за совместную осаду Септентриона, но непохоже, что они преуспели в своей части сделки…

Утробный, эхом отражающийся от гор гул мощной звуковой волной разнёсся от северного бастиона на перевале. Медленно, шаг за шагом, в южный город спускались отряды армии кланов.

— Ты так думаешь? — с иронией посмотрел на меня дракон.

Я улыбнулся. Теперь у армии Арса не осталось ни шанса.

— Мы все ошибаемся. Но некоторые ошибки могут быть весьма приятными.

Гвардейцы Арса так и не смогли выдавить бирюзовую гвардию обратно к провалу. В городских боях, когда нет осадных орудий, один рыцарь смерти мог перерезать сотню простых бойцов. Зажатые с двух сторон в древнем, не слишком хорошо защищённом центральном замке, лишённые своего лидера…

Они сдались до заката, понимая, что обречены.

Глава 36

Заседание совета высших иерархов церкви Отца впервые за долгое время проходило в первом составе. Четыре кресла, впрочем, до сих пор пустовали: за два года, прошедшие с прибытия последнего из верховных иерархов в Ренегон он так и не назначил никого в совет.

Это был большая, роскошная комната, с резными фресками-окнами, находившаяся на втором этаже главного храма Отца, что вновь стал резиденцией совета после снятия проклятья.

Некоторые, правда, предлагали вообще снести храм… Но Этериас решительно отказался, сочтя это пустыми суевериями.

Двое советников все ещё находились в Аурелионе, взяв на себя бремя руководства церковью северо-западным королевством.

Десять могущественных мастеров сидели перед верховным жрецом и смотрели на него предельно серьёзно, слушая его рассказ. В тёмном, затенённом углу комнаты находился герцог Талион и притворялся предметом интерьера: взгляды, которые порой бросали на него мастера по мере рассказа первосвященника заставляли аристократа чувствовать себя крайне неуютно.

— Позвольте мне подвести итог под всем, что мы знаем. — взял слово мастер Гастон, когда верховный иерарх закончил свой рассказ. — Некая сущность, с высокой долей вероятности воздействовала на разум мастера Фидема, верховного иерарха Нелеи. Под её влиянием или давлением он покончил с собой, предварительно издав указ о расформировании церкви, и отдал чёткие, недвусмысленные приказы убийства оставшихся иерархов. Незадолго до этого почти все иерархи были убиты незадолго или во время призыва Отца, и это было чётко спланированное и расчётливое убийство. Схожее существо пыталось убедить последнего из иерархов убить короля Ганатры, но не преуспело. А затем, когда в процессе расследования и покушения нам удалось нащупать ниточку, её мгновенно попытались оборвать спровоцировав присутствующего здесь мастер Кадмиана на убийство. Помимо этого, мы достоверно зафиксировали возможности неизвестной нам силы на воздействовать на разум людей, потому что руководство городской стражи не смогло внятно объяснить причину того, почему они решили что некий присутствующий здесь преступник скрывается в доме его святейшества: ведь об этом, на тот момент, кроме самого верховного иерарха никто не знал. И напоследок, попытка выяснить природу одной из столь опасных сущностей, что очевидно могут оставаться невидимым для нашего восприятия, привела к неклассифицируемому явлению явно мистической природы, которое тут же было уничтожено одной из подозреваемых сущностей, чьи действия крайне подозрительно напоминали описанное его святейшеством неизвестное искусство смерти, применение которого мы можем зафиксировать и подтвердить минимум в трёх связанных между собой случаях. Я ничего не упустил?

— Вероятно, за нами следили. Если кто-то способен воздействовать на разум, уверен, проследить за человеком ему ещё проще. — подал голос из своего угла герцог Талион, чем заработал несколько неприязненных взглядов.

— Я ничего не упустил? — повторил вопрос мастер Гастон, демонстративно не глядя на герцога.

— Король Ганатры сообщал о том, что искусство смерти практикуют шаманы северных варваров. Возможно, они знают больше. — негромко высказался мастер Клавдий.

— И он определённо занимается этим вопросом. Это хорошо: чем больше союзников есть у церкви, тем лучше. Будем ждать от него новостей, но пока это можно отложить в сторону и сосредоточиться том, в чём мы можем разобраться самостоятельно. — кивнул мастер Гастон. — Больше никаких замечаний?

Мастера молчали, обдумывая ситуацию. С выводами никто не спешил.

— Хорошо, давайте разбирать проблемы по порядку. — вздохнул Гастон. — Начнём с воздействия на разум. Как обстояло дело с мастером Фидемом нам неясно, а стражники слишком тупы, чтобы рассказать что-то внятное о таких тонких материях и путаются в таких выводах. Однако как минимум трое из присутствующих были целью подобной манипуляции. Опишите свои ощущения как можно более подробно. Мы должны выяснить механизмы этого процесса и выработать методики противодействия в кратчайшие сроки. Что, если подобному подвергнут короля? Один приказ может пролить реки крови. Лорд Талион, начинайте. — холодно посмотрел на герцога первый советник.

— Я не думаю, что на меня оказывалось воздействие. — ответил лорд Бастиона. — Я глубоко уважал мастера Фидема, который был моим наставников в молодости. По этой причине я никогда не подвергал сомнению его приказы и наставления, даже столь… Радикальные. Мне не пришло в голову, что на суждения и размышления верховного иерарха Нелеи могут повлиять. Даже сейчас это кажется мне невероятным. Полагаю, я был введён в заблуждение классическими методами. Больше я не допущу такой ошибки.

Несколько мастеров едва заметно поморщились, косо посмотрев на иерарха. Ну и зачем ты его привёл — как бы спрашивали они первосвященника. Этериас сделал вид, что не заметил укоризненных взглядов.

— Мастер Кадмиан? — вопросительно посмотрел на главу Твердыни Истины Гастон.

— Полагаю, незаметность — это ключ к успеху в этом деле. — медленно произнёс седой ректор. — Я не осознавал возможность подобного и принял чужие, навязанные мысли за свои. Проанализировав произошедшее, я пришёл к выводу что неведомый манипулятор взял мои собственные мысли, приуроченный к совершенно другой ситуации, и спроецировал их на текущее окружение. Как мастер жизни, я иногда провожу опыты над животными, и как один из учителей в Твердыне истины, я люблю давать молодым адептам жизни наглядные пособия по внутреннему устройству живых существ. Это сложная наука, и тот, кто воздействовал меня, незаметно заставил меня воспринимать герцога Талиона как один из объектов подобных опытов, тем самым выводя его за скобки нашего общества. А потом, сформировав безупречную логическую цепочку, убедил меня в угрозе, исходящей от этого человека, заставив резко перейти к её устранению. Думаю, второй раз подобное со мной не пройдёт. Зная