— Так вы здесь за этим?

— Если бы я была здесь за этим, вы бы уже были мертвы.

Трент кивнул, принимая мой блеф за чистую монету. Теперь онвесь стал как натянутая проволока. Затем взгляд Трента переметнулся на раскрытыйпортфель с дискетами.

— Какую дискету вы взяли?

Всем своим видом излучая уверенность, я отбросила упавшуюмне на лицо прядь волос.

— Хорею Гентингтона. Если со мной что-то случится, онавместе со страничкой, пропавшей из вашего ежедневника, уйдет сразу в шестьгазет и на три новостных радиостанции. — Тут я оттолкнулась от стола и всталапрямо. — Оставьте меня в покос, — откровенно пригрозила я.

Трент держал руки по бокам — сломанная, естественно, торчалапод неловким углом. Мою кожу покалывало, хотя никаких движений он не делал, ипоказная уверенность стала с меня соскальзывать.

— Черная магия? — принялся насмехаться Трент. — Демоны убиливашего отца. Какая будет жалость, когда дочь уйдет той же дорогой.

Я со свистом втянула в себя воздух.

— Что вам известно про моего папу? — в шоке спросила я.

Взгляд Трента скользнул к моему запястью— к тому самому, накотором была метка демона, — и мое лицо мигом похолодело. В животе у меня всесжалось, когда я припомнила, как демон медленно меня убивал.

— Надеюсь, вам тоже славно досталось, — сказала я, никапельки не заботясь о том, что мой голос дрожит. Трент вполне мог решить, чтоэто от гнева. — Просто не знаю, как вам удалось уцелеть. Лично я чуть былоконьки не отбросила.

Лицо Трента побагровело, и он угрожающе указал на меняпальцем. Приятно было видеть, что он ведет себя совсем как обычный человек.

— Подослав ко мне демона, вы допустили большую ошибку, — срезкой интонацией в голосе проговорил Трент. — Я не занимаюсь черной магией. Исвоим работникам не позволяю.

— Ну вы и лжец! — воскликнула я, не тревожась о том, что моислова прозвучали немного по-детски. — Вы получили по заслугам. Не я все этоначала, но будь я проклята, если я все это не закончу!

— Я здесь не единственный с меткой демона, мисс Морган, —ледяным тоном произнес Трент. — И лжец тоже не единственный. Не так ли? Какоеразочарование! Я уже всерьез подумывал взять назад свое предложение о работе.Молитесь о том, чтобы я этого не сделал, иначе у меня уже не останется никакихпричин и дальше терпеть ваши беспардонные действия.

В гневе я набрала полные легкие воздуха, собираясь тактичносообщить Тренту о том, какой он идиот и мерзавец. А потом вдруг так и застыла соткрытым ртом. Трент думал, будто это я призвала демона, который на него напал.Мои глаза невольно расширились, когда я все хорошенько прикинула. Кто-топризвал двух демонов— одного для меня и одного для Трента. И этот кто-то был неиз ВБ. Я могла жизнью за это поручиться. Чувствуя, как отчаянно колотится моесердце, я собралась было объясниться начистоту, но затем резко закрыла рот.

У Трента сделался настороженный вид.

— Мисс Морган? — негромко осведомился он. — Что заинтересная мысль только что проскочила у вас в голове?

Проведя языком по вдруг пересохшим губам, я помотала головойи сделала шаг назад. Если Трент и дальше будет думать, будто я занимаюсь черноймагией, он оставит меня в покое. А если у меня вдобавок будет доказательствоего вины, тогда он уже совершенно точно не станет идти на риск и пытаться меняубить.

— Не загоняйте меня в угол, — пригрозила я, — и я вас большене потревожу.

Вопросительное выражение на лице Трента словно бы окаменело.

— Убирайтесь отсюда, — сказал он, грациозной походкойнаправляясь к столу. Я тут же устремилась в противоположном направлении, и мы поменялисьместами. — Я дам вам щедрую фору, — продолжил Трент, протягивая руку под стол изащелкивая раскрытый портфель. Его мрачный голос был сочным и стойким как запахгниющей кленовой листвы. — Мне может потребоваться десять минут, чтобыдобраться до моего коня.

— Прощу прощения? — недоуменно выдохнула я.

— Я не охотился на двуногую дичь с тех самых пор, как умермой отец. — Трент агрессивными движениями поправил свое зеленое охотничьеоблачение. — Сегодня полнолуние, мисс Морган, — продолжил он голосом, полнымзловещего обещания. — Гончие спущены с цепей. Вы воровка. Согласно традиции, выдолжны бежать. И как можно быстрее.

Мое сердце мгновенно заколотилось, а лицо похолодело. Да, язаполучила то, за чем пришла, но это не принесет мне никакой пользы, если я несмогу отсюда сбежать. От ближайшего источника помощи меня отделяло тридцатьмиль густого леса. Как быстро скачет конь? Сколько я смогу пробежать, преждечем рухну без сил? Может, мне лучше было сказать Тренту, что я не подсылала кнему демона?

Далекий звук охотничьего рога донесся из черноты. На негоответил лай гончих псов. Страх пронзил меня подобно ножу. Это был древнийстрах, столь первобытный, что его невозможно было унять никакимисамонаведенными иллюзиями. Я даже не знала, откуда именно он исходит.

— Дженкс, — прошептала я. — Идем отсюда.

— Только после тебя, Рэчел, — отозвался феек с потолка.

Я сделала три стремительных шага, а затем буквально слетелас Трентовского крыльца. Приземлилась я уже среди папоротников, кувыркаясьвперед. Прогремел пистолетный выстрел. Листва совсем рядом со мной полетела вразные стороны. Нырнув дальше в подлесок, я выдала бурный спринт.

«Ублюдок! — думала я на бегу, не чуя под собой ног. — А какже мои десять минут?»

Продолжая нестись во весь опор, я нашарила у себя в трикопузырек с соленой водой. Затем откусила с него крышку и смочила свой амулет. Онпомерцал и погас. Теперь амулет Айви должен был сменить цвет и сделатьсякрасным. До дороги было меньше мили. До сторожки у ворот — три. До города —тридцать. Сколько времени потребуется Айви, чтобы сюда добраться?

— Скажи, Дженкс, как быстро ты летаешь? — выдохнула я набегу.

— Дьявольски быстро, Рэчел.

Я держалась тропинок, пока не добралась до стены сада.Стоило мне через нее перебраться, как тут же залаяла собака. Ей ответиладругая. «Вот блин!»— ожесточенно подумала я.

Стараясь дышать как можно ровнее, я пробежала по ухоженнойлужайке и углубилась в зловещий лес. Лай собак понемногу отдалялся. Стена явнооказалась для них серьезной преградой. Теперь псам придется бежать крутом.Может статься, я все-таки сумею от них удрать.

— Дженкс, — выдохнула я, когда мои ноги начали выражатьбурные протесты. — Сколько я уже бегу?

— Пять минут.

«Господи, спаси и помилуй», — молча взмолилась я, чувствуя,как болят мои ноги. Мне казалось, я уже бегу минимум минут десять.

Дженкс летел впереди, сыпля феечной пыльцой, чтобы указыватьмне дорогу. Безмолвные столбы темных деревьев то и дело нависали и исчезали.Мои ноги ритмично стучали по земле. Легкие ныли, а в боку кололо. Я пообещаласебе, что буду ежедневно пробегать по пять миль, если мне только удастсявыкарабкаться из этой передряги.