Маг послушно поглядел на поле брани и тяжело вздохнул, едва не подавившись дымом. В овраг даже никто не спускался, ибо там уже мало кто мог выжить. Санитары поглядывали на поросшую колючим кустарником низину, но не рисковали пойти туда. Некоторые все еще не отошедшие от боя воины рвались туда, заметив знакомых, но их сдерживали их товарищи. Дно оврага было покрыто трупами как дешевым и грязным ковром с однообразным и плохо выполненным орнаментом.

Радигост отвел взгляд от оврага и посмотрел на вершины Хребтов. Они поблескивали снегами на утреннем свету.

— Катэль лишился всего, — подал снова голос Иарлэйт. — Он нескоро восстановит свои силы. Если вообще восстановит. Ему придется бежать. Он знает, что лишен своих преимуществ. Смертен. Пусть убегает. Потому что я пойду по его следам.

— Оставь эту затею, Иарлэйт. Отдохни пока. Катэлю некуда деваться. Если он попытается вернуться к своему занятию, мы сразу узнаем. Его Орден разбит.

— Но он по-прежнему силен. Разница лишь в том, что его теперь можно убить. Никто не отменял его способностей.

— Без поддержки Ордена он не выстоит.

— А что с Орденом? Я слышал, вы держали совет с другими магами. Вы что-то решили?

— Решили, — Радигост удовлетворенно выпустил кольцо дыма, сложив губы трубочкой. — Решили казнить всех членов Ордена, а также всех, кто имел к нему отношение и поддерживал его. Но суд все равно состоится. Для порядка.

— Много их сбежало?

— Нет. Не так много, как после 720-го года, когда Орден напал на Въель. За ними уже отправлена погоня.

— Погоня?

— Некоторые не сумели сбежать через порталы и пошли пешком. Острова огромны по площади, но есть надежда, что кого-нибудь да поймают, — Радигост привалился к стене и отнял наконец трубку от рта. Его речь стала более внятной. — Я уже передал свое решение гонцу. Должно быть, прямо сейчас он, пройдя через тьму портала, уже стоит перед Твердоликом и читает вслух мое письмо.

— Порталы, — хмыкнул Иарлэйт. — Стоит, стоит. Если ему по пути не оторвало голову.

— Есть у нас в Оплоте девушка, молодая, но у нее выходят такие порталы, что еще ни у кого ничего не оторвало.

— Тогда позвольте ей занять ваше место, когда вас… Хм. Вы поняли. Порталы — показатель настоящего магического мастерства.

— Быть может, когда-нибудь… Скажем так.

Долина стала пустеть. Воины постепенно расходились, но кто-то собирался искать среди мертвецов знакомых до самого вечера. Иногда находились маги Ордена, еще живые. Тогда воины без всякой жалости добивали их, а потом подбрасывали их тела в смердевшие костры. Наверху кружили стаи черных птиц, пронзительно вереща. Ветер неожиданно принес помимо вони хвойный запах Агатового бора. Иарлэйт высунулся из-под плаща, подставляя то, что осталось от его лица, навстречу ветерку.

— Неблагий Двор обрел уважение, — проговорил Радигост, вновь прикладываясь к трубке. — Вы вступили в эту битву с отвагой и честью. Вы показали, что на многое еще способны.

— Не честь, а отмщение привели нас сюда, — Иарлэйт посмотрел в ясные глаза старика. — В этом нет ничего благородного, нет того, что может вызывать уважение.

— Многих сюда привела жажда отомстить. И все же, — Радигост затянулся трубкой. — Вы вернули себе славное имя. Теперь никто не посмеет назвать вас изгнанниками.

— Но в мире живых нам места не будет.

— Судьба была к вам несправедлива. Но не трать отпущенные тебе годы на печаль и злобу. Ваше время возвращается. Вы возвращаетесь. Используйте этот шанс, ибо вы еще способны повлиять на ход истории.

Иарлэйт промолчал, прижимая руками под плащом черную рану в груди. Кровь все же выступила через какое-то время небольшими бурыми капельками. Это было странно — видеть свою кровь впервые за столько лет. Он думал, что она давно высохла в его жилах, превратилась в пыль. Ему вдруг показалось, что для него еще есть надежда.

Они молчали недолго. Иарлэйта мучил вопрос, и он не мог не задать его мудрому магу. Радигост наверняка знал на него ответ.

— Я до сих пор не понимаю, — проговорил он, — как заклятие было разрушено. И как давно. И существовало ли оно вообще?

— Существовало, — кивнул Радигост и прокрутил трубку между пальцами. — Многие пытались заколоть чародея, обезглавить его, сжечь, ты помнишь, Иарлэйт. Но он оставался живым. Огонь не брал его, сталь отскакивала от него, будто он был сотворен из камня, как и заклинания не действовали на него. Его бессмертие было разрушено пару месяцев назад, и не тем способом, о котором мы думали.

— А каким же?

Радигост выдохнул, еще более привалившись к стене. Глаза его, глубокие и пронзительные, но уставшие после этой долгой ночи, прикрылись.

— Течение жизни такое бурное и непредсказуемое, — прошептал он. — Ты пришел за одним, а получил другое… А иногда ключ к спасению мира оказывается в самых неожиданных руках.

— О чем вы толкуете, Радигост?

— Я получил ответ, Иарлэйт. И он сейчас там, на устланном трупами поле, встречает этот рассвет.

***

Она обернулась. Ей показалось, что в вырубленных в стене замка окнах кто-то наблюдал за ней. В окнах того огромного зала, который они пробегали несколько часов назад. Часов? Или лет?

Она некоторое время смотрела на руины крепости, косилась на окна зала с колоннами, но ничего подозрительного не увидела. Правая часть Сэт`ар Дарос была снесена полностью: уцелела лишь одна галерея и две башни, да и то потому, что они были вытесаны из скалы, к которой крепость прирастала некоторыми частями. И без того темный замок почернел от пятен, оставшихся от огня и заклинаний. В стенах зияли дыры. Центральные ворота были вынесены и разорваны в щепки, то ли с помощью магии, то ли силами солдат, тут было трудно сказать. И только Жуткий Пик тополем возвышался над крепостью, целый и невредимый, несмотря на то, что именно там все завершилось.

Лета вернулась к созерцанию горизонта. Бледное солнце, поддернутое дымкой тумана, карабкалось все выше и выше за деревьями. Оно поднималось медленно, никуда не спешило, разгоняло ночную тьму. Санитары останавливались иногда, чтобы посмотреть над него, вытирали потные лбы и снова продолжали работу. Костры утихали.

Лета обхватила колени руками. Кровоточащую рану на бедре ей перевязали и дали какое-то снадобье. Голень не болела. Это пугало.

Ему сказали, где ее искать.

Мыслей в его голове совсем не осталось. Только благодарность богам за то, что она была жива.

Дометриан взбежал по одному из мостиков, перекинутых через ров, и тщательно осмотрел долину. Он нашел ее совсем недалеко, на холмике, в десятке метров от рва. Она сидела к крепости спиной, положив рядом меч. Ее, похоже, ничуть не смущало присутствие двух тел в лутарийской броне, лежавших поблизости. Но они были повсюду, и деваться от них некуда.