– А копыта, значит, будут отсвечивать темным набелом? – Марсель опередил Спартака своим вопросом.

– Обувь замотаем белым тряпьем, скрепим булавками. Булавки уменя с собой.

Да, изделия не могли не вызывать улыбку, но, с другойстороны, следовало вынести Галере от командования искреннюю и глубокуюблагодарность – за такое короткое время, из подручных материалов, без всякихшвейных навыков он все же сумел соорудить нечто, что вполне отвечало задачаммаскировки на снегу.

– Быстро все надеваем маскхалаты, – скомандовалСпартак. – Нам еще надо замотать белым тряпьем оружие, да так, чтобы ононе бренчало и не звенело.

– Какой позор на закате дней! – Марсель, брезгливоскривившись, держал перед собой на вытянутых руках подштанники и внимательно ихоглядывал. – Я не смогу это на себя напялить, лучше уж вертухайскаяпуля.

– Ты ж не на тело натягиваешь, а поверх штанов. Так чтопозора нет.

Это сказал Геолог. Весьма спорный с точки зренияубедительности аргумент неожиданно возымел действие.

– А верно! – согласился Марсель. – Я ж не на себянадеваю, а на клифт.

– А это что такое? – спросил Спартак у Галеры, показавна закопченную икону, лежавшую на соломе под хомутами.

– Старообрядческая. Самое позднее – шестнадцатый век, –с затаенной нежностью произнес Галера. – Когда прорвемся к буржуям, втюхаюкаким-нибудь понимающим в искусстве белоэмигрантам, которые там затосковали поотечеству и русской старине. Я ее в два счета приведу в порядок. Хорошие деньгивыручим.

Спартак хотел было сказать, чтоб и думать забыл о лишнемгрузе, но не стал. Тем более пока что не ясно, кто идет, а кто остается.

– Поп бы тебя не одобрил... Ладно. Понесешь на груди. Сейчасбудем прыгать и слушать, у кого что бренчит и трясется. Ежели эта штука у тебявыпадет, то оставишь ее здесь без вопросов и уговоров. Понял?

– Ну так а то! – обрадовался Галера.

Итак, их осталось всего пятнадцать. Из них двоетяжелораненых, трое легкораненых, царапины и ожоги считать не будем, ни кчему... На тяжелых маскхалаты натягивать не стали, для чего? Все предельноясно, и свой выбор они сделают сами. Оружие и боезапас им оставят. Выбор у них,конечно, невелик: пулю в себя, отбиваться до последнего и погибнуть отвертухайской пули или...

Или сдаться.

Все было готово. Маскировочная одежда надета, и, несмотря навсю ее нелепость, в темноте она должна скрыть на снегу крадущуюся группу.Оружие тоже замаскировано. Все пригнано, ничего не бренчит, можно выходить.

– Юзек, сходи, глянь обстановку, – скомандовал Спартак.

Юзек, кивнув, вышел из сарая.

– Выкурим по последней папироске и решим последний нашвопрос, – сказал Спартак, присаживаясь на ящик, припахивающий гнилойкартошкой.

– Что за вопрос? – Горький скручивал «козью ножку»толщиной в палец. Видимо, решил, что перед смертью все же можно если ненадышаться, то накуриться.

– На мой взгляд, есть только один путь, по которому можноускользнуть из деревни незамеченными. По реке.

– Там же...

– Открытое настежь пространство, – закончил репликуГорького Спартак. – Именно поэтому. Там они нас никак не ждут. К реке мыспустимся по канаве, идущей от дома с петухом на крыше. Потом поползем вдольэтого берега до поворота реки и там пересечем реку. В том месте противоположныйберег как раз низкий, удобно будет забираться, и лес подступает близко...

– Стоит ли так далеко заглядывать в будущее? – сказалЛитовец.

– Стоит. Обговорить надо все сейчас. По дороге общатьсябудет затруднительно. Теперь самое важное... Если мы пойдем прямо сейчас, насобязательно обнаружат и на реке. Есть только одна возможность незаметно уйти издеревни. В то время, когда начнется штурм и завяжется бой...

– Значит, кто-то должен его завязать, – понятливопроизнес Геолог.

– Даже если они нам помогут отдельными выстрелами, –Спартак кивнул в сторону тяжелораненых, – этого будет недостаточно.Необходимо, чтобы люди активно перемещались по деревне и огрызались выстреламис разных позиций, из разного оружия. Необходимо создать видимость, будто насмного и мы отчаянно сопротивляемся. Они обрушат на деревню всю танковуюартиллерию, изрешетят все дома из пулеметов. Именно в этот момент у нас будетшанс проскочить по реке.

– И кто останется? – этот вопрос решился задать Геолог.

– Одного мало, двух хватит, – сказал Спартак. –Две короткие спички. Кто вытянет, тот и остается...

В этот момент вернулся Юзек.

– Вот как раз сейчас они оттаскивают подбитый танк.

– Понятно, – кивнул Спартак. – Значит, у нас взапасе верные четверть часа, а то и вся половина. Давайте тянуть...

– Ты в этом не участвуешь, Спартак, – жестко сказалМарсель. – Без тебя речным лазутчикам придет хана. Без вариантов.

– Я в этом участвую, – жестко сказал Спартак. –Или остаюсь здесь без всяких спичек. И не будем тратить время.

– А ежели кто захочет в добровольцы? – не унималсяМарсель.

– Ты, помнится, сам признал меня командиром нашего сводногоповстанческого отряда, не так ли? Командир на то и командир, чтобы его приказыисполняли, не затевая диспутов и дискуссий. А ты затеваешь. Я сказал – решатьбудут спички. Если охота высоких слов, изволь: решать будет сама Судьба. Все,тянем.

Посланником судьбы назначили Литовца, как самогонезависимого из всех присутствующих. Других литовцев в компании не было,поэтому подсовывать длинную спичку вместо короткой ему было некому.

Первым потащил Спартак. Длинная. И он не испытал никакихчувств по этому поводу. Ни радости, ни огорчения. Вообще ничего. Подумал развечто: «А если б короткая?» Следующим тянул Юзек из крепкой ладони хуторянина.«Ворохнулось бы что-нибудь тогда или нет? Сдается, что нет. Хотя бы потому, чтоу длинных спичек шансов на жизнь ненамного больше. Это ж я только расписывалвсе красиво, а на самом деле...»

В этот момент Юзек вытащил короткую. Усмехнулся, сунулнесчастливую спичку в зубы, сел на ящик, положил автомат на колени. И, внешнеабсолютно невозмутимый, стал дожидаться своего напарника по будущей акции.

Вторая короткая досталась Геологу.

– Судьба... – Геолог швырнул спичку в уголсарая. – Ох и не взлюбила она меня однажды. За то месторождение. За то,что один подарок судьбы решил превратить во множество подарков самому себе. Тоесть решил обмануть ее. Судьбу-судьбинушку.

Спартак понимал, что сейчас происходит с Геологом – онпытается многословием задавить вполне естественный страх и нервное напряжение.

– Помните вошебойку и наши игры в восстание рабов? –продолжал Геолог. – Все-таки мы провернули восстание, почти какдревнеримцы! И финал у нас получается такой же. Разгромили нас, осталось толькодобить. Видимо, так всегда бывало, так всегда и будет.