– Вы ведь огорчились бы вовсе не нашим расставанием, верно, Шанриз? Я в вашей жизни, так, ключ к вратам ваших грез, – мои глаза, кажется, еще никогда не раскрывались так широко.

– Государь… – произнес дядюшка, и король рявкнул:

– Выйдите! – после поднял взгляд на графа и повторил, разделяя слова: – Выйдите прочь, ваше сиятельство.

И ладони графа исчезли с моих плеч. Он отступил от меня. Порывисто обернувшись, я увидела, как его сиятельство поклонился королю, после развернулся и удалился с непроницаемым выражением на лице. Я осталась с разъяренным монархом один на один. Мне стало зябко, и я обняла себя за плечи.

– Так что же, ваша милость? – спросил государь, как только дверь за графом закрылась. – Сознаетесь в своем лицемерии?

Обернувшись снова к Его Величеству, я встретилась с его взглядом.

– Отвечать!

– В чем же мое лицемерие, государь? – спросила я, глядя ему в глаза.

– Ради чего вы здесь? Ради того, чтобы стать моей фавориткой и так заслужить милости для вашего рода, или же с иной целью? Быть может, вам претит роль моей возлюбленной, и вы терпите мое общество только ради того, чтобы заручиться моей поддержкой и получить должность, полагающуюся мужчине? Отвечайте!

– Что дурного в том, если я желаю приносить пользу моему королю и королевству? – тихо, но без всякой дрожи в голосе спросила я. – Что дурного в желании быть кем-то большим, чем тень своего супруга?

Его Величество отошел от меня. Он остановился у своего стола, оперся ладонью на его поверхность и спросил, так и не обернувшись ко мне:

– Как вы видели наши отношения? Кем в ваших грезах для вас являюсь я?

– Вы мой… – я запнулась, но все-таки договорила, – друг.

– Друг?

Государь развернулся в мою сторону и воззрился с искренним изумлением, даже недоумением. А потом шагнул в мою сторону. Он приближался неспешно и неумолимо, и с каждым его шагом мне казалось, что так, наверное, подступает сама Судьба, в чьих руках находятся нить твоей жизни. И позволит ли она ей тянуться или порвет – неведомо до последнего решающего мгновения.

– Друг? – повторил свой вопрос Его Величество. – Всего лишь друг? – он вдруг хохотнул и воскликнул: – И кто же вы, ваша милость, если не лицемерка?! Вы ведь желаете изгнать с моего ложа и из жизни Серпину Хальт, но что же оставляете мне? Дружбу?! Поздно, Шанриз, – уже тише закончил государь. – Но теперь я хотя бы точно знаю, почему вы вечно выставляете между нами преграду. Вы не кокетничаете, и это не девичья нерешительность. Я попросту не нужен вам как мужчина. – Он провел ладонью по волосам и снова отошел, однако обернулся и спросил: – А знаете, что злит меня более всего? То, что огонь уже пылает, но в нем горю я один. – Монарх отвернулся и устало произнес: – Уйдите.

Я сделала шаг в его сторону, не спеша исполнить повеление. Чуть поколебавшись, я спросила:

– Государь, кто рассказал вам всё это?

Он обернулся и бросил на меня непроницаемый взгляд.

– И это всё, что вас волнует? – ровно спросил король. Я промолчала. Монарх криво усмехнулся: – Ришем.

Мое изумление было велико. Откуда знать герцогу о моих мечтах и устремлениях? Магистр бы не стал с ним делиться, граф Доло тем более. А больше я ни с кем подобных бесед не заводила. Бывало, без напора и настойчивости вворачивала мысли, занимавшие меня, в разговорах с придворными, когда они были к месту. Слушала ответы, чтобы понять, кто может стать мне единомышленником, но не более. А Ришем взял и вывалил на монарха мою тайну, будто бы я говорила ему лично, или же он подслушал…

И меня озарило – конечно же, подслушал! Та наша встреча в лесу! Он уехал первым, а мы с его сиятельством после беседовали о моих настоящих намерениях. Начали разговор на дороге, а закончили в резиденции после конюшен. Конь Ришема стоит в королевской конюшне, а там Логнер. Если герцог поручил ему проследить за нами, то конюх вполне мог подслушать, а после доложить. Вот чем мне угрожал мерзавец, сбегая из моей спальни.

– И, как я вижу, не солгал, вы даже не пытались отпираться, – вернул меня к действительности голос короля. – Тогда это дает мне повод думать, что он не лгал и в остальном.

Теперь усмехнулась я и покачала головой:

– Забавно, государь. Выходит, лжец не тот, кто скрывает свои грехи, выдавая чужие помыслы, а тот, кто честно отвечает на заданный вопрос. Я ведь не заверяла вас в любви, не заигрывала, просто была собой, радуясь нашему сближению. Похоже, я и вправду лицемерка, Ваше Величество. Не Ришем, не Серпина Хальт, которую вам привели ради удовлетворения амбиций главы ее рода, а она исполнила. А я, потому что ценю ваше доброе отношение, но считаю положение друга надежней положения дамы для ваших утех. Да вы и не спешите сами что-либо менять, а значит, отводите мне роль временного увлечения, какие были до меня. И потому я выбираю дружбу…

– И должность, – едко добавил король. – Кем вы мните себя? Что можете предложить Камерату?

– Свой разум и желание верно служить на его благо, – твердо ответила я.

– Умников мне хватает и без вас, – усмехнулся Его Величество. – Один герцог Ришем чего стоит…

– Еще бы! – воскликнула я. Меня охватила злость, да что там, ярость! И потому я продолжила: – Такие интриги плетет! Только как-то очень однобоко. Соблазнил герцогиню, попал во дворец. Соблазнил ее снова, но уже перспективой власти, и притащил во дворец невестку. А после сменил покровителя и уже вскружил голову принцессе…

– Что? – очень тихо и от того опасно спросил монарх. – Что вы сейчас сказали?

Опомнившись, я готова была прикусить язык, но на попятную идти было уже поздно. И я продолжила:

– Я сама однажды стала свидетелем их свидания. Оно состоялось возле старого фонтана. Фрейлины стояли на страже, а Ее Высочество ожидала герцога. Он пришел, и разговор между ними состоялся вовсе не дружеский.

– И как же вы смогли его услышать, если фрейлины были на страже?

– Они не видели меня за зарослями, зато я оттуда неплохо слышала, – ответила я.

Король прошелся по кабинету. Он несколько раз бросал на меня непроницаемый взгляд, но не произносил ни слова, и мне оставалось только гадать, куда завела меня моя несдержанность и ослепляющая ярость. Наконец, Его Величество вернулся ко мне стремительным шагом и испытующе заглянул в глаза:

– Вы сейчас это выдумали, Шанриз? Мстите герцогу за то, что он выдал вашу тайну?

– Разумеется, государь, – ледяным тоном ответила