Монах перевёл дух, вытер ладонью выступивший под носом и на шее пот и сердито глянул на Лофта, стоящего скрестив руки как ни в чём не бывало. Сам ведь признался, что с первого дня знал, кто таков Альбиорикс! Знал и не сказал, подлец! И ради этих асгардских божков уже несколько месяцев или носишься по морям, или трясешься в седле, подвергая себя опасностям, рядом с которыми меркнут неприятности и беды всех последних пятидесяти лет жизни! Посмотрим, что скажет он в своё оправдание! Но сперва надо выслушать речи Нидхёгга…

— С того дня, как вы избежали гибели на перевале Глер, — говорил воплощённый в человеческое тело Чёрный Дракон, — я понял, что оставлять вас без присмотра было бы опасно, ибо, случись что, никакая Сила уже не смогла бы спасти этот мир и меня самого. Я препоручил некоторым драконам из Города постоянно следить за вами и в непредвиденной ситуации оборонить вас. Но вы успели вовремя пройти через Химинбьёрг, достигнуть Красного Кряжа, где к вам присоединился Лофт. После того как он догнал отряд, у меня камень с души свалился, потому что он не дал бы в обиду наследника Элиндинга.

— И впредь не позволю никому даже пальцем его тронуть! — безразличным голосом сказал Локи и отвернулся.

— Ну и чудесно, — улыбнулся Нидхёгг. — Потом, когда вы подошли к Лугдунуму, стало ясно, что я должен как-то присоединиться к вам, чтобы привести сюда, к Трудхейму. Я почти не сомневался, что Локи, да и Видгнир, у которого Силы в достатке, почувствуют моё близкое присутствие, а то и сразу раскусят, кто я такой. Но выбора не было, и я под видом жреца из Идалира явился в Лугдунум, сказал Аудагосу и Огмигеносу, что Великий Друи послал меня проследить, как народ зеномов войдёт в Лес, скрываясь от идущей с юга Смерти. Думаю, что Огмигенос мне так до конца и не поверил…

— Не только он, — снова встрял Лофт. — Я с первого взгляда понял, кто ты такой, но не стал противодействовать твоим замыслам. В конце концов, ты обещал мне кое-что…

— Обещал, — нагнул голову Нидхёгг. — И скорее всего, сдержу слово. Если вы сдержите своё. После того как вы сами предложили мне стать вашим проводником, всё оказалось очень просто. Привести вас в Красный Замок по наиболее короткому пути, не подвергая по дороге серьёзным опасностям, было для меня нетрудно. К сожалению, Гарм не вовремя вышел на ночную прогулку и напугал вас…

— Может, кого и напугал… — хмуро буркнул Гунтер, перебив.

— Неважно, — отмахнулся Чёрный Дракон. — Но пёс узнал меня и был рад увидеть, а тут… — Он слегка осуждающе посмотрел на Гюллира, стоявшего рядом с видом непонимающим и изумлённым. — Впрочем, я надеюсь, что Гарм не слишком обжёгся.

Локи, заложив руки за спину, прошёлся по залу и, приостановившись возле Чаши Сил, дотронулся до неё. Потом он повернулся лицом к Нидхёггу и, состроив некое подобие злой улыбки, проскрипел:

— Мы ждём от тебя, Чёрный Дракон, объяснений. С чего это ты так разительно изменился? Мы больше привыкли судить о Нидхёгге по другим его делам. Надеюсь, ты не забыл о ётунах в Исландии, Вендихо и прочем?

Нидхёгг вздохнул и после паузы заговорил:

— Я владею Трудхеймом уже не одну тысячу лет. Ведали бы вы, как тяжело знать, что в твоих руках находится столь чудесный инструмент, и не иметь возможностей пробудить к действию его Силу. Сейчас я всё объясню, а вы постарайтесь меня понять.

Он подошёл к Трудхейму и пристально, чуть ли не с отеческой лаской во взгляде, ещё раз осмотрел его.

— Меня снедала жажда властвовать над чем-то большим, нежели мои нынешние владения, — тихо проговорил Нидхёгг. — Чаша Сил могла исполнить это желание. Но лишь с помощью человека смертного, который несёт в себе Силу, способную соединиться с мощью Трудхейма и пробудить его к жизни, мои планы могли осуществиться. Когда в едином течении реки Силы появилась новая и слабая струйка, чей исток был на востоке, за пределами Междумирья, желание переросло в яростное вожделение. Не так давно, минувшей зимой, ко мне пришёл час предвидения, и с помощью Трудхейма я узрел то, что лучше бы никогда не видел. Гибель Трёх Миров. Тогда мне было неясно, от чего произойдёт грядущая катастрофа. Я испугался. Будь у меня возможность покинуть пределы Трёх Миров, я немедленно сделал бы это. Однако Миры пусть пока и связаны между собой, но замкнуты для ухода вовне из их границ. В тот день я понял, что если немедленно не овладеть Силой Трудхейма, то моя смерть вместе с гибелью Междумирья и Миров Соседних неизбежна. И сразу же я начал искать того, в ком нежданно проявилась Сила наследника Аталгарда. Страх был так силён, что я был готов почти на всё ради того, чтобы человек оказался здесь, в Красном Замке, и открыл бы мне путь к спасению. Да, ваши встречи с огненными великанами, ещё не покинувшими Мидгард, с Духом Лесов, стычка с моими верными Ночными Всадницами были не случайны. Но я торопился, зная, что Миры рухнут уже скоро, не позже середины лета. А когда проснулся Нидавеллир, я понял, какая именно опасность грозит Трём Мирам… От чего случится то, что случиться не должно. Я вижу, что ошибался, пытаясь схватить вас, но предвидеть, что боги Асгарда тоже будут иметь свой интерес к Чаше Сил, не мог. Они встали на вашу защиту, и мои планы оказались спутаны… И кроме того, в давние времена я воевал с асгардскими духами, и, конечно, Один, да и ты, Локи, почитали меня опасным врагом. Но с течением времени всё меняется, и Нидхёгг ныне не питает к вам вражды…

— С тебя можно спросить за многое, Чёрный Дракон, — осторожно начал Видгнир. — Начиная от смерти моего предка Глердинга и заканчивая гибелью посёлка Рыжебородого Хейдрека, разорённого Вендихо и его присными. Но сейчас я не буду требовать у тебя виру за дела прошедшие и хочу, чтобы ты ответил, что желаешь получить от меня и Чаши Сил, истинным владельцем которой я являюсь?

— Что ж, ты вправе этого требовать. Пойдём, я кое-что покажу тебе.

Нидхёгг подошёл к огромному окну, пробитому в стене нефа, и поманил остальных.

— Смотрите…

Окно выходило на юг, но его ширина давала возможность оглядеть бескрайние пространства на закате и восходе. Отсюда, с высоты, на которую и не всякая птица может подняться, была чётко видна значительная часть земель Центрального Междумирья. Снежные вершины Химинбьёрга выстроились в ряд, будто хёрдманы в боевую линию, справа вставали тёмные бугры Красного Кряжа и зелёная громада Иггдрасиля, чья макушка поднималась выше самой огромной башни замка Нидхёгга. Ещё дальше к западу расплылось гигантское зелёное пятно леса Альвхейм и терялся в синеве горизонт. Слева ясно просматривался Железный Лес, и глаз мог различить несколько тёмных точек в воздухе над ним — наверное, крылатые волки. Сразу за обителью ведьм начиналось огненное море, скрывавшее за взлетающими с невероятной частотой фонтанами пламени Триречье и его лесные кущи.

А вот на юге всё было мертво. Среди сплошной черноты, уже коснувшейся южных склонов Красного Кряжа и края Огненных Болот, выделялось лишь одно светлое пятно — облако Сокрытых Гор, со всех сторон обложенное Тьмою. У самого основания туманной ограды вспыхивали короткие взблески пламени, тотчас исчезающие. Боги Долины ещё пытались отбивать беспрестанные атаки Мрака, который пока никак не мог прорваться за Сокрытые Горы… Южная часть Химинбьёрга, покрытая чернотой, над которой кружили бесцветные уродливые тени, теперь виделась хребтом некоего чудовищного змея, явившегося из небытия, чтобы пожрать Мир Третий.