— Мы не похитили, а взяли их ненадолго.

— И, между прочим, до сих пор не вернули, — заметил капитан Пилипенко. — В наше время за это сразу в тюрьму сажали. Куда мир катится?

— С кем ты разговариваешь? — Луиза таращилась в пустоту, как будто надеялась увидеть что-то, не поддающееся человеческому восприятию.

— Да так, — Дима покашлял в кулак, не зная, как перейти к делу. — Товарищ капитан, нужна ваша помощь.

— Приятно осознавать, что даже после смерти ты можешь кому-нибудь пригодиться, — с удовлетворением ответил призрак. — И в чем же за помощь, молодой человек? Хотите спросить, больно ли умирать?

— Куда там…. В общем, четвертого августа из хранилища кто-то похитил один из артефактов, он такой, как ожерелье, с фигуркой паука. Вы, случайно, не видели, кто это был?

Сказать по правде, на многое Дима не надеялся — мало ли, вдруг у призраков есть более важные дела, чем забивать себе голову преступлениями живых людей. Но, к его радости, капитан-танкист сразу же ответил:

— А то, как же, отлично помню. Пробралась ночью, взломала хранилище, и вытащила прямо у меня перед глазами. Молодая, а уже такая воровка!

— Он говорит, что это была девушка, — перевел Дима Луизе.

— Спроси, как она выглядела.

— Выглядела очень непристойно, — с готовностью ответил Пилипенко. — Юбка до неприличия короткая, на груди вообще непотребство, весь срам видать.

— Ну, а внешность?

— Высокая, волосы светлые, глаза голубые, ногти длинные, розового цвета.

Сердце Димы учащенно забилось — под такое описание идеально подходила Ольга Терентьева, одногруппница Кристины. Он сразу вспомнил, с каким пренебрежением она встретила появление Зяблика, и как смотрела на них, стоило им только встретиться в коридоре.

— Супер, мы вам очень благодарны, товарищ капитан. Тогда мы пойдем, у нас еще дела.

— Надо говорить не «пойдем», а «разрешите идти», — устало сказал бывший танкист. — Вы что, молодой человек, в армии никогда не служили?

— Не взяли, диабет, — соврал Дима. Ему не хотелось признаваться, что он тупо «откосил». — Разрешите идти?

— Идите.

Обратно они уже шли чуть помедленнее, та как артефакторша категорически заявила, что у нее болят ноги, и вообще, она творческая натура, а не скаковая лошадь. Дима пропустил укор мимо ушей, мысли его были заняты совсем другим.

— Это необязательно могла быть Ольга. Ее могли просто использовать.

— И все же, это зацепка, теперь ей не отвертеться.

— Как думаешь, Ванда знает, что мы здесь побывали?

— Если бы знала, уже давно бы прилетела, — успокоил командир. — Ничего, завтра прижмем эту тварь.

Лестница закончилась небольшой аркой, выйдя из которой они свернули на первый этаж, и пошли к входным дверям. Неожиданно где-то сверху раздался тяжелый стук, и приглушенный крик. Луиза резко остановилась, Дима налетел на нее, и чуть не сбил с ног.

— Ты чего?

— Слышал?

Они одновременно подняли головы наверх. Кто-то затопал, бегом передвигаясь по коридору. Со стороны лестницы на несколько секунд промелькнула яркая вспышка.

— Ванда? — Луиза побледнела, как смерть, и автоматически прижалась к стене, сразу сделавшись крошечной, как мышка.

— Бежим! — прошипел Дима, за руку потащил ее к лестнице.

***************

— Надо же, — если Казимир и испугался, то виду не показал. — И правда жива. Как здоровье, ваше некоронованное величество?

— Давай только без шуток, — колдунья сплела пальцы. — Я уважаю тебя, как преподавателя, и не хочу убивать. Отойти от моего артефакта, покинь кабинет, и я забуду, что видела тебя здесь.

— К чему эти жертвы? — поморщился преподаватель, как бы невзначай складывая руки за спиной. — Я не так уж слишком дорожу своей жизнью, чтобы тебя слушать. Лариса? Нет, Ольга. Правильно?

— Неважно. Главное, что мне доложили, как ты начал вынюхивать. Я даже не ожидала, что ты окажешься таким сообразительным. Такие союзники мне нужны, даже очень. Не хочешь стать директором БАМа? Я набью школу юными, талантливыми дарованиями, и вместе мы воспитаем боевых магов, способных на великие подвиги.

Казимир в притворной задумчивости потер подбородок.

— Знаешь, мне и на старом месте неплохо. Зарплата, конечно, не ахти, но ведь это не самое главное. Так что я, пожалуй, отклоню твое щедрое предложение.

— Жаль, — Ванда также притворно вздохнула. — И что же ты хочешь?

— Самую малость — не дать кровавой истории повториться вновь.

Не успели слова слететь с губ преподавателя, как он уже развернулся, сплетая боевое заклятие. Также стремительно действовала и колдунья. "Невидимый удар" отбросил Казимир в сторону, и глыба льда пролетела мимо артефакта, промазав всего лишь несколько сантиметров. Преподаватель сотворил ленту, но она тут же отскочила от фигуры Ванды, а пущенный в ответ "Невидимый меч" разрубил одну из парт с такой легкостью, будто она была сделана из бумаги.

— Ты заплатишь за то, что пытался сделать.

— Давай только без пафоса, — Казимир снова сплел пальцы, делая "Огненный меч".

************

Дима взлетел наверх так быстро, что у него перехватило дыхание, и вместо того, чтобы героически кинуться к месту сражения, парень вынужден был согнуться в три погибели, уперев руки в колени, и пытаясь отдышаться. Луиза безнадежно отстала где-то между вторым и третьим этажом. Да и вообще, на ее помощь первокурсник не сильно и рассчитывал.

Между тем сражение продолжалось — в дальнем конце коридора раздался оглушительный треск, и мелькнула яркая вспышка. Кое-как отдышавшись, Дима ринулся туда, но тут вспомнил кое-что, и свернул к выключателю на стене. Включившиеся лампы озарили страшную картину — неподвижное, окровавленное тело на полу, и зависшую над ним колдунью, рассматривающую дело своих рук.

— Ванда! А ну, иди сюда!

Колдунья обернулась, и увидела студента. Дима сплел пальцы, готовя ленту, но, тут, к его безграничному удивлению, Ванда сорвалась с места, пролетела над ним, и скрылась на лестнице. Где-то внизу раздался крик Луизы, напуганной видом промелькнувшей мимо колдуньи.

— Твою ж мать! — потрясенный Дима упал на колени возле тела Казимира. Тихо хрипя, куратор смотрел на него немигающим глазом — единственным живым местом на кровавом месиве, в которое превратилось его лицо….

34

Классическая музыка мягко ласкала слух, лампы создавали интимный полумрак, ноздри вкушали аромат изысканной пищи. Сидя за столиком ресторана, Дима никак не мог поверить в происходящее. Каждый раз, когда он смотрел на свое отражение в серебряной ложке, то видел не прежнего молодого лоботряса, без образования, без работы, без цели в жизни, а галантного джентльмена, в черном костюме, при галстуке, благоухающего дорогим парфюмом. А напротив него сидела не прежняя пэтэушница, мечтающая о карьере модели, а шикарная брюнетка, она же боевой маг, в вечернем платье, потягивающая красное вино из бокала, и глядящая на него глазами, полными восхищения. Все