Реми хватило одного взгляда, чтобы признать в людях своих жертв, он не стал заходить внутрь. Спрятавшись в засаде на крыше соседнего здания, убийца выждал, когда семья выйдет, и последовал за ними, таясь под тенями деревьев в кадках. Мужчина выбирал самые шумные и людные улицы, пока не зашёл в дом.

Дом – крепость, где любое живое существо находит покой и защиту. Дом неприкосновенен для зла. В доме обретаешь безопасность. Это логика людей, инстинкт зверей и птиц, это закон жизни. Оттого так неистово борются крысы, когда оказываются в углу, бешенными становятся лисы, вытравленные из нор, до последней капли крови сражаются люди за свою страну, но, когда беда приходит в их дом – первая реакция оцепенение. Сложно признать, что дом может оказаться не крепостью, а тюрьмой.

С мужчиной и детьми Реми разобрался быстро, но женщина успела сбежать, прихватив с собой младшего ребёнка. Вот дура! Одна она бы ещё могла попробовать скрыться, но с ношей – без шансов.

Преследуя в ночном городе бегущую с ребёнком на руках женщину, убийца неслышно перепрыгивал с крыши на крышу. Жертва думала, что убегала, но на самом деле Джокер вёл её. Бросил звёздочку, нарочно промахнувшись – женщина вскрикнула и свернула. Ещё раз! И вот она свернула в тупик, упёршись в ограждение станции дирижаблей.

Реми спрыгнул с крыши в нескольких шагах от жертвы. Маска скрывала нижнюю часть его лица, оставляя открытыми лишь ярко блестевшие салатовыми огнями глаза. Охотник загнал свою жертву. Убийца запустил сюрикен, попал в ногу женщине, отчего та вскрикнула, лаская слух маньяка. Он так долго искал семью, а затем преследовал, кровь вскипала в жилах, инстинкт охотника перемешался с безумством, что проснулось в оборотне. Он хотел мучить женщину, истязать, посмотреть, как будет она обливаться слезами и кровью под его ножом. Реми сделал шаг навстречу, когда женщина закричала во весь голос «Тень!».

Оборотень обернулся и увидел, как тень, выросшая до неимоверных размеров, распустила во все стороны щупальца. Они колыхались и тянулись к жертве и выглядели отвратительно: чёрная масса густого мрака, очертаниями напоминающая парня в плаще, и повсюду извивающиеся отростки, колыхались, ползли по стенам, всё дальше, всё ближе к женщине. Тень начиналась… Реми посмотрел вниз, на свои ноги – от его ног! Это его тень!

Отвернувшись, убийца пустил иглу женщине в глаз. Игла пробила черепную коробку и ушла в мозг. Женщина в мгновении ставшая трупом, осела по стене, пробитый глаз вытекал из глазницы, мешаясь с кровью. Из её рук выпал ребёнок и пронзил ночную тишь своих писклявым криком. Оборотень подошёл, прижал его ногой к земле чтобы не вертелся и проткнул кинжалом. Склонившись к жертвам, он вырезал знак пики на женском плече и крести на лбу сопляка, отдышался и вновь взглянул себе за спину. Его тень стала маленькой, прозрачной в свете дальнего фонаря, и послушной.

«Кар!» внезапно раздалось откуда-то, и Реми сверкнул салатовыми глазами в ту сторону. Большая чёрная ворона слетела с крыши здания и полетела прочь.

Какого чёрта! Вороньё поганое. Что б тебе! Разозлившись на всех, оборотень резко встал, пнул подвернувшийся камешек, который громко застучал по мостовой, и ретировался во мраке. Мало того, что собственная тень не дала ему поиграть с жертвой, так ещё ворона напугала своим не к месту громки «каром».

Может ли тень напасть на своего хозяина? Да как? Это всего лишь тень. Но тогда что, чёрт побери, тут творилось? Что за мерзкие отростки? Такого раньше не было. Нужно успокоиться.… За размышлениями, Реми не заметил, как пришёл в бар. Что ж, не такая дурная идея – напиться.

Только вот напиться убийце не удалось – развитый в гильдии убийц иммунитет к ядам и токсинам не давал хмельным напиткам затуманить разум. Так Реми опрокидывал кружку за кружкой и, сидя в стороне, слушал байки пьяных завсегдатаев.

– Слышь народ. Я такую историю знаю. Обоссытесь как есть!

– Не заливай, Коуди. Что за история такая?

– Потешаясь над тобой обоссымся, – прокомментировал мужчина, прыснул и обдал брызгами соседа.

– Ага, со смеху, – поддержал другой, улыбчивый малый с выбитым верхним клыком.

– А я говорю, не иначе как со страху обоссытесь! – настаивал Коуди, ударив по столу ладонью.

– Ой, да начинай уже. Тебя всё равно не заткнёшь, – недовольно проворчал обрызганный мужчина.

– Это точно. Ты со своими байками, фору всем дашь. – подтвердил малый без зуба.

– Не байки это! Реально всё произошло. Мне друг очевидца с его слов пересказывал.

– Друг брата, жены того парня, что приходился кузеном троюродному крестнику дяде Воиси, – народ в таверне покатился со смеху.

Как я ненавижу этих пьянчуг. Ведь хотят услышать историю, так чего перебивать? Но тут Реми осёкся, он тоже хотел услышать историю. Это всё влияние Кетала!

– Посадили значиться его друга в тюрьму. Это в Озоне которая. Страшная тюрьма, не сбежишь оттуда, – начал пьяный Коуди.

– Я знаю, туда ещё мясник из Кровавого Звездопада заглядывает. Жуткое место! Там брат моего приятеля сидел. Оттуда точно не сбежать, – подхватил парень без зуба.

– Говорят ещё, из той тюрьмы заключённых вампирам возят, – говоривший сделал многозначительную паузу, – как корм. Точно говорю – не сбежать! – добавил он.

Знаем, сидели, сбежали, про себя подумал Реми.

– Вроде как тот звездопадовец ток смертников забирает, а про аристократов я не слыхал. Да и не важно это, – отмахнулся рассказчик. – Нашего парня, Эда, на пару лет посадили за драку в баре. А тут в тюрьме, точно перед событиями истории, опять подрался он днём знатно, пока снег на помосте счищали, с каким-то стариком. Поговаривали тот старик был культистом, но мясник его сразу не порешил, а запрятал в тюрьму. В общем, тот старик проклял Эда. А потом малой ещё с мясником этим потолковать успел. Да так, значится, что боялся, как бы его следующим не загребли.

– Ой, он маньяк. Божок у него ещё какой-то есть. Ваще типчик с головой не дружит, – качал головой оплёванный мужчина.

– Э, ты потише дед. Это же Кровавый Звездопад. – После этих слов все притихли, словно члены тайной организации сидели рядом и ждали повода посадить кого-нибудь в тюрьму.

– Ну, так вот. Спал он после всего этого, уснуть не мог и тут слышит шорох у себя в камере. А темно было, хоть глаз коли.

– Крыса, небось. Чего страшного-то?

– А ну цыц, Сейни.

– Не крыса то, а шурухает, как идёт ктой-то, подходит всё ближе к койке и ближе. Ну, мужик не робкого десятка, глядь во тьму и спрашивает, дескать, кто там?

Рассказчик умолк, нагнетая атмосферу, слушатели подались вперёд, тогда он продолжил:

– А ему отвечают, дескать, Смерть это, ток вот не к тебе пришла, окном ошиблася, а ты спи.

Реми еле подавил хохот, рвущийся наружу. Кто мог подумать, что заключённого настолько впечатлит «голос смерти». Что за судьба у оборотня? Каждый его поступок превращался в городскую легенду.