Цепляясь за камни, ползком выбралась на берег, покрытый мелкой острой галькой и освещенный сиреневым светящимся мхом, обильно покрывающим прибрежные валуны. Я закашлялась, стоя на коленях, а когда открыла глаза и убрала от лица мокрые волосы, то прямо перед собой увидела протянутую мужскую руку.

Резко отпрянула и испуганно воззрилась на подошедшего. Огляделась — кроме мужчины, на берегу никого не наблюдалось. Снова посмотрела на подошедшего. Он насмешливо разглядывал меня.

Я насупилась и украдкой стала рассматривать его. Мужчина был довольно молодым на вид, не старше тридцати лет. Черные волосы были заплетены в косу, которая спускалась до самых колен. Темные глаза насмешливо прищурены. Его черная рубашка выгодно оттеняла белизну кожи, а короткая щетина придавала лицу определенную привлекательность. Руку мужчина убрал, и его уста изогнула ироничная усмешка. Я насупилась еще больше, поджала губы и чопорно объявила:

— Сударь, нехорошо насмехаться над несчастной слабой девицей!

— Я и пытался помочь вам, маленькая госпожа мир Лоо’Эльтариус. — Голос у него оказался низким, но довольно приятным.

Я удивленно посмотрела на него и чинно осведомилась:

— Мы с вами знакомы, сударь? Что-то я вас не припоминаю!

— Нам с вами не доводилось встречаться лично. — Снова легкая усмешка изогнула его губы.

— В таком случае представьтесь для начала, сударь! — гордо вздернув подбородок, потребовала я.

Мужчина расхохотался, затем поклонился и произнес:

— Зест — бог подземного мира к вашим услугам.

Кто? Я молча заморгала. Мм, а он не лжет? Зест? Хотя вроде похож на изображения бога подземного мира, что я видела в храмах всех богов? Но если это Зест, то как же невежливо я с ним разговаривала только что! А одета я во что? Да и туфли потеряла! Вот что он обо мне подумает?! Хотя он и сам хорош! Одет как простой смертный в темную сорочку и простые узкие брюки! Вот я и не признала в нем бога!

— А как, по-вашему мнению, одеваются боги, маленькая госпожа? — тихо поинтересовался Зест.

Я задохнулась от неожиданности. Он и мысли читать умеет?! А, ну да, он же бог!

— Ой! — Я прикрыла рот ладошкой, а мужчина снова расхохотался:

— Теперь я начинаю понимать, отчего моя сестренка выбрала вас своей подопечной! Вы такая же непосредственная, как и Шалуна!

«Шалуна! Та еще рыжая шутница!» — подумалось мне, а потом я снова спохватилась:

— Ой!

Зест улыбался. Эта улыбка придавала его лицу слегка плутоватое выражение. Он внимательно оглядел меня, а затем спросил:

— Вы зачем явились на мой праздник, маленькая госпожа?

Я снова задумалась. Что ему сказать? Зачем я явилась? Подчиненных безыменей посмотреть? Или дайн? Или его самого? Только я думала, что он другой, более солидный и…

— Ой!

Бог подземного мира насмешливо приподнял бровь, а я созналась:

— Мне стало любопытно, только и всего!

— Вы удовлетворили свое любопытство, маленькая госпожа?

— Не в полной мере, сударь.

— И что же еще вас интересует?

— Сам праздник. Это пресловутое Темное Посвящение. Я Ристону пообещала, что пойду с ним, а Андеру дала слово, что все расскажу… ой!

— Верно! Говорить об этом запрещено! Вы готовы дать клятву, маленькая госпожа?

— Готова, — уверенно кивнула я, потому что решила дойти до конца.

— Я жду!

Я слегка поклонилась и проговорила:

— Я клянусь, что никому не расскажу о том, что увижу на вашем празднике!

— Клятва принята! — Зест поклонился в ответ, а затем протянул мне руку. — Пойдемте, я провожу вас.

Я приняла его приглашение, успев подумать, что, увидев меня в таком виде, Ристон точно не останется равнодушным.

Рука мужчины крепко обхватила мою ладонь, и мы подошли к стене. Зест посмотрел на меня, сделал пасс свободной рукой, и в воздухе материализовались синие туфли на высоком каблуке, точная копия моих, утонувших в болоте. Только эти были сделаны из какого-то самоцвета.

Он протянул туфли мне.

— Примите от меня скромный подарок, маленькая госпожа! Негоже красивой девушке танцевать на моем балу босой!

— Но это же очень дорогой подарок. Это сапфир?

— Это бесценный подарок, ведь это тировит, или синий антавит, а я — бог! — запросто напомнил он.

Я смутилась, названия камней были мне незнакомы. Зест, видя мое недоумение, пояснил:

— Антавит — это камень из мира моих родителей. Самый прочный на Омуре. Именно из него построено большинство зданий в Ранделшайне. А синий антавит называется тировит. Из него создают ювелирные украшения в мире Создателей.

— И что я буду делать с таким, несомненно, бесценным подарком? — Я исподлобья посмотрела на собеседника.

Зест изумленно приподнял безупречную черную бровь:

— Вы первая, кто отказывается от моего подарка, маленькая госпожа!

Я опустила взор и попыталась неумело оправдаться:

— Я просто не уверена, что смогу смело носить такой подарок, разве что по большим праздникам. Ну а что я буду делать с ним потом?

— Как это что? — Зест пристально взглянул в мои глаза. — На сегодняшнем балу вы сможете танцевать, ну а потом… потом можете выбросить…

— Такими подарками не разбрасываются! — возмутилась я.

— Тогда продайте или передайте по наследству своей дочери! — улыбнулся мне собеседник.

— У меня не будет детей. — Я отвернулась от него, а образ рыжеволосой малышки снова возник в моих мыслях.

— Вы не хотите детей? А что говорит на это ваш нареченный? — Недоумению Зеста не было предела.

Я изумилась не меньше его и на всякий случай напомнила:

— Мой нареченный дракон, а я человек!

Зест нахмурился, как-то странно поглядел на меня и спросил:

— Как? Они вам до сих пор ничего не рассказали?

Теперь моргнула я и озадаченно посмотрела на собеседника, а он сам себе ответил:

— Хотя да! Моя сестрица любит подобные игры… А вот Фрест? Что задумал братец? Если только… — Зест умолк, а я, затаив дыхание, глядела на него, надеясь на дальнейшие пояснения.

Зест, что-то обдумав, просто протянул мне блестящие в неверном сиреневом свете туфли.

— Нам пора, маленькая госпожа, поспешите!

Я с благодарностью приняла подарок. Туфли оказались почти невесомыми, словно были изготовлены не из камня, а сотканы из туманной дымки. А когда я надела их, то поняла, что они еще и очень удобные, и как ни странно, весьма приятные и мягкие, что, несомненно, радовало мои измученные ноги. Я осознала, что теперь уж точно не сниму эти туфельки.