Но, возможно, ничего не получится…

Майлз вздохнул и снова выглянул в окно.

Небо по-прежнему черное, но горизонт продолжает наливаться светом.

Он поднялся из-за стола, вышел в коридор и заглянул в комнату Джоны. Тот мирно спал. Майлз направился к себе. В полутьме поблескивали рамки фотографий, расставленных на комоде и тумбочке. Хотя различить детали он не мог, но знал, что изображено на каждом: Мисси, сидящая на заднем крыльце с букетом полевых цветов; широко улыбающиеся Мисси и Джона крупным планом; Мисси и Майлз, идущие по церковному проходу…

Майлз уселся на кровать. Рядом со снимком лежала картонная папка с собранной им в свободное время информацией. Шерифы не имели права расследовать дорожные аварии, да если бы и имели, ему все равно не позволили бы этим заняться. Но он шел по следам дорожного патруля. Допрашивал тех же людей. Задавал те же вопросы. И просеивал все собранные сведения. Зная, что ему пришлось вынести, люди не отказывались помочь. Но в конце концов оказалось, что он узнал не многим больше, чем следственная бригада. И теперь папка лежала на полке, словно подначивая Майлза еще раз попытаться найти того, кто вел в ту ночь машину.

Но как бы Майлз ни старался, это оказалось невозможным. Ему так и не удалось наказать человека, разрушившего его жизнь. А он только об этом и мечтал. Хотел, чтобы негодяй дорого заплатил за содеянное: таков его долг как мужа и человека, поклявшегося быть слугой закона. Как там сказано в Библии? Око за око…

И теперь, как обычно по утрам, Майлз смотрел на папку, не пытаясь ее открыть. Только представлял того, кто это сделал. И задавал себе все тот же вопрос. Каковы были его мотивы?

Если это просто несчастный случай, зачем бежать?

Единственная причина, которая приходила ему в голову, – сидевший за рулем был пьян. Возвращался домой с вечеринки или привык много пить по уик-эндам. Возможно, лет ему от тридцати до сорока. Доказательств у Майлза не было, но почему-то так представлялось. Он будто видел, как автомобиль вихляет по дороге из стороны в сторону, как водитель все прибавляет скорость и дергает руль. Может, потянулся за очередной банкой пива, стоявшей между ног, и заметил Мисси только в последнюю секунду. А может, и вообще не успел. Может, ощутил толчок, почувствовал, как ударилось о машину тело. Но и тогда водитель не запаниковал. На шоссе не нашлось тормозного пути. Хотя водитель остановил машину, чтобы посмотреть, что произошло. Все доказательства, так и не появившиеся в местных газетах, были налицо.

Но какая разница?

Никто ничего не видел. На дороге не было других машин, ни на одном крыльце не горел свет, никто не прогуливал в это время пса, не выключал разбрызгиватели. Даже если водитель был пьян, он все равно понял, что Мисси мертва и что ему будет предъявлено обвинение в убийстве по неосторожности, а может, и в убийстве с отягчающими вину обстоятельствами, если будет доказано, что у него и прежде были правонарушения. Суд. Тюрьма. Жизнь за решеткой. Эти и еще более пугающие мысли, должно быть, метались в голове, побуждая его поскорее уехать, пока никто ничего не видел. И он уехал, даже не потрудившись осознать, сколько горя принес ни в чем не повинным людям.

Либо предположения Майлза верны, либо кто-то специально сбил Мисси.

Какой-то социопат, убивающий ради собственного удовольствия. Он слышал о подобных людях.

Или Мисси убили, чтобы отомстить ему, Майлзу Райану?

Он шериф. У него много врагов. Он брал под арест преступников и свидетельствовал против них. Благодаря его стараниям десятки людей сидят по тюрьмам.

Один из них!

Список был бесконечен. Параноидальный бред.

Майлз вздохнул, открыл папку, стал перебирать бумаги и постепенно вновь погрузился в перипетии расследования.

Одна деталь не вписывалась в общую картину, и за эти годы Майлз наставил рядом несколько вопросительных знаков. Он узнал об этой детали, когда оказался на месте происшествия.

Странно, но водитель, сбивший Мисси, накрыл ее тело одеялом.

Этот факт тоже не попал в газеты.

Одно время еще были надежды на то, что одеяло каким-то образом может привести к его владельцу. Но ничего не вышло. Такие одеяла обычно лежат в аварийных комплектах, продающихся во всех магазинах автомобильных принадлежностей по всей стране. И невозможно понять, где он куплен.

Но… почему?

Этот вопрос продолжал терзать Майлза.

Зачем прикрывать тело, а потом бежать? Непонятно. Когда он поговорил об этом с Чарли, тот ответил фразой, преследующей Майлза по сей день:

– Похоже, водитель хотел извиниться.

Или сбить их со следа?

Майлз не знал, чему верить.

Но он найдет водителя, каким бы невероятным это ни казалось, потому что не сдастся. Никогда не сдастся.

Тогда, и только тогда, он начнет новую жизнь.

Вечером в пятницу, через три дня после встречи с Майлзом Райаном, Сара Эндрюс сидела одна в гостиной, вертя в руке второй стакан вина. Настроение было хуже некуда. И хотя она знала, что вино ничем не поможет, тем не менее собиралась налить себе третий стакан. Она никогда не любила пить… просто день такой выдался.

Сейчас ей просто хотелось уйти от действительности.

Странно. Началось все совсем неплохо. Утром она прекрасно себя чувствовала, и даже после завтрака, но потом все стремительно пошло под откос. Накануне ночью нагреватель для воды испортился, и пришлось перед уходом в школу принять холодный душ. В школе оказалось, что четверо учеников подхватили простуду и весь день чихали и кашляли в ее сторону. Остальные тут же стали им подражать, и ей не удалось сделать и половины запланированного. После уроков она задержалась, чтобы доделать кое-какую работу, а когда вышла, чтобы ехать домой, обнаружила, что шина спустила. Пришлось вызывать машину «Автоклуба», оказывавшего своим членам техпомощь, и ждать почти час, пока они приедут. К тому времени, когда она добралась до дома, окрестные улицы были огорожены веревками: в этот уик-энд должен был состояться Праздник цветов, и ей пришлось припарковаться в трех кварталах. Не успела она подняться к себе, как из Балтимора позвонила знакомая, сообщившая, что в декабре Майкл снова женится.

Вот тут-то Сара и открыла бутылку вина.

Теперь, немного опьянев, она уже жалела, что техпомощь задержалась всего на час. Приди она домой позже, не услышала бы звонка и ничего не узнала бы. Сара не была близкой подругой этой женщины, просто они иногда общались, а та дружила с семьей Майкла. Непонятно, почему она взяла на себя труд рассказать Саре о предстоящей свадьбе. И хотя в ее словах была подобающая случаю смесь сочувствия и изумления, Сара невольно заподозрила, что как только сплетница положила трубку, то сразу же перезвонила Майклу, чтобы поведать о реакции собеседницы. Слава Богу, сдержанность ей не изменила!