протянул им руки, сложив, чтобы было удобнее связывать, чем вызвал гримасы омерзения на лицах свободного народа.

— Там вас поимеют, — кивнул он в сторону плато, а потом посмотрел на людей, чуть не плача: — Пожрать есть? Я отработаю!

— И что ж ты умеешь? — спросил вождь, но искажённый шлемом голос напугал раба ещё сильнее.

— Всё умею! Всё сделаю!

— Покажи, где вы воду берёте, — Гилнор закончил с узлами и потянул вверх, давая понять, чтобы пленник вставал.

— Так там же, ну! Драная дырка! — орк указал куда-то на север с таким искренним недоумением, словно его спросили, каким местом надо дышать.

— Покажи. И почему нас должны поиметь?

— Потому что они всех имеют!

— Прям-таки всех?

— Всех.

— И владыку вашего?

— И его. Но Алкара нет давно. Он на нас обиделся и ушёл. Свет свой долбанный унёс и спрятал. Теперь эти вон дрочилы палёные тут главные.

— Может, — предположил Гилнор, — Алкара твоего уже поимели?

— Нет, — решительно закивал орк. — Он раньше ушёл.

Хадор задумался. Что-то здесь было не так, однако, зная, как живёт морготов народ, человек не удивлялся появлению перебежчика. К тому же, слова раба звучали просто бессмысленным лепетом неучёного пустого места.

— Идём, — сказал вождь пленнику, — покажешь воду.

— А пожрать дашь?

Воины рассмеялись. Метель снова стихла, воздух замер.

— Еду надо приготовить, — пояснил Гилнор, — мы сырое не едим. А для готовки нужна вода.

— Ладно! Что угодно, только валим! — вдруг запаниковал орк, уставившись под ноги, словно заметил что-то, недоступное для людей. — Валим отсюда! Быстро!

Хадор непонимающе обернулся к соратникам, и тут земля едва заметно дрогнула.

***

— Валим! — заорал Драконий Член, когда затряслись огромные валуны, за которыми прятался он сам и его собратья. — Валим! Имел я вас и всю вашу родню! И подохшую, и не вылезшую из вонючей дыры! Валим, чтоб вас порвало!

Командир-полуорк с самого начала видел — всё катится в щель между ног, но всё равно надеялся на лучшее. Однако судьба оказалась жестокой.

Сперва, когда появления белериандских захватчиков пришлось ждать несколько лет, стала уменьшаться численность армии Драконьего Члена, поскольку, не имея возможности убивать врагов, орки жестоко расправлялись друг с другом. Потом начали изнывать от бездействия тролли, которых дрочилы с кнутами не пускали громить всё вокруг. А когда всё-таки припёрлись дырявые, некоторые алкарим долбанные почему-то решили, что у дырявых жрачки больше. Да где, в зад вас десять раз, больше?! Где?!

Одного гада всё-таки упустили, значит, он предупредил кого не надо о чём не надо.

Но главное — кто выпустил долбанных камнетрахов раньше времени?!

Драконий Член всегда знал, что приближённым Владыки Алкара совершенно насрать на армию, поэтому думать о своих бойцах должны командиры. Полуорк понимал: не сохранит войско — его поимеет кто-нибудь, кто сохранил.

— Валим!

Земля затряслась, камни под ногами запрыгали.

— Валим! Наверх! Не вниз! Наверх! Зашибёт!

В сторону орков полетел массивный булыжник, за которым можно было бы укрыться втроём, а расплющить он способен и десяток. Воины Моргота бросились врассыпную и устремились на подъём в западной части плато.

***

Опора под ногами содрогнулась, и дор-ломинские воины увидели, как сверху катится огромная глыба. Хадор не успел понять, да и не разглядел бы в темноте, все ли его соратники целы. Скомандовав рассеяться, он с изумлением посмотрел на орка — этот морготов раб действительно хотел помочь врагам?

Неожиданно из темноты на людей понеслась огромная, словно скала, фигура, держащая в непропорциональных ручищах похожий на яйцо камень, узкий край которого был достаточно острым, чтобы пробивать трещины в земле.

— Гр-р-р-ро-о-о! — взревел великан, замахиваясь. — Гр-р-р!

— Владыка Алкар! — взвыл орк, обращаясь к Мелькору, словно к Эру, за чудесным спасением, однако никогда не видевшие опального Вала люди поняли его слова иначе.

— Это что — сам Моргот? — спросили в один голос сразу несколько воинов Дор-Ломина.

— Владыка Алкар! — снова завопил пленник и начал отчаянно вырываться. Хадор попытался удержать его, собратья помогли.

— Гр-р-р! — громче прежнего завопил монстр и прицельно кинул булыжник в людей, метясь туда, где их находилось больше.

Камень раздавил двоих, глубоко войдя в мёрзлую почву острым концом.

— Гр-р-р-о! — тролль побежал прямо на бойцов, которые тщетно пытались его ранить. Раскидав особо отчаянных с дороги, чудовище нежно обняло своё оружие и заурчало: — Гр-р-р.

— Не только мы именуем мечи и топоры, — помогая раненому собрату подняться, произнёс Гилнор. — У этого «моргота» вон камень по имени Гр-р. Гр-р-камень. «Гр-ондо» на Квэнья. Любит его, как деву.

— Рассеяться! — снова прозвучал приказ вождя. — Отступаем!

Тем временем тролль с нарастающим рыком выдернул камень из земли и снова замахнулся. С булыжника упали кровавые ошмётки.

Хадор ощутил себя беспомощным. Сейчас человеческий военачальник, как никогда, пожалел, что в его войске нет эльфов, ведь только бессмертному народу под силу хотя бы попробовать выстрелить на бегу в, вероятно, уязвимый глаз монстра. Было очевидно: добраться до воды не получится — путь охраняется. Снега выпало мало, а все поселения и логово Моргота, далеко. Если удастся сбежать от чудовища, придётся возвращаться ни с чем и только сообщать о потерях.

— Гр-р-р-ро-о-о! — раздался вой, и вдруг издалека ответил второй голос.

— Отступаем! Назад!

Связанный орк не мог бежать быстро, его пришлось бы тащить, и вождь принял решение бросить пленника. Беда не приходит одна, а провал, если настиг, то во всём.

***

Гильдис догадывалась, что в письме из осадного лагеря задолго до того, как конверт доставили — младшая дочь, живущая в Барад Эйтель, раньше других узнала и сообщила домой о провальном походе в земли Моргота.

Сев за стол и распечатав послание от мужа, супруга вождя тяжело вздохнула. Ей и самой нечем было бы порадовать Хадора, если бы он сейчас вернулся, а не остался на Ард-Гален. Когда погибла Дорвен, жёны и матери воинов Дор-Ломина стали чаще высказываться против «эльфийской войны», и даже поездка в Хитлум не помогла. Славный король Голфин пытался донести до народа, что красоту нолдорских городов Моргот ненавидит сильнее всего и уничтожит в первую очередь, что без Младших Старшим не выстоять, что если враг победит, Арде конец и всему прекрасному в ней тоже. Однако Гильдис понимала и другое: потерявшим любимых мужчин женщинам наплевать на красоту голфиновского дворца и на Арду в целом. Всё, чего они хотели — это прожить свою короткую жизнь