зажим для банкнот, стараясь выиграть время. Очередной куратор из местных. Это означало дело такого же плана, как тогда на Филиппинах. Сидящий за столом вьетнамец между тем снял солнечные очки, чтобы посмотреть в прейскурант. Его униформа цвета хаки выглядела так, будто в ней же он и спал, однако чёрные ботинки лучились ярким блеском. Задание местного значения. Фест такие вещи не любил.

Он занял место напротив связного.

– Мистер Райнхардт, что вы будете есть?

– Ничего.

– Ничего? Может, чаю?

– Чаю так чаю. И хлеба, если возможно.

– Конечно, возможно. Я заказал себе фо-бан, говяжий суп с лапшой. Он здесь очень недорогой.

Без очков глаза майора Кэна казались маленькими, чёрными и глянцевыми. Когда Фест огляделся на лица вокруг, все они были вроде бы разными, но все, включая и лицо этого человека, ничем в то же время не отличались от запечатлённого в его памяти образа, скажем, вахтёрши Тхюет – или любого другого вьетнамца, которого он видел в городе. Их язык звучал как-то немыслимо. Фест заметил, что сейчас он – единственный белый клиент в этом заведении.

Он остался верен себе и заказал только хлеба и некрепкого чаю. Майор спросил его, чего интересного гость видел в городе, вывалил в свой суп с лапшой салат из зелени и каких-то бледных проростков, принялся остервенело чавкать, пользуясь исключительно эмалированными палочками – даже каким-то образом зачерпывая ими юшку, и заговорил о том, как обучался здесь, в Сайгоне, в университете.

– Вам понравился ваш багет?

– Да, – искренне ответил Фест, – он чудесен.

– Многое осталось от французов.

– Вижу. Разумеется.

Кэн отодвинул пустую миску в сторону, вынул из пачки сигарету и добыл из кармана мундира зажигалку.

– Не желаете ли сигарету? Может, огоньку?

– Нет, спасибо.

С видом, который Фест истолковал как лёгкое презрение или разочарование, майор произвёл на свет огонёк.

– Это из Лондона, фирмы «Колибри». Бутановая.

– Подходящее ли это место, чтобы поговорить о деле?

– Конечно. Именно поэтому мы здесь. У меня для вас кое-что есть. – Он потянулся к чему-то на полу между ног, чуть было не улёгшись подбородком на стол, и распрямился, держа на коленях коричневый портфель. – Кое-какая вещь. – Это был конверт, обтянутый обёрточной бумагой и ниткой. – Ну вот, теперь у вас два свёртка. Говорите, там какие-то карты?

– Да.

– Я боялся, не окажется ли там винтовки.

– Нет. Это пистолет?

– Да. Пользуйтесь глушителем.

– Такой, как я просил?

– Три-восемьдесят, автоматический.

– Я же просил двадцать второй калибр.

– У нас нет ничего такого маленького размера.

– Меня засняли камеры наблюдения?

– На этот раз наблюдения не велось.

– Что вы можете рассказать мне об объекте?

– Об этом я ничего не знаю. Вам всё сообщат.

– Как долго мне придётся оставаться в Сайгоне?

– На данном этапе ваш график ещё не определён.

– Мне ведь сказали, что на этой встрече я получу расписание.

Кэн не спеша докурил сигарету и загасил её в маленькой грязной пепельнице. Сложил руки на коленях:

– Мы его потеряли.

Фесту казалось, что этому человеку и самому смешно такое слышать. Ну и что теперь? Даже делать какие-то замечания относительно подобной некомпетентности представлялось бессмысленным.

– Я здесь исключительно из вежливости.

– Мы его найдём.

– Вы меня понимаете? Остаться мне или уехать – зависит полностью от меня. От моего решения. Это моё личное задание.

– Я могу лишь предоставить вам факты. А вы потом уже принимайте какие угодно решения, – объявил майор, словно Фест не сказал только что ровно то же самое.

– Ладно, предоставляйте мне факты. Кто объект?

– Один вьетконговец.

Фест промолчал.

– Вы мне не верите.

– Для убийства вьетконговцев здесь и так есть парочка армий.

Кэн прикурил от своей дивной серебристой бутановой зажигалки ещё одну сигарету.

– Парочка армий, да. А сегодня вдобавок к ним – ещё один парень, который сидит тут со мной и обедает. Подкрепление.

Теперь Фест ему верил. Этот человек сердился. Возможно, его обижала сама нелепость данной операции, так что он решил рассматривать её как развлечение.

– Могу вам сказать, что найти его очень просто. Американцы над этим работают.

– Так, значит, вы его знаете.

– Могу выразиться немного точнее. Правда в том, что у нас нет его местоположения и мы пытаемся раздобыть более конкретную информацию, не спугнув источник.

– У вас есть какой-то источник, но вы не хотите ставить его под угрозу.

– Правильно. Приходится быть осторожными. В данном случае мы не можем приставить ствол ему к виску. Понимаете, о чём я?

– Это не моя сфера, господин майор.

– Наши источники ещё пригодятся нам в дальнейшем.

– Теперь понимаю.

– В то же время у нас есть безопасный тайник для обмена информацией неподалёку от вашей гостиницы.

– Хотелось бы иметь другой.

– Два тайника?

– Нет. Только один, но в другом месте. В уборной этого ресторана. С нижней стороны раковины.

– Вы собираетесь проверять его каждый день? Добираться сюда весьма проблематично.

– Нет. Вы проверите его через три дня. В сообщении будет указано расположение нового тайника.

Майор не отвечал в течение целой минуты.

– Я не собираюсь вступать с вами в конфликт, – проговорил он наконец. – Но не устраивайте, пожалуйста, нового тайника слишком далеко отсюда.

– Так что же, мы договорились?

– Договорились, мистер Райнхардт.

Они расстались, и Фест со своими картами и оружием в двух коричневых свёртках пустился бегом по переулку в поисках такси. Он обливался потом, но не сбавлял хода, чтобы никто не осмелился преградить ему путь, а желающих было много: попрошайки бросались к нему, чтобы ткнуть в лицо своими культяпками, своими морщинистыми головами, своими худосочными младенцами, покрытыми пятнами язв, а этому что нужно – атаковал меня с фланга и подсовывает мне опиум, ю-глоб, травку, да и что такое вообще этот ю-глоб? Пробило три часа дня, и лишь после этого он добрался до «Куан Фо Са».

Наутро Фест съехал. Внизу у стойки администратора опять стояла миниатюрная вахтёрша Тхюет.

– Освобождаете номер? – спросила она, когда увидела чемодан, и Фест сказал, что да, освобождает. Ожидая транспорта, поинтересовался у неё насчёт того, что значит название гостиницы.

– Это значит «По городу» – ответила она.

– Ясно.

– Уезжаете в Европу?

– Мне ещё надо совершить много поездок.

– Поняла. Это пойдёт на пользу вашему бизнесу.

– Сейчас ведь Новый год.

– По-нашему – Тет.

– С Новым годом!

Она рассмеялась, будто удивившись какому-то остроумному замечанию:

– С Новым годом!

– Наступил год Собаки? Козы? Обезьяны?

– Не сейчас. Год Обезьяны вот как раз закончился. Теперь наступает год Петуха.

Через час он уже зарегистрировался в двести четырнадцатом номере отеля «Континенталь». Это было знаменитое и несколько дороговатое заведение, а ещё в нём имелись