– Ты уверена? – От его голоса по телу побежали восхитительные мурашки.

Фейт погладила его грудь, шею, а потом со всепоглощающим желанием прижалась своим обнаженным телом к его мощной, одетой в кожу фигуре. Вторая рука Рейлана так и висела неподвижно.

– За всю свою жизнь я ни в чем не была так уверена, – честно призналась она.

Рейлан остался неподвижным, словно не верил, что она действительно этого хотела, что желание затуманило ее рассудок. Фейт обхватила его лицо ладонями, надеясь, что он найдет подтверждение в ее объятиях и глазах. Что она жаждет этого не только телом, но и всей душой.

– Я не хочу ждать, Рейлан, – жалобно сказала Фейт. – Пожалуйста.

Возможно, страх был вызван событиями последних дней, мыслью о том, что, покидая этот мир, она будет сожалеть лишь о том, что не воспользовалась шансом быть с ним. Целиком и бесповоротно. Что он, возможно, никогда не узнает и не почувствует жар ее любви.

Что-то изменилось в полном желания взгляде. В них вспыхнула боль, заставившая поверить, что их мысли совпадают. Фейт опустила пальцы и сжала его костюм как раз в тот момент, когда он взял ее лицо в свои руки и прижался губами к ее губам.

Их движения не были медленными или нежными. В них отразились жажда собственничества и месяцы вожделения, вырвавшегося на свободу в блаженном одиночестве. Фейт неловко шарила по его куртке и чудом сумела расстегнуть ее. Они оторвались друг от друга достаточно надолго, чтобы он успел снять рубашку через голову, пока она, не теряя времени, стянула его брюки, отчаянно желая ощутить прикосновение его обнаженной кожи к своей.

Ее руки гладили мощную грудь, каждый рельефный контур, словно под пальцами плавилась сталь. Рейлан был создан, чтобы защищать, отточен, чтобы драться, и она бы поклонялась каждому шраму и несовершенству, которые он получил, чтобы быть здесь, с ней, прямо сейчас. Фейт провела по его твердому животу, ниже, и трепет внутри усилился. Провела ладонью по всей длине его твердыни поверх штанов и тихо охнула, застонала, когда его бедра дернулись. Но, прежде чем успела нащупать пуговицы, он схватил ее за запястья.

Рейлан отстранился от нее, пока они оба горели от страсти и едва дышали. Локоны, которые она тщательно растрепала, упали ему на лоб, зрачки так расширились, что почти скрывали сапфир. Его грудь вздымалась, но он смотрел на нее с чем-то гораздо более глубоким, чем желание.

Сердце Фейт бешено колотилось, пока она выдерживала пристальный взгляд, который полностью завладел ею и проник в самую душу. Его пальцы медленно скользнули от запястий вверх по рукам, по шее, пока он не обхватил ее лицо.

– Мы должны подождать, – начал он, но Фейт тут же открыла рот, чтобы запротестовать, и Рейлан усмехнулся, прежде чем продолжил: – Но я осознал, что не могу обещать тебе завтрашний день. Но что я могу обещать – это себя. Пока не наступит последнее завтра. Я хочу, чтобы ты знала, что каждая сломленная частичка меня принадлежит тебе.

Фейт поднесла руку к щеке. Волна эмоций исказила ее лицо. Она не знала, что правильного сделала в этой жизни, чтобы заслужить его.

– Ты не сломлен, Рейлан. Не для меня, – прошептала она, зная, что он услышит ее. – Ты должен знать… – У Фейт пересохло во рту, ком в горле душил слова, которые она пыталась произнести.

Но их уже не забрать обратно, не утаить, после того как она отдала ему все свое сердце, и надеялась, что он сбережет его. Фейт не сомневалась в Рейлане и не боялась, что он может его разбить, потому что давно знала, что тоже принадлежит ему.

Он прижался лбом к ее лбу и закрыл глаза.

– Скажи, – выдохнул он страстной мольбой.

Ее сердце забилось так сильно, что закружилась голова. Рейлан убрал одну руку с ее лица и обвил вокруг талии, обнаженная грудь прижалась к его груди, и ничто в мире не казалось таким волнующим и совершенным.

– Я собиралась сказать, что люблю тебя… – Она умолкла. В груди нарастала боль, перехватывая дыхание. – Но этих слов недостаточно. Чтобы описать мои чувства к тебе. – Фейт покачала головой, не в силах озвучить, что было между ними, нечто гораздо большее, чем обыденное слово. Любовь.

Рейлан глубоко вздохнул и погладил ее по щеке большим пальцем, Фейт почувствовала, что боль растет и в нем тоже.

– Ты – мое сердце, Фейт Ашфаер. Когда ты теряешь себя в гневе, когда тебя поглощает страсть, когда рискуешь собой, защищая… Боги, как же я люблю каждую твою невыносимую, безрассудную и жестокую частичку.

Вырвавшийся у нее смешок смешался со всхлипом. Зрение затуманилось, но радость удержала слезы.

– И я проведу остаток своих дней, показывая тебе, когда не хватает слов, что ты все для меня. В этой жизни или в следующей, я всегда найду тебя. – Рейлан снова прижался губами к ее губам, поцелуй превратился в требование. А потом они слились воедино, что-то глубоко внутри радовалось, когда их души переплелись с каждым новым движением.

На сей раз Рейлан не остановил ее, когда она потянулась к пуговицам на его штанах. Ее нутро так отчаянно жаждало его, что пальцы почти не слушались. Когда все пуговицы и завязки были наконец расстегнуты, Фейт опустила руку, чтобы пощупать его. У нее перехватило дыхание, когда Рейлан низко зарычал, бедра дернулись навстречу ее прикосновению с силой, заставившей побледнеть от дикого возбуждения. Его губы оставили ее и осыпали поцелуями шею. Рейлан обхватил ее, и дыхание Фейт стало таким неровным, что от нехватки воздуха и переполнявшего ее вожделения закружилась голова.

На секунду она опешила от его размеров. И задавалась вопросом, подойдут ли они друг другу. Румянец залил ее щеки, и Фейт, должно быть, замерла, поскольку Рейлан немедленно отстранился, приняв ее скованность за сомнение.

– Ты в порядке? – спросил он, готовый все прекратить, если она этого пожелает.

Фейт с трудом сглотнула.

– Я уже давно… То есть я не была с… – Она не знала, что именно пыталась сказать.

Как объяснить отсутствие опыта. Только сейчас осознав, что ее умения ничто по сравнению с тем, что он познал за свои четыре столетия. Прежде у нее были связи с мужчинами, но не серьезные. Кроме того, Фейт даже представить не могла, что так сильно полюбит фейри. Рейлан был сильным, бессмертным, а она…

Рейлан пристально смотрел ей в глаза своим обычным оценивающим взглядом, когда нуждался в ответах, которые ей