Здесь очень холодно по ночам. С равнины тянет сыростью.

— От вина не откажусь, — кивнул Марк. — А почему ты не потребуешь у коменданта другой кабинет, более комфортный?

— Зачем? — де Грамон налил в кубки вино из бронзового кувшина, стоявшего на подставке жаровни. — Скоро выступать в поход, и его величество пожелал, чтоб я следовал с армией, а сюда вернётся граф Раймунд.

— А как же его арест, расследование?

Де Грамон сделал неопределённый жест.

— Это всё для отвода глаз, до того момента, как разрешится этот инцидент с покушением на Беренгара. Король и не собирался всерьёз отстранять его, это сыграло бы на руку врагу. Нужно было создать дымовую завесу. Теперь, когда всё разрешилось, он снова может выйти из тени, ну, а когда мы выступим, это и вовсе не будет иметь никакого значения.

— Что ж, я рад, — заметил Марк, немного отпив из своего кубка. — Граф Раймунд всегда казался мне надёжным и умным человеком.

— Я знаю, что ты работал под его началом, и он о тебе очень высокого мнения. Я даже сказал бы, что он отзывается о тебе с некой теплотой, что для него почти невероятно.

— Я польщён. Но ты сказал, что инцидент разрешён. Я что-то пропустил?

— Скоро ты всё узнал бы, даже шатаясь по притонам, но мы здесь всё узнаём немного быстрее. Из луара нам прислали приговор, вынесенный нашим агентам, и сообщили о том, что они казнены. Процесс был закрытым, а именно в этом мы были заинтересованы. Король удовлетворён.

Рене внимательно смотрел на де Сегюра, и от него не укрылось, как тот холодно поджал губы.

— Я согласен, что мы потеряли преданных и надёжных друзей, Марк, но главное, что при этом мы избежали огласки и сохранили репутацию Сен-Марко.

— Кого казнили?

Де Грамон порылся в бумагах на столе и достал мелко исписанный лист пергамента с красной сургучной печатью на шёлковом шнурке. Он протянул его де Сегюру, и тот, придвинувшись к столу, прочёл написанное там при свете свечи.

— Не может быть, — шептал он по мере того, как продвигался к концу приговора. — Алкорцы никогда не были так жестоки!

— Ты прав, — пробормотал де Грамон. — Это всё они переняли у нас. Сейчас в преддверии войны они решили быть безжалостными к тем, кто угрожает им.

— Адалина… — прошептал Марк с ужасом. — Её-то за что? Она не имела никакого отношения к нашим делам! Бедное дитя!

— Значит, ты её не вербовал?

— Конечно, нет! Это был просто роман! Мне б и в голову не пришло втягивать её в эти опасные игры! Она почти ребёнок!

— Наверно Деллан узнал о ваших отношениях, а поскольку она фрейлина альдорены, то заподозрил в том, что она поставляла тебе информацию. Думаю, что получить от неё признание было не сложно.

— Это ужасно, Рене! — Марк бросил приговор на стол. — Восемь преданных нам людей, двое слуг, которые просто сообщали, кто с кем встречался и куда ходил, и две женщины!

— Это не конец, — вздохнул де Грамон. — Охота продолжается. Нам точно известно о том, что арестовано ещё, как минимум три десятка подозреваемых. Из них наших людей — шестнадцать.

— Кто?

— Вот список, который предоставил нам граф Деманкур, — Рене подал ему лист желтоватой тонкой бумаги с множеством складок, видимо доставленный вшитым в подкладку. — Он свободен, но находится под надзором, его возможности сильно ограничены. Как видишь, здесь половина тех, кого ты указывал, как потенциальных агентов. Нет особой надежды, что остальные не попадутся, когда секретная служба альдора ещё раз пройдётся по городу своим неводом.

— Я подумаю, может, вспомню ещё кого-то, — неуверенно проговорил де Сегюр. — Мы совершили ошибку, дав противнику такой повод для охоты на нашу агентуру.

— Это мы совершили ошибку, а вы здесь не при чём.

— Что ещё сообщает Деманкур?

— Очень странные вещи о казни. По желанию альдора он тоже присутствовал там, и пишет, что в самом начале казни неизвестно откуда появился странный дым, и все, кто был на площади, уснули глубоким сном. И проснулись только через пару дней без последствий для своего здоровья.

— Магия?

— Без сомнения. При этом двое осуждённых исчезли, Дама Полуночи и ещё кто-то, Демнкур не знает точно.

— Может, Адалина?

— Увы, нет. Её казнили первой. Если тебе это принесёт некоторое облегчение, альдор заменил ей жестокую казнь на более мягкую. Ей отрубили голову. Она не страдала.

— Она наверняка была до смерти напугана, бедняжка. А остальные?

— Их перебили приехавшие из дворца рыцари. Больше мы пока ничего не знаем. Есть надежда, что Дама Полуночи скоро появится здесь. Куда ей бежать? Она может что-то знать?

— Да, она умна и наблюдательна, но, я уверен, что будет торговаться за каждую толику информации так, что мне даже не снилось.

— Вряд ли получится, — усмехнулся де Грамон. — Король не простит ей этот провал. Он уже приказал, как только она объявится, отправить её в подземелье и постараться всё сделать так, чтоб она не умерла, пока не выложит всё, что знает и помнит, и то, что не помнит, тоже.

— Предателей никто не любит, верно? — заметил Марк. — Но ты ведь не затем меня искал, чтоб обсуждать последствия её провала. Айолин сказал, что ты меня ищешь.

— Ах, да, конечно! — оживился де Грамон.

Пока он рассказывал об убийстве Бартоло, Марк сидел, погружённый в мрачные раздумья, не проявляя особого интереса, и де Грамон уже начал думать, что тот не слышит, но когда он закончил, Марк поднял на него взгляд своих светлых глаз.

— Мне надо увидеть труп, Рене.

— Труп? — слегка растерялся тот.

— Я должен осмотреть его и узнать, как его убили? Каким образом отделили от тела руки и ноги? Какие разрезы на теле? Что это было? Меч, мясницкий нож для разделки туш или инструменты палача. Есть ли ещё какие-то повреждения? Его схватили и держали, тогда нападавших было несколько. Или сперва оглушили, тогда это, возможно, был один или два человека. Из чего сделан кляп, это тоже может навести на некоторые мысли.

— Ты прав, — задумчиво кивнул де Грамон. — Из такого осмотра уже можно сделать интересные выводы. Тебя проводят в мертвецкую. Тебе ещё что-то нужно?

— Я сам осторожно поговорю с Монтре. Он проявил ко мне некоторую симпатию, и я хочу укрепить её, а между делом выспрошу всё, что смогу. С его слугами сложнее. У меня пока нет здесь доверенных людей.

— Наши сыщики в твоём распоряжении. Я скажу Тома, и он найдёт тебе надёжных и расторопных парней.

— А что ты сам об этом думаешь? — де Сегюр внимательно посмотрел на де