Маша: «Много работы?»

Не отвечаю. Врать не привык, а правду сказать не могу. Не поймет ведь.

Сохраняю открытый файл, выключаю компьютер, захлопываю папку и убираю подаренную Машей ручку в футляр.

В этот же момент снова оживает телефон.

Рома Беркут: «Че, как обычно? Сегодня могу пораньше»

Печатаю, что тоже освободился. Договариваемся о встрече, и вот я уже покидаю офис.

На улице по-весеннему дождливо и свежо. Мрачное небо затянуто плотными, серыми тучами. Льет как из ведра, что вызывает на дорогах пробки. Хорошо хоть ехать недалеко. Место, в котором мы условились встретиться, находится близко.

Я приезжаю в бар первым. На такси.

Беркут тоже вскоре появляется.

— Здорово.

— Привет, Ром, — обмениваемся рукопожатием. Хлопаю его по плечу.

— Кам, сорян, пропустил днем твой звонок. Мы с Лисой врача посещали, — закатывает рукава рубашки и присаживается за стол.

— Все хорошо? — занимаю кресло напротив и коротко озвучиваю заказ подошедшей официантке.

— Да вообще отлично. Растет мой поцик. Там на УЗИ уже реально прям человек, прикинь?

— Круто.

— Нет, ну ты представляешь, врач на полном серьезе уверяет, что с малышом можно разговаривать. Музыку ему включать и все такое…

— Рожать будете вместе? Не передумал?

— Нет. Однозначно на родах присутствовать буду. Мы это уже обсудили. Хочу первым взять на руки своего ребенка…

Вот рассказывает мне все это, и аж светится от счастья. Глаза горят. Улыбка с лица не сходит.

Искренне рад за друга. С тех пор, как Лисицына вновь появилась в его жизни, все изменилось на сто восемьдесят градусов. В лучшую сторону.

— Алена нормально себя чувствует?

— Нормально. Привет тебе передает, кстати.

— Спасибо. От меня передай тоже.

— Обязательно, но лучше бы ты как-нибудь в гости к нам зашел. Это я тебе слова жены озвучиваю, если что, — ловко пилит ножом стейк.

— Да неудобно. Вы готовитесь стать родителями. Вам не до гостей.

— Ой да, камон, бро! — хмурит лоб. — Неудобно постоянно приветы передавать. Аленка ж обижается. У нее еще щас гормоны щедро бурлят, чуть что — сразу в слезы. Накручивает себя по полной.

— Я понял, приду.

— Ну вот, другой разговор! За встречу?

— За встречу.

— А че это мы седня на тяжелом… — удивленно смотрит на стакан виски.

— Захотелось, — бросаю неопределенно.

— Ты поосторожнее с этим делом, — становится серьезным. — Сам помнишь тот стремный период, когда я ушел в запой. Хорошего мало. А тебе, как человеку не пьющему…

— Ром, — смотрю на него вымученно. — Уходить в запой я не планирую.

— Хочется верить. Только оно знаешь как происходит… Не планируешь, а потом бац! И ты уже глубоко зависим.

— Я тебя услышал.

— Ну а если откровенно… Из-за Харитоновой настроение такое? — спрашивает напрямую. — Я так понимаю, тоже получил письмо счастья?

Киваю и опрокидываю в себя дорогое пойло.

— Она не могла не позвать тебя…

— Знаешь, лучше бы не звала, — с грохотом ставлю стакан на место. — Ладно живет с ним, но свадьба, венчание… — качаю головой.

— Они давно вместе. Логично, что к этому шло, — пожимает плечом.

— Архитектор на его стороне, но оно и понятно, сам по уши влез, ну а ты? Тоже считаешь, что Саша поступает правильно?

— Камиль…

— Выходит замуж за криминального авторитета!

— За депутата государственной думы, — поправляет, выставив указательный палец вверх.

— Беркутов, не смеши меня! Депутат — мой отец. А этот… — стискиваю челюсти. — Руки по локоть в крови! Какой из него депутат?!

— Не он первый, не он последний, — отправляет в рот кусок стейка. — Вроде действительно что-то полезное делает.

— Я тебя умоляю! Это все показуха! Ты не ответил. Думаешь, она поступает правильно? Позорит отца-подполковника. Ежедневно подвергает себя риску.

Завожусь. Хочу услышать его позицию. Неужели одобряет подобный союз?

— Это ее выбор. Просто смирись и не лезь. В этом нет никакого смысла.

— Детей от него как рожать будет, Ром?

— Сами разберутся. Тебя это не должно волновать.

— Не должно, но волнует. Я переживаю за нее и не намерен закрывать глаза на происходящее. Как делаете это вы. Пойдешь на свадьбу, да?

Он молчит.

Киваю.

Ну понятно.

— Камиль…

— Поеду домой. Был рад встрече.

*********

По набережной гуляю долго. У воды прохладно, но сейчас я абсолютно ничего не чувствую. Даже злости не осталось. Только отчаяние.

Смирись.

Легко сказать. Я бы посмотрел на Рому в похожей ситуации. Да вот только его любимая женщина с ним рядом. А не выходит замуж за другого…

Достаю из кармана беспокойный телефон.

Маша: «Ты мог бы хотя бы в эту пятницу прийти пораньше»

А следом за сообщением фотография. Стол накрыт. Горят свечи.

«Мог бы хотя бы в эту пятницу прийти пораньше»

Нахмурившись, открываю календарь и останавливаюсь.

Черт! Твою налево… Как я мог забыть?

Вызываю машину, отправляюсь прямиком в ювелирный. Выбираю и покупаю подарок за пять минут до закрытия магазина. После чего еду в цветочный, работающий, к счастью, круглосуточно.

Домой попадаю в районе одиннадцати. Снимаю туфли, вешаю пиджак и прохожу в квартиру.

Маша не встречает меня как обычно. Сидит за столом. Смотрит на догорающую свечку.

— Привет.

Поднимает на меня глаза.

Плакала. Снова…

Чувствую себя конченым уродом и в очередной раз жалею о том, что когда-то решил дать шанс этим отношениям.

— Извини, что я задержался.

— Ничего. Не впервые, — потушив пламя свечи, произносит тихо.

— Маш…

— Это мой день рождения, Камиль, — шумно тянет носом воздух. — Я с самого утра ждала от тебя поздравление.

Ощущаю острый укол вины.

— Уже даже троюродная тетка позвонила.

Забыл, черт возьми! Как такое могло произойти — не знаю.

Подхожу к ней. Отдаю розы и маленькую бархатную коробочку. Обнимаю, целую в висок. Присаживаюсь у ее ног. Жду, когда посмотрит подарок.

— Серьги… — комментирует разочарованно.

— Маш…

— Я думала, там кольцо. Наивно конечно, но все же… Мы ведь три года уже как вместе.

Молчу.

— Ты пил, да? — наклоняется ниже. — Я чувствую.

— Совсем немного.

— Камиль, я тебя не узнаю!

— Не начинай, — прошу устало.

— Это из-за нее, да? — стреляет прямым попаданием в цель. — Расстроен тем, что она выходит замуж?

— Давай не будем об этом.

— Нет, давай будем! — резко встает, и цветы с колен падают на пол. — Я так больше не могу! Нас всегда трое. Я, ты и она. Господи, я думала, что со временем ты успокоишься…

— Чего ты хочешь от меня, Маш? — поднимаюсь тоже. — Я ведь никогда тебе не лгал.

— Мне от твоей честности не легче! Понимаешь? Нет?

— Понимаю.

— Я… Я надеялась и верила, что справлюсь. Что у меня получится. Но я… — всхлипывает и закусывает губу, чтобы не разрыдаться. — Сегодня, сидя здесь в одиночестве, я впервые подумала о том,