Кивнув своим драконам и почувствовав их радость от встречи, я легонько поклонился вестнику и обратился к нему:

– Приветствую вас и желаю приятного аппетита. Я Алекс, вожак Мокрого Листа.

Я замер в ожидании, надеясь, что вестник представится, но тот лишь взглянул на меня недовольно и продолжил поедать оленя.

– Мне передали, что вы хотели мне что-то сообщить, – вновь сказал я чужаку. – Я внимательно вас слушаю.

Но и в этот раз дракон промолчал, хрустя костями животного, и даже не поглядел на меня. Медленно закипая, я подумал, что для вестника он ведет себя чересчур нагло. Может, его и заставили полдня ожидать меня, но ведь в это время я усиленно работал крыльями, так что мог бы проявить хоть капельку уважения! Подойдя к дракону, я бесцеремонно помахал лапой перед его мордой. Вестник отшатнулся, и я услышал его возмущенный крик:

– Убери когти от моего носа, Сереброкрылый!

– Ах, ты все-таки умеешь говорить! – обрадовался я, оставив всякую вежливость. – А я уж было подумал, что кто-то очень умный прислал ко мне немого вестника, даже собирался посмеяться над такой глупой шуткой.

Вестник посмотрел на меня с яростью и сказал:

– Ты разве не видишь, что я насыщаюсь?

– А разве драконам это мешает разговаривать? – удивился я. – Из какой ты стаи, Розовобрюхий?

Вестник в ответ зарычал, так что даже Сар с остальными поднялись на лапы и быстро подошли к нам, готовясь защитить меня от его когтей. Поглядев на приближавшихся драконов моей стаи, Розовобрюхий перестал рычать и гневно сказал:

– Если ты вожак, то это еще не дает тебе права оскорблять меня!

– А я этого и не делал, – спокойно ответил я. – Если ты приложишь небольшое усилие и вспомнишь наш разговор, то поймешь, что вначале я просто проверил, умеешь ли ты говорить, потом предположил о довольно смешной шутке, ну и назвал тебя Розовобрюхим. Как видишь, нигде нет ни капли оскорбления.

– Еще раз так меня назовешь, и последует вызов на дуэль, – предупредил вестник.

Ой, боюсь-боюсь! Но все-таки доводить до белого каления этого дракона было не совсем разумно, поэтому я сказал:

– Тебе, значит, можно меня называть меня Сереброкрылым, хотя я уже назвал свое имя, а вот самому представиться лень? Гордость мешает или что-то другое? Ладно, набивай свое розовое брюхо, позовешь потом, когда насытишься. – Я обернулся и сокрушенно вздохнул. – И зачем я через полматерика летел, чтобы пообщаться с таким вот… вестником! Лучше бы поспал еще пару часиков… Сар, у меня к тебе разговорчик есть, пошли, лапы разомнем, Лар, остаешься здесь за старшего.

Брат серьезно кивнул, а Сар вместе с Мудрейшей потопали следом за мной. Отойдя совсем немного, только чтобы нас скрыли деревья от любопытных взглядов Розовобрюхого, я поинтересовался:

– Чего это с ним?

– Нет, Алекс, это с тобой что?! – гневно произнесла Мудрейшая. – Ты почему позволил себе так общаться с вестником? Ведь он вполне может обидеться и улететь, сообщив всем остальным, что ему нанесли оскорбление. Ты понимаешь, что после этого никто не захочет иметь с Мокрым Листом никаких дел?

– Улетит, и хрен с ним! – заявил я. – Подумаешь, большая шишка! Ему тут выделили удобную полянку для отдыха, принесли еду под самую морду, а он даже разговаривать не хочет. Может, ему нужно было еще и Мару подсунуть в позе номер один, чтобы продемонстрировать наше гостеприимство? Больно много он о себе возомнил для своей должности. Ему положено передавать вести, так пусть и передает, зачем свой гонор показывать направо и налево? Я полдня летел ради этой встречи, а он даже имя свое не назвал!

Видя, что я все больше распаляюсь, Мудрейшая сказала:

– Алекс, успокойся. Вестники не называют имен, когда находятся вдали от своей стаи. Это еще одна древняя традиция драконов, поэтому не обижайся на него. А Сереброкрылым он назвал тебя потому, что мы с Сарионо решили, что тебе, как и любому вожаку, необходимо хорошее прозвище, а лучшего выдумать не смогли. Разве тебе не нравится?

– Да хоть горшком назовите! – устало сказал я и уселся на траву. – Ладно, половина претензий к нему отпадает, поэтому за этот момент я даже извиниться могу.

– Если он не улетит до этого, – хмуро произнес Сар.

– Улетит, значит, вести были не такими важными, – беспечно сказал я. – Поэтому на этот счет нечего беспокоиться. Меня сейчас волнует совсем другой вопрос – Лар в мое отсутствие пользовался своими способностями?

– Нет, – покачал головой Сар. – И хотя я сказал, что ты попросил заменить тебя на утреннем танце, все равно он не захотел использовать единение.

– Именно не захотел или не смог? – уточнил я.

– Не захотел, – ответил дракон. – Я ощущал несколько раз на протяжении вчерашнего и позавчерашнего полетов, что он вот-вот раскроется и начнет руководить стаей, но всякий раз Лар чувствовал страх, и это ощущение сразу же пропадало. Похоже, что он еще не может управлять своими возможностями и очень этого боится.

– Не может – научим, не хочет – заставим! Куда ему деваться с подводной лодки?

Эх, а я-то думал, что здесь уже все наладилось и мне работать совсем не придется. Только поделиться с братом своим опытом, но это вообще минутное дело.

– А что такое «подводная лодка»? – поинтересовался Сар.

Но не успел я ему ответить, как в моей голове раздался голос Лара:

– Алекс, вестник хочет с тобой говорить.

– Иду, – откликнулся я и сообщил остальным: – Розовобрюхий созрел для разговора. Пойдем сразу или еще немного потреплем ему нервы ожиданием?

Мудрейшая опять сокрушенно вздохнула и первой направилась к поляне, следом поднялись и мы с Саром. Оскал последнего показал мне, что он-то был весьма не против еще немного посидеть, видимо, вестник за это время успел его конкретно достать. Когда мы вышли на поляну из-за деревьев, Розовобрюхий разминал крылья. Недоеденная половина оленя лежала на траве, говоря о том, что крылатый нехило подкрепился. Недовольно взглянув на меня, вестник произнес:

– Сереброкрылый, мне поручили передать весть Мокрому Листу.

– Слушаю, – отозвался я.

– Завтра на закате в центре Красных Скал состоится совет стай, и ты, как вожак Мокрого Листа, приглашаешься на него. Только постарайся не опоздать к началу.

Розовобрюхий внезапно захохотал, а потом захлопал крыльями и тяжело поднялся в воздух.

– И это все? – удивился я, глядя как двое моих драконов поднимаются следом, чтобы обеспечить вестнику почетный эскорт до границы наших владений.

– Что он сказал? – поинтересовалась Мудрейшая.

Я понял, что вестник обращался только ко мне, поэтому повторил:

– Пригласил на совет стай и попросил не опаздывать.

Чувства драконов были настолько яркими, что я даже смутился немного и спросил: