Случайная встреча двух земляков с атлантического побережья Марокко в портовом городе на тихоокеанском побережье Китая, в девяти тысячах морских миль от родных мест, демонстрирует глобальный охват морских перевозок, связывающих моря Африки и Евразии за несколько веков до эпохи европейской экспансии.

Ибн Баттута, Марко Поло и другие путешественники и географы подходили к наблюдению и описанию мира не менее ответственно, чем аль-Масуди, Бузург ибн Шахрияр и Геродот. Они оказались очень восприимчивы к различным культурам и культурным различиям, но в их трудах нельзя почерпнуть практически никаких сведений о повседневной жизни на морских торговых судах, которые поддерживали связи между различными концами Евразии в XIII и XIV веках. Ближе всего подойти к пониманию образа мыслей и ведения дел средневекового морского торговца в Индийском океане и Средиземноморье нам позволяют бумаги Каирской генизы.[1029]

Поскольку в еврейской традиции запрещено выбрасывать бумаги, на которых начертано имя Бога, множество документов и писем, написанных в XI и XII веке членами иудейского коммерческого сообщества с центром в городе Каире, были замурованы в генизе (секретном хранилище) в синагоге. В этой переписке периодически упоминаются сильные бури и трудности с обеспечением запаса продуктов для морских переходов (вплоть до конца XIX века путешественники должны были сами обеспечивать себя едой, хозяйственной утварью и постельными принадлежностями), но более ничего. Если эти записи чем-то помогают нам сложить фрагментированную картину мира, в котором жили купцы раннего Средневековья, так это вниманием к типичным проблемам, с которыми сталкиваются все, кому приходится путешествовать ради средств к существованию: выполнение намеченных планов, внезапные изменения маршрута, неожиданные шторма и упущенные возможности. Многие письма полны вневременных, общих для всех людей тревог о благополучии семьи и друзей, волнений по поводу отсутствия долгожданных писем, а периодически встречаются и новости о драматических событиях, таких как кораблекрушения, нападения пиратов и войны. Но авторы писали в основном о делах: о количестве проданных товаров, ценах, покупателях, сетях для продажи на комиссионных условиях и о надежности партнеров, от которых зависели все купцы. Письма полны подробностей, описывающих ведение торговли через посредников и взаимоотношения с иностранными правителями.

Большая часть документов касается торговой жизни Средиземноморья, но есть и письма купцов, которые путешествовали между Египтом и Индией. Евреи и прежде торговали в Индийском океане, но на рубеже тысячелетий положение резко изменилось: растущее богатство Фатимидского халифата оттягивало торговлю от сокращающихся рынков Персидского залива в сторону Красного моря, а ведущие позиции в средиземноморской торговле все больше переходили к христианам. Под влиянием этих двух факторов мусульманские и иудейские торговцы предпочли сосредоточить внимание на богатствах Индийского океана. Именно редкие письма путешественников в Индию проливают свет на торговые перевозки в Аравийском море. Они же свидетельствуют, что за двести лет до Ибн Баттуты встречи, подобные той, что произошла с ним в Фучжоу, были не такой уж удивительной редкостью. Пять торговых семей, наиболее полно представленных в документах генизы, упоминают, что они имели своих представителей или вели активную деятельность в Марокко, Тунисе, Каире, Йемене и на Малабарском берегу Индии. Жизненный путь Авраама бен Ишу[1030] представляется вполне типичным. Родившись в городе Махдия, в Тунисе, он основал свое дело в Адене, а потом перебрался в индийский Мангалур, где занимался торговлей и был владельцем бронзоплавильни. Вскоре после прибытия в Индию он купил и освободил индийскую рабыню, которая впоследствии стала его женой. Его восемнадцатилетнее пребывание в Индии, за время которого он успел пожить в нескольких малабарских торговых портах и посетить Аден, закончилось в 1149 году, и в конце концов он обосновался в Каире.

Одним из корреспондентов Авраама был судовладелец Мадмун бен Хасан-Япет,[1031] чья семья несколькими поколениями раньше перебралась в Аден из Персии. Как и его отец до него, Мадмун был главой еврейской общины Йемена, начальником аденского порта и представителем местного купечества — положение, которое его потомки удерживали до 1200 года. В письме к Аврааму, типичном для найденных в генизе, Мадмун сообщает, что посылает в Индию груз ротанговых циновок, доставленный в Аден с Африканского Рога, вкупе с подарками определенному лицу, включающими «два [набора] больших, тонких листов[1032] бумаги, ценной бумаги, какой нет больше ни у кого», а также сахар и изюм. Затем он сообщает о благополучном прибытии груза железа и кардамона и просит Авраама связаться с тремя другими купцами — двумя индийцами и третьим, который может быть как иудеем, так и мусульманином. «Если у них есть такая возможность, то пусть пошлют из Мангалура корабль, нагрузив его по возможности перцем, железом, перцем кубеба и имбирем. Он должен отправиться в Эль-Дииб [Мальдивы] в начале сезона, взяв кокосовые волокна, древесину алоэ, манго и кокосы, потому что все это хорошо продается». Мадмун сообщает, какую цену за все это можно выручить, и предлагает вложить деньги в совместное предприятие. «Если они снарядят корабль в Адене и захотят, чтобы я принял участие, я согласен войти в долю. Если какой-либо корабль выходит из Мангалура в этом году, я пришлю им золото, сахар, изюм и [другие] товары».

В записях из генизы мы находим многочисленные свидетельства торгового сотрудничества между представителями различных конфессий, включая партнерства на основе исламского закона[1033] — кирады, или товарищества на вере. Заимствования у представителей других конфессий не были запрещены ни для евреев, ни для мусульман: в муссонных морях религиозные и другие институциональные границы между людьми различных конфессий были гораздо менее строгими, чем в Средиземноморье. Другой пример такого сотрудничества — карим, то есть конвой или группа из нескольких судовладельцев.[1034] К конвоям прибегали еврейские купцы, поскольку государство не обеспечивало им защиту от пиратства в Красном море. Слово предположительно происходит от тамильского карьям, что означает «предприятие». Первоначально карим состоял из судов нескольких знакомых между собой купцов, но к началу XIII века эта стратегия получила широкое распространение в торговле между Египтом, Аденом и Индией. Подобные союзы можно сравнить с Ганзой в Северной Европе, существовавшей приблизительно в то же время, хотя объединенные в каримы торговцы никогда не пользовались таким же влиянием и не располагали такой же автономией, как ганзейские купцы.