— О, да! Аврора Флиндерс из Нью-Йорка. Возможно, вы ее знаете?

— У нее есть определенная репутация, — ответила Кэтрин. Не было необходимости говорить, что Аврора Флиндерс заслужила довольно своеобразную славу. Она жила на Уиндмилл-Лейн и зарабатывала себе на жизнь, придумывая так называемые лечебные снадобья от всех недугов на свете. А также баловалась изготовлением головокружительных шляп.

Слуга погрузил тарелки на тележку и укатил ее прочь.

— На чем мы остановились? — спросил Чемберлен с самодовольной улыбкой. — Ах, да! На том, что будущее колоний зависит от того, когда этот сброд соберет свои вещи и покинет мои земли. Когда уедет Мириам Лэмб? У меня такое чувство, что как только она сдастся, остальные последуют ее примеру.

— Она не уйдет, если вы не заплатите ей тридцать фунтов. Плюс я бы потребовала еще десять за убийство ее собаки. А также я хотела бы напомнить вам, что я легко могу привести сюда настоящего шерифа, чтобы раз и навсегда прикрыть вашу преступную деятельность.

— В самом деле? — Улыбка Чемберлена превратилась в оскал. — Тогда ведите своего шерифа! Его изваляют в смоле и перьях и отправят плыть по реке, потому что, хочу напомнить вам, что все в этом городе на моей стороне.

— Вы так легко говорите о насилии. Если так будет продолжаться, кто-то обязательно пострадает, а может, даже погибнет. Я не могу этого допустить.

— ТОГДА УБЕРИТЕ ЭТО ОТРЕБЬЕ С МОЕЙ ЗЕМЛИ! — не своим голосом заорал Чемберлен. Крик раздался так внезапно, что обе женщины вскочили со стульев. Глаза Лили даже на миг прояснились, как будто ее облили холодной водой. — ЭТО ЕДИНСТВЕННЫЙ ПУТЬ, СЛЫШИТЕ?! — На красном лице Чемберлена выступил пот, глаза налились кровью. — КАК ВЫ, УТОНЧЕННАЯ БЕЛАЯ ЖЕНЩИНА, ВООБЩЕ ПОЗВОЛИЛИ ЧЕРНОМАЗОМУ КУСКУ ДЕРЬМА НАНЯТЬ ВАС?! КАК МОЖНО ПАСТЬ ТАК НИЗКО, ЧТОБЫ ДАЖЕ МИНУТУ ПОЗВОЛИТЬ СЕБЕ ГОВОРИТЬ ОТ ЕЕ ИМЕНИ?!

Кэтрин решила, что лучшим ответом будет молчание. Согласно современному закону, «сквоттер» имел право претендовать на землю, если он либо облагораживал ее, либо обрабатывал ее и реставрировал то, что было разрушено. Чемберлен не мог предъявить западным фермерам свои претензии до тех пор, пока они и вправду не уйдут с этой земли. Получается, ситуация зашла в тупик, и Кэтрин не видела вариантов для мирного соглашения.

— У меня есть более красивые шляпки, — пролепетала Лили мечтательным голосом, однако ее никто не слушал. Чемберлен обеими руками отирал свое вспотевшее лицо. Его улыбка то вновь появлялась на губах, то исчезала.

— Простите меня, — пробормотал он. — Я вышел из себя. Это было… неприемлемо. Я могу увлечься, верно, дорогая? — Ответа не последовало, и Чемберлен несколько раз вдохнул и выдохнул, чтобы успокоить разбушевавшиеся нервы. — Давайте вспомним о манерах, насладимся ужином и отложим эту проблему.

— На время, — уточнила Кэтрин.

Чемберлен кивнул и допил бутылку вина.

Вернулся слуга, неся с собой сложенные белые простыни. К ним были прикреплены веревки, которые слуга обвязал сначала вокруг шеи Кэтрин, затем вокруг шеи хозяина, и только после этого подошел к Лили. Кэтрин сообразила, что это были огромные салфетки. Вскоре она поняла, почему они были необходимы, потому что слуга ушел и тут же вернулся с тележкой. На ней было три самых огромных куска говядины, какие она когда-либо видела. Корки снова были почти черными, но в середине мясо было с кровью.

— Ах! — просиял Чемберлен. — Вот и настоящая еда!

Кэтрин отметила, что, хотя все стейки были большими, самый большой поставили перед Чемберленом, следующим по размеру был ее собственный, а меньший отдали Лили. Кэтрин сидела и с некоторым отвращением смотрела на окровавленное мясо, в то время как хозяин дома начал с энтузиазмом орудовать вилкой и ножом.

— Это будущее колониальной еды! — сказал он, прежде чем набить рот. А затем, уже прилично набив его, пробормотал: — Еффте, мадам! Вы отведаете истовию пвямо в пвоцессе ее совдания!

Кэтрин срезала ножом жир, прежде чем попробовать первый кусок.

— Боже мой, женщина! — воскликнул Чемберлен, прожевав. — Это же лучшая часть! — С этими словами он протянул свою вилку к ее тарелке, вонзил ее в кусок жира и забрал его к себе на тарелку, испачкав скатерть маслянистыми каплями.

От звука чавканья Чемберлена у Кэтрин к горлу подступила тошнота. Пусть она и старалась съесть побольше, она физически не могла осилить такие порции. Лили клевала еду, как птичка. Пока эта пытка продолжалась, Кэтрин вспомнила о двух вещах, сказанных Чемберленом.

О, я отдал все силы этому проекту, можете не сомневаться!

Могу поспорить: те, кто сбежали первыми, распространили слухи о том, что по лесам здесь бродят скелеты на лошадях, поэтому никто больше на эти земли не позарится.

Кэтрин в голову пришла идея. Возможно, она была даже не такой безумной, как весь этот ужин. И даже не такой безумной, как шляпки Лили.

Она вздохнула и сказала:

— Вы любите азартные игры.

Чемберлен перестал жевать и прищурился.

— Фто? — переспросил он с набитым ртом.

— «Славные парни» — игорный дом. Вы выиграли там ваши пистолеты. Вам нравится играть в азартные игры, не так ли?

Он проглотил кусок мяса.

— Да, и я в этом хорош. К чему вы клоните?

— Возможно, у меня есть решение проблемы, — сказала Кэтрин. — Мне придется поговорить с Мириам Лэмб и остальными. Нужно принять меры, которые могут занять, скажем, неделю или чуть больше. Но, возможно, вас такое решение устроит.

— Каким же образом?

— Сначала я поговорю с остальными. А дальше… посмотрим.

Чемберлен хмыкнул. Его лицо снова покраснело. Салфетка была испещрена жирными пятнами «истории в процессе ее создания».

— Полагаю, вам нужно еще вина, мадам, — сказал он и вернулся к куску говядины, который поглощал с бешеной скоростью. Кэтрин с отвращением наблюдала, как он принимается за очередной кусок жира.

— Да, — сказала она, отводя взгляд. — Пожалуй, еще бокал не помешает.

Колотушка снова оглушительно забила по столу, и Кэтрин заметила, как Лили вздрагивает от этого звука, как будто знает, как сильно это орудие может бить…

Глава 7

Наступила