А как быть со скалой позади тебя?

Далинар повернулся и ахнул, сообразив, что принял за валун громадный череп. Куча обломков, мимо которой они прошли, на самом деле была одним из… существ, которых он узрел в другом видении. Каменным монстром, который вырвался из скалы.

Навани подошла к этим камням:

– А где паршуны?

– Чуть раньше я сражался с людьми, – сообщил Далинар.

Их завербовал враг, – сказал Буреотец. – Я так думаю.

– Думаешь? – переспросил Далинар.

В это время честь еще был жив. Я до конца не осознавал себя. Был в большей степени бурей. Меньше интересовался людьми. Смерть Чести меня изменила. Мои воспоминания о том времени трудно объяснить. Но если хочешь увидеть паршунов, просто взгляни через то поле.

Навани присоединилась к Далинару на каменной гряде, они посмотрели вниз, на усеянную трупами равнину.

– Которые из них? – спросила Навани.

Сама не видишь?

– Не с такого расстояния.

Вероятно, половина из них – те, кого вы назвали бы паршунами.

Далинар прищурился, но все равно не смог разглядеть, кто из убитых люди, а кто – паршуны. Он повел Навани вниз с гряды, а потом – через равнину. Трупы там смешались. Люди в примитивной одежде. Трупы паршунов в лужах оранжевой крови. Это предупреждение, которое он должен был распознать, но в первый раз в видении ему это не удалось. Далинар считал, что видит ночной кошмар о битве на Расколотых равнинах.

Он знал, какую тропу следует избрать: ту, что вывела его и Навани с поля трупов в тенистое углубление под высоким каменным шпилем. Здесь на камнях играли блики света, заинтриговавшие его. Раньше он думал, что забрел сюда случайно, но на самом деле все видение вело его к этому моменту.

Здесь они нашли девять осколочных клинков, вонзенных в камень. Брошенных. Навани прижала защищенную руку к губам: девять красивых клинков, каждый – целое состояние, и просто оставлены? Почему?

Далинар прошел сквозь тени, обогнул девять клинков. Еще один образ, который он неверно понял, когда пережил это видение впервые. Это не просто осколочные клинки.

– Очи Эш… – выдавила Навани, указывая пальцем. – Далинар, я узнаю этот меч. Он же…

– Тот самый, которым убили Гавилара. – Далинар остановился возле самого простого клинка, длинного и тонкого. – Оружие Убийцы в Белом. Это Клинок Чести. Как и все остальные.

– Это день, когда Вестники в последний раз вознеслись в Чертоги Спокойствия! – сказала Навани. – Чтобы продолжить битву там.

Далинар повернулся туда, где заметил мерцание в воздухе. Буреотец был рядом.

– Только вот… – продолжила Навани. – Это на самом деле был не конец. Потому что враг вернулся. – Она обошла кольцо мечей, остановилась возле пустого места. – А где десятый клинок?

– Предания ошибаются, не так ли? – спросил Далинар у Буреотца. – Мы не одержали окончательную победу над врагом, как заявили Вестники. Они… солгали.

Навани резко повернула голову и уставилась на Далинара.

Я долго их обвинял, – признался Буреотец, – за их бесчестие. Мне… трудно смириться с нарушенными клятвами. Я их ненавидел. А теперь, чем больше узнаю людей, тем больше вижу честь в тех беднягах-вестниках.

– Расскажи, что случилось, – попросил Далинар. – Что произошло на самом деле?

А ты готов услышать эту историю? В ней есть то, что тебе не понравится.

– Если я принял смерть бога, приму и падение его Вестников.

Побледневшая Навани села на камень поблизости.

Все началось с существ, которых вы зовете приносящими пустоту, – сказал Буреотец грохочущим голосом, который прозвучал тихо и будто издалека. Задумчиво? – Как я уже говорил, мои воспоминания о тех событиях искажены. Но я помню, что когда-то, задолго до дня, который ты видишь теперь, было много душ существ, которых убили, и эти души были рассержены, ужасны. Они получили великую силу от врага – того, кого именуют Враждой. С этого и начались Опустошения.

Ибо когда они умерли, то отказались покинуть этот мир.

– Это происходит сейчас, – пробормотал Далинар. – Паршуны меняются из-за существ, которые приходят с Бурей бурь. И эти существа… – Он сглотнул. – Души их мертвых?

Это спрены давно умерших паршунов. Они их короли, их светлоглазые, их отважные солдаты из давних, очень давних эпох. Случившееся далось им нелегко. Кое-кто из спренов теперь всего лишь сила природы, животные, фрагменты разумов, которым Вражда дал новую жизнь. Но другие в большей степени… осознают себя. Каждое перерождение сильнее ранит их разум.

Они перерождаются, используя тела паршунов, и так на свет появляются сплавленные. Еще до того, как сплавленные научились управлять потоками, люди не могли с ними сражаться. Нельзя победить существо, вновь оживающее после смерти. И потому возник Клятвенный договор.

– Десять человек, – сказал Далинар. – Пять мужчин, пять женщин. – Он посмотрел на мечи. – Они это остановили?

Они принесли себя в жертву. Как Вражда запечатан силами Чести и Культивации, ваши Вестники запечатали спренов мертвых в месте, которое вы зовете Преисподней. Вестники отправились к Чести, и он дал им это право, эту клятву. Они думали, так война закончится навсегда. Но они ошибались. Честь ошибался.

– Он сам был как спрен, – пробормотал Далинар. – Ты мне уже об этом говорил – и Вражда тоже.

Честь позволил силе ослепить себя и не увидел правды – если спрены и боги не могут нарушать клятв, то люди могут и делают это. Десять вестников были запечатаны в Преисподней, и с ними Приносящие пустоту находились в ловушке. Однако если один из них соглашался отступиться от клятвы и пропустить Приносящих пустоту, это открывало путь остальным. Они все возвращались мощным потоком.

– И начиналось Опустошение, – прошептал Далинар.

Начиналось Опустошение, – согласился Буреотец.

Клятва, от которой можно было отступить, договор, который можно нарушить. Далинар понял, что случилось. Это показалось ему таким очевидным.

– Их пытали, верно?

Жутким образом, те самые духи, которых они держали в плену. Они могли разделять боль благодаря своим узам, но рано или поздно кто-то всегда сдавался.

Стоило одному сломаться, и все десять Вестников возвращались на Рошар. Они бились. Вели за собой людей. Их Клятвенный договор не давал Сплавленным вернуться немедленно, однако всякий раз после Опустошения Вестники снова отправлялись в Преисподнюю, чтобы опять сдерживать врага. Чтобы прятаться, сражаться и в конце концов терпеть муки сообща.

Цикл повторялся. Сперва промежутки между Опустошениями были длинными. В сотни лет. Потом Опустошения отделяли друг от друга меньше десяти лет. А между двумя последними прошло меньше года. Души Вестников превратились в лохмотья. Они сломались, едва их поймали и подвергли пыткам.