Рано утром 26 августа 1991 г. на тротуаре недалеко от одного из подъездов элитного дома № 13 в Плотниковом переулке, в котором жили только самые ответственные работники ЦК КПСС и некоторые министры, было обнаружено тело Николая Ефимовича Кручины, члена ЦК КПСС и управляющего делами ЦК КПСС, человека, чья близость к Михаилу Горбачеву не была для многих из нас секретом. Квартира Н. Кручины находилась в этом же доме – на пятом этаже. 63-летний Н. Кручина был мертв, и первый же осмотр тела и кабинета покойного показывал, что он решил добровольно уйти из жизни. Его жена и младший сын находились еще в квартире в своих спальнях, и все то, что им сообщили в 6 часов утра, было для них страшной неожиданностью. Когда они ложились спать, их муж и отец находился еще в своем кабинете. У него было слишком много дел, и в последние дни он почти не спал. Были почти сразу обнаружены и две предсмертные записки Н. Кручины. Одна из них лежала на журнальном столике в холле квартиры. Другая, более подробная, находилась при умершем, и ее обнаружили при осмотре тела в больнице. «Я не предатель и не заговорщик, – писал Н. Кручина, – но я боюсь...» Он заявлял также о своей преданности Горбачеву. Его совесть чиста, и он просит сообщить об этом народу. Он сожалел лишь о том, что подписал распоряжение «об охране этих секретарей». Он имел в виду, вероятнее всего, некоторых членов ГКЧП. Управление делами ЦК КПСС взяло под свою опеку часть членов и структур ГКЧП, для других в этом не было необходимости. 18 и 19 августа Н.Е. Кручина находился на работе, а не в отпуске.

Самоубийство Н.Е. Кручины вызвало позднее множество домыслов. Был отснят даже плохой детективный фильм, в котором сюжет завязан на убийстве главного хозяйственника и финансиста КПСС с целью укрыть секреты и «золото партии». Человека с похожим именем выбрасывают из окна дома ЦК, но на девятом этаже. Впрочем, сходные версии возникали и у следствия, начатого в день самоубийства, – с учетом положения и возможностей Н. Кручины. Под его контролем находились все счета КПСС в Советском Союзе и за границей. Поэтому, в отличие от случаев с Б. Пуго и С. Ахромеевым, все помещения, в которых жил, отдыхал и работал Н. Кручина, были тщательно обысканы. Квартира в Плотниковом переулке была подвергнута особенно внимательному досмотру. Обыск проводила бригада криминалистов под руководством трех следователей по особо важным делам из Прокуратуры СССР и в присутствии прокурора Ленинского района Москвы. Однако никаких следов пребывания в квартире Н. Кручины посторонних лиц не было обнаружено. Не было здесь и следов уничтожения каких-либо бумаг или документов. Напротив, стало ясно, что после 19 августа Николай Ефимович перенес к себе на квартиру многие из бумаг, которые должны были храниться в служебных сейфах на Старой площади. Но все эти папки с бумагами были в порядке, с соответствующими надписями на обложках и с подлинными подписями самых высоких лиц. Эти материалы были изъяты с составлением соответствующих протоколов. В меньшем порядке был кабинет Н. Кручины в ЦК КПСС. Еще вечером 23 августа вернувшийся из Фороса М. Горбачев велел Кручине привести в порядок все дела и, в частности, немедленно выплатить заработную плату работникам партийного аппарата за 2 – 3 месяца и выдать им их трудовые книжки. Но Кручина не смог этого сделать, так как в тот же вечер большое 6-этажное здание Управления делами в комплексе зданий ЦК КПСС на Старой площади было захвачено «демократами». Еще 25 августа в этих зданиях проводились экскурсии для советских и западных корреспондентов. Им показали и кабинет Н.Е. Кручины. При этом журналистка из еженедельника «Союз» Ирина Краснопольская уселась в кресло управляющего делами и потребовала от сопровождавшего ее фотокорреспондента запечатлеть этот момент. Журналистка покопалась и в ящиках письменного стола Н. Кручины, перелистала его календарь с пометками, осмотрела комнату отдыха. Даже работники комендатуры здания, сопровождавшие экскурсантов, были шокированы. После самоубийства Н. Кручины его кабинет да и все другие главные кабинеты ЦК КПСС были опечатаны, в том числе и кабинет ушедшего в отставку Генерального секретаря ЦК КПСС – знаменитый кабинет № 6 на пятом этаже главного здания ЦК.

Хозяйство, которым ведал и которым распоряжался Н.Е. Кручина, было, конечно, огромным. Это были тысячи служебных и жилых зданий, сотни дачных комплексов, десятки тысяч машин, множество санаториев, домов отдыха, больниц. В партийном хозяйстве имелось около 200 издательств, в которых печатались книги, газеты, журналы. КПСС осуществляла немалую финансовую помощь многим зарубежным компартиям и оплачивала счета по множеству самых различных проектов. При этом финансовая деятельность партии строилась не только за счет членских взносов членов КПСС или продажи печатных изданий. Обо всем этом можно было бы говорить и писать очень много. У Кручины имелись поэтому многие основания ждать неприятных допросов, и не только по делу о ГКЧП. И тем не менее личная репутация Н.Е. Кручины считалась в ЦК КПСС безупречной. Управление делами ЦК КПСС пользовалось дурной славой в годы «застоя», когда во главе него стоял Георгий Павлов. Вместе с министром внутренних дел Н.А. Щелоковым, заведующим Общим отделом ЦК КПСС К.М. Боголюбовым и некоторыми другими крайне влиятельными лицами Г.С. Павлов входил в некий «узкий рабочий кабинет» Леонида Брежнева, который помогал ему держать в своих руках самые важные нити партийной и государственной власти. Даже при своем слабом интеллекте и плохом здоровье Брежнев не был марионеткой. Неудивительно, что Юрий Андропов, придя к власти, почти немедленно разрушил этот «рабочий кабинет». Павлов был отправлен на пенсию, а управляющим делами был назначен Н.Е. Кручина. В прошлом он возглавлял много лет Целиноградский обком КПСС в Казахстане, а с 1978 г. он стал первым заместителем заведующего Сельскохозяйственным отделом ЦК КПСС, т.е. работал здесь под руководством секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева. Кручина почти ничего не решал самостоятельно. Он подчинялся только решениям Политбюро и Секретариата ЦК КПСС, а также указаниям генсека. Об этом говорил на поминках Николая Кручины и Эдуард Шеварднадзе, семья которого жила в том же доме в Плотниковом переулке, в соседней квартире. «Он был человеком слова, – сказал бывший министр иностранных дел СССР. – Когда он был назначен управляющим делами, я, будучи членом Политбюро, всегда был спокоен: там оборот средств очень большой, но и сидит человек очень порядочный».

Жертв ГКЧП было, к счастью, немного, но они оказались символичными. Н. Кручина представлял партию, С. Ахромеев – армию, Б. Пуго – КГБ и МВД. Молодые москвичи, которых хоронили 24 августа, а их было также трое, представляли новую российскую демократию. Она пришла к нам со множеством недостатков, пороков и ошибок, но она не разделила все же общество на «белых» и «красных». На торжественных приемах в Кремле по случаю разных памятных дат мы могли видеть в последние годы не только Горбачева и Ельцина, но и многих других упомянутых в данной главе партийных, советских и военных лидеров: Д. Язова, А. Лукьянова, В. Крючкова, В. Варенникова. Некоторые из них ушли на пенсию, но не ушли из политики. Работают губернаторами член ГКЧП Василий Стародубцев и бывший заместитель Б. Пуго генерал-полковник Борис Громов, который раньше был одним из ближайших соратников С. Ахромеева. Нашли себе работу в бизнесе бывший премьер В. Павлов и член Политбюро и ГКЧП О. Бакланов. Единственным военным, который был специальным указом Президента СССР лишен воинского звания генерал-лейтенанта, стал Юрий Плеханов – начальник службы охраны КГБ. Напротив, все военные, которые в августе 1991 г. поддерживали Б. Ельцина, были существенно повышены в званиях и должностях. Через 10 лет звание генерала было возвращено и Ю. Плеханову.