было слишком сложно озвучить. И, как прежде, похоже, точно понял, о чем та думает.

Его губы коснулись ее губ.

– Могу тебя заверить, – он поцеловал ее в подбородок, – только мы с тобой имеем значение. Никакого прошлого. Только это мгновение. – Легкое прикосновение его губ к шее было сладчайшей пыткой. – Никогда прежде я так не терял голову, как с тобой, Фейт Ашфаер. – Его губы раскрывались и сжимались на ее шее, удлиненные клыки слегка царапнули кожу, и у нее вырвался тихий вскрик. – Я собираюсь служить каждой клеточке твоего тела. Снова и снова, пока ты не поверишь, что моя любовь к тебе и желание не знают границ.

У Фейт подкосились ноги, но большие мозолистые руки только крепче сжали ее талию. Из его горла вырвался стон, который прошелся по обнаженной коже. И тогда Фейт отбросила все сомнения, ее руки сами вернулись к его штанам. Она провела ладонью по всей длине его члена, и, не задумываясь, взяла инициативу в свои руки. Фейт наклонила голову и опускалась все ниже, лаская его грудь и продолжая спускаться. Вцепившись в пояс его брюк, она потянула их за собой.

– Фейт… – Ее имя прозвучало греховной мольбой из его уст.

Он не остановил ее, когда девушка поцеловала его ниже пупка и опустилась на колени. Сброшенная одежда смягчила твердый камень, и Рейлан предстал перед ней восхитительно обнаженный. Он был силен, красив, и она планировала показать, насколько сильно ее влечение к нему.

Фейт посмотрела вверх на него и увидела неукротимость в широко распахнутых глазах, пока он наблюдал за ней. Она взяла в руку его аппарат, пальцы едва соприкасались. А потом обхватила его губами, и даже человеческий слух уловил, как шипение Рейлана превратилось в стон, мелодию для ее ушей, разносящуюся над волнами. Он нежно запустил пальцы в ее волосы, бедра дернулись, словно он сдерживался, чтобы не причинить ей боль. Но Фейт не хотела быть нежной. Она взяла его мужское достоинство в рот, одновременно работая рукой и наслаждаясь его стонами и звуками, которые он пытался сдерживать. Ей пришлось воздержаться от того, чтобы опустить руку и дотронуться до себя, облегчить нарастающую боль между ног, когда представила его полностью раскрывшимся.

Но, прежде чем она смогла довести его до грани, Рейлан отстранился.

У Фейт не было возможности пожаловаться, что она еще не закончила, когда он тоже упал на колени, одной рукой обхватив ее за талию. У нее перехватило дыхание от удивления после быстрого и легкого маневра, в результате которого она оказалась на спине поверх их упавшей одежды. Пальцы Рейлана скользнули под последнюю полоску ткани на ее теле, быстро стягивая нижнее белье, пока они оба не оказались полностью обнаженными в прохладном туманном воздухе. Он был диким и свободным, и она любила каждую его черту. Любила каждую порочную, блестящую, свирепую черту в воине, возвышающемся над ней.

Рейлан покрывал поцелуями все ее тело, лаская языком каждую грудь и слегка касаясь своими мучительными клыками, не оставляя ей возможности сдержать стоны. Опускаясь ниже. Медленно, он оставлял след от своих губ, чтобы она могла понять его намерения и иметь возможность возразить. Но Фейт молчала. Ее бедра поднимались от их обоюдного делания. Она хотела этого – до конца.

– С тех пор как я почувствовал тебя, – простонал Рейлан, казалось, упиваясь ее ароматом, – я задавался вопросом, будешь ли ты на вкус такой же сладкой, как звучала, обретя облегчение в моих руках.

Милостивые боги. Его слова, низкий голос, которым они были произнесены, давили на узел нервов ее лона. Затем его рот оказался там. И у Фейт вырвался громкий стон, когда ее спина выгнулась от первого проникновения, взорвавшего звезды перед закрытыми глазами. Для всего мира и за его пределами любой звук тут же поглощался бурлящей водой. Рейлан услышал ее, стал ненасытным, одна рука легла ей на живот, чтобы она не извивалась. Другая рука коснулась рта, и он скользнул в нее одним пальцем, прежде чем быстро добавить другой.

Фейт забыла, где они находятся. Забыла о времени, тревогах и страхе. Всякие приземленные чувства покинули ее, когда его руки и рот работали так слаженно, вознося к новым высотам блаженства, которых она никогда раньше не испытывала. Даже не мечтала. Прямо к той конечной точке, которой ей не хотелось достигать без него.

– Рейлан, – резко выдохнула она.

Он тут же истолковал это как просьбу остановиться, а не уговор двигаться дальше. Их взгляды встретились, и она чуть не распалась на части при виде его там, у себя между ног, готовому служить ее нуждам и желаниям. Что бы он ни прочитал на ее лице, это заставило Рейлана осыпать поцелуями ее тело, поднимаясь вверх, пока ее пальцы не зарылись в шелковистые серебристые волосы, подтягивая выше к себе.

Поцелуй был взрывным. Фейт попробовала себя на нем и наслаждалась каждой секундой. Она почувствовала его конец между своих бедер, ощущение пустоты стало почти болезненным.

– Пожалуйста.

Рейлан отстранился, чтобы встретиться с ней взглядом. Сапфир вспыхнул золотом, сплавляясь и выковываясь, оба затаили дыхание от ненасытного желания. Его рука зависла у ее лона.

Дыхание Фейт было тяжелым, но она резко вдохнула и изогнулась от первого проникновения. Он делал это медленно, несмотря на жгучую потребность, и ей захотеть умолять его сразу о большем, несмотря на боль. Фейт дышала медленно и ровно, чтобы привыкнуть к нему, и он задрожал от сдержанности, обхватив ее руками.

Фейт закрыла глаза от боли, которая быстро превратилась в сладчайшее удовольствие.

– Не переставай смотреть на меня, Фейт.

Это был приказ, мольба, которую она не смогла бы отвергнуть, она и открыла глаза, чтобы выдержать его взгляд, пока он продолжал медленно двигаться. Они молчали, разделяя дыхание и поглощенные чувствами, вспыхнувшими от слияния их тел, пока он не вошел в нее полностью.

– Ты создана для меня. – Рейлан скользнул взглядом вниз между ними, наблюдая, как отстранился и снова вошел в нее с резким выдохом, который разлился прохладой по ее животу. Фейт застонала от блаженства. – Боги, ты просто невероятна.

Его сущность была внутренним теплом, наполнявшим ее, когда он начал двигаться, медленно и уверенно, пока между ними не установился ритм, их собственная совершенная гармония, которая вскоре сделала желание неконтролируемым. Ничто не казалось ей настолько естественным, и Фейт знала, что ничто не сравнится с этим. С ними. Вместе без границ или отстраненности. Она больше не была наследницей, ей не суждено было управлять королевствами или общаться с Духами; все, кем она была в этот