— Если хочешь, я могу подъехать с Итаном к вам, и тебе не придется возвращаться.

— Я заеду за вами, чтобы дать родителям возможность привыкнуть к тому, что они стали бабушкой и дедушкой. Стефани придет в восторг. — Он повернулся и взглянул на Камиллу. На ее глазах снова заблестели слезы. — Почему ты снова плачешь?

— Я поступила неправильно, особенно по отношению к твоему отцу. Я никогда не думала об этом. И у нас с тобой до сих пор ворох разногласий. А ребенку нужны и папа, и мама.

— Давай отложим этот вопрос до завтра, а сегодня будем праздновать. Итан по‑прежнему остается в твоем доме, и мы будем рядом с ним. Ты даже не представляешь, как обрадуются мои родители и братья с сестрой. Камилла, я сам в диком восторге. Даже не думал, что могу испытывать такие чувства по отношению к детям.

Он внимательно посмотрел на нее и мягко коснулся ее затылка.

— Тут нет моей вины, но мне очень жаль, что меня не было рядом, когда ты рожала.

Камилла удивленно приподняла бровь.

— Ноа, если честно, мне иногда приходилось очень нелегко из‑за того, что ты был далеко. Братья старались помочь мне, но они очень заняты, и к тому же холостяки. Логан живет в Далласе, поэтому поначалу он часто навещал меня. Так что спасибо за твои слова. И мне очень жаль, что с твоим отцом произошло такое несчастье. Если бы я знала… — Она запнулась и замолчала.

— Все будет хорошо, — заверил ее Ноа, глядя на сына. — Ты даже не представляешь, как Итан осчастливит моих родных. Его присутствие поможет нам справиться с тем, что происходит в нашей жизни сейчас, и тем, что нас ждет в будущем.

Камилла неуверенно посмотрела на него, и ему захотелось обнять ее и поцелуями заставить забыть обо всех разногласиях, а потом заняться с ней любовью. Ноа судорожно вздохнул и отвернулся, потому что понимал, что физическая близость не решит их проблем.

— Ой, чуть не забыл о подарке, который передал Итану его дядя. Думаю, в том, чтобы вручать его ребенку лично в руки, больше нет нужды. Я понял, чего добивался Тан. Он хотел, чтобы я узнал, что у нас с тобой есть сын.

— Тан был чудесным старшим братом, но иногда не мог сдержаться, чтобы не вмешаться в жизнь других.

— Слава богу, что он не сдержался и на этот раз, — улыбнулся Ноа, передавая ей сверток.

Она повертела его в руках, и ее плечи поникли.

— Теперь вместо брата у меня есть вот это, — сказала она. — Как же мне не хватает Тана…

— Я тебя понимаю. Он был чудесным парнем. — Ноа достал из кармана телефон, чтобы позвонить родителям. — Мне придется поехать домой, хотя очень не хочется. Можно я сделаю несколько фотографий и возьму вот эту с собой? — Он указал на фото в рамочке, которое показывала ему Камилла. — Я потом верну его.

— Можешь оставить у себя, — улыбнулась она, когда он начал фотографировать Итана. — Ноа, хватит. Ты сделал чуть ли не тридцать снимков. У нас гора фотографий, так что ты сможешь взять себе столько, сколько пожелаешь.

— Ладно, — просиял он. — А теперь я поеду к родителям. Знаю, мы с тобой не очень ладим, но сегодня вечером давай забудем о наших спорах и отпразднуем чудесную новость о том, что я стал отцом.

— Что ж, это не решит наших проблем, но я не стану возражать. Пусть это будет чем‑то вроде временного перемирия.

— Пока, малыш, — сказал Ноа и, склонившись над Итаном, заглянул в его глаза, а потом рассмеялся и выпрямился. — Да уж, действительно немногословный парень. А в каком возрасте дети обычно начинают говорить?

— Ему уже пора бы начать, но он, похоже, относится к той группе детей, которые не спешат с этим делом. Итан говорит несколько слов, таких как «пока», «миша», «мой». У нас достаточно скудный словарный запас. Но всему свое время, Ноа.

— Он чудесный. Может, дети должны ждать и рождаться, когда им почти год? Тогда они более интересные.

— Не думаю, что беременные матери поддержали бы твою идею, — расплылась в улыбке Камилла. — Если честно, я потрясена твоей реакцией. Конечно, я ждала, что ты будешь злиться на меня, но я не ожидала такого восторга. Могу сказать, что я очень рада, и у меня словно камень свалился с души.

— Я никогда не представлял себя отцом, — пожал плечами Ноа. — Ладно, я побежал. — Он вышел на крыльцо и остановился. — Пока, Итан, ты очаровательный малыш. Ох, Камилла, это чудесная новость. Она до чертиков усложнит наши с тобой жизни, но оно стоит того. Я перезвоню тебе после того, как переговорю с родителями. — Он стремительными шагами направился к своей машине и вскоре выехал со двора. Его переполняло счастье, и ему не терпелось поделиться им со своими родными.

Может, Стефани сначала и не обрадуется, ведь Мия была ее подругой, и сестра надеялась, что та заменит ему Камиллу. Если честно, ему нравилась Мия, эта шикарная, сексуальная и волнующая женщина, которая принимала его таким, какой он есть, и не собиралась переделывать его самого и его образ жизни. Но прямо сейчас Ноа думал только о сыне, а все остальное подождет.

Камилла вернулась в дом и закрыла дверь.

— Итан, ты познакомился со своим папочкой, и он в восторге от тебя. Малыш, твой папа любит тебя. А я потрясена, потому что никак не ожидала такой реакции с его стороны. — Она подумала об отце Ноа. Как жаль, что ему пришлось пережить такие ужасные вещи, но современная медицина творила чудеса. — Сегодняшний вечер просто потрясающий, но завтра мы с твоим папочкой начнем решать серьезные вопросы, и нам придется очень и очень непросто, — сказала она, глядя на Итана, жевавшего ухо своего плюшевого медвежонка.

— А пока давай выберем самую нарядную одежду для знакомства с твоими бабушкой и дедушкой. Может быть, сегодня ты также познакомишься со своими тетями и дядями. Уверена, ты сразу очаруешь их, ведь ты так похож на своего папочку.

Искупав сына и усадив его на пол к игрушкам, она взяла сверток, который принес Ноа, и уселась рядом с ребенком. Осторожно развязав бечевку и развернув коричневую бумагу, она обнаружила книжку с детскими стишками, подписанную Таном для его племянника.

«Итан, надеюсь, твои родители читают эти стишки для тебя, и они нравятся тебе так же, как когда‑то нравились мне. Как бы хотелось видеть, как ты растешь. Обними за меня своих мамочку и папочку. Я люблю вас всех. Моему племяннику с любовью от дяди Тана».

Камилла смахнула слезу. Теперь она очень жалела о том, что не рассказала Ноа ни о своей беременности, ни о том, что родила сына. Она никак не думала, что он придет в восторг оттого, что стал отцом.

Она положила книжку и обертку обратно на комод и снова задумалась.

Ноа наверняка останется на ночь в гостевой спальне в ее доме, и Камилле придется быть начеку, потому что в моменты счастья этот мужчина мог быть неотразимым. А у нее еще ни разу не получилось устоять перед его чарами.

Ноа смотрел на дорогу и радостно улыбался. Он позвонил помощнице Бена и попросил, чтобы она сделала ему большое одолжение и позвонила самому лучшему флористу Бена и заказала огромный букет за счет Ноа, и дал ей адрес Камиллы. А еще добавил, что к букету неплохо было бы добавить небольшую плюшевую игрушку. Помощница Бена хорошо знала Ноа и без проблем согласилась.