— Что это было? — в полном изнеможении спросилаКатя. — Что он сказал?

— Что твой муж Валентин Петрович Кряквин прилетел вСанкт-Петербург вовсе не вчера, как сообщал тебе в телеграмме, — Иринапожала плечами.

— И ты веришь этому человеку? — вскричала Катя.

— Слушай, не начинай сначала, а? — отмахнуласьИрина. — Знаешь, как ни странно, — но я ему верю. Не стала бы милицияврать. И их никто обманывать не станет. Это же информация из компьютера,сколько продано билетов, сколько летело пассажиров именно на этом рейсе. Всеточно, как в аптеке. Раз сообщают, что профессор твой прилетел не вчера, апозавчера — значит, так оно и есть.

— Ужас какой! — Катерина закрыла лицоруками. — Я уверена, что если бы мне дали поговорить с Валиком, то все быразъяснилось.

— Но ведь сказали же тебе — не положено покасвидание! — Ирина против воли повысила голос.

Она была ужасно сердита. У Катьки вечно всешиворот-навыворот. Вот и теперь — мужа нормально встретить не могла! Вместотого чтобы наводить красоту — ей вздумалось с соседкой ругаться. Топором ещёгрозилась, Раскольникова поминала! Конечно, это преувеличение, ей ли не знатьКатерину, она и муху неспособна обидеть, но генеральша-то Недужная все слышала.И не только сделала неправильные выводы, но и успела познакомить с этимивыводами людей из милиции. А им много не надо, есть подозреваемый, так хватайего и в кутузку!

Но профессор тоже хорош, тут же опомнилась Ирина. Мало того,что наврал Катьке насчёт времени своего приезда, хотя тут возможна путаница.Ну, разминулся с женой, так езжай себе домой, там свидетесь! Но вот какогочерта его потянуло в чужую квартиру? Зачем он остановился на четвёртом этаже изашёл в открытую дверь? Или у них в Африке так принято — впираться в чужоежилище, когда тебя не приглашают? И наконец, когда он увидел, что в прихожейлежит мёртвая женщина, почему сразу не вызвал милицию, а стал хватать её,прыгать вокруг и петь дурным голосом ужасные песни? Нет, поняла Ирина, упрофессора Кряквина там, в Африке, поехала крыша из пальмовых листьев. На видон кажется совершенно невменяемым, и в милиции не станут слушать егооправданий.

— Слушай, Катька, — озарило её, — мы жезабыли про адвоката!

— Какого ещё адвоката? — агрессивно возразилаКатя. — Ты считаешь, что Валик в чем-то виновен? Зачем ему адвокат, егоскоро выпустят!

— Не дури! — прикрикнула Ирина, набирая номерЖанны. — Адвокат поговорит с твоим мужем и все выяснит. Это с родными иблизкими не дают свиданий, а с адвокатом обязаны дать!

Жанна была занята, говорила сухо, сказала, что самаперезвонит, когда освободится.

— Так я и знала, — надулась Катя, — подруганазывается. Когда нужно, её не допросишься!

Ирина поняла, что Катька дошла до такого состояния, когдаочень себя жалко и даже хочется, чтобы другие тебя обижали, можно позволитьсебе страдать в своё удовольствие. Никаких разумных доводов человек в такомсостоянии не приемлет, так что Ирина решила не обращать внимания.

Она позвонила домой, узнала, что с Наташкой и кокером все впорядке, и решила малость прибраться в Катькиной квартире. В прихожей жутконатоптали, кого там только не было за вчерашний и сегодняшний день! Иринаразвесила по стенам все африканские маски, расставила копья, которых было вквартире профессора множество, резных африканских божков, а когда наклонилась свеником, то больно ушибла бок о чемодан. Чемодан профессора Кряк-вина былбольшой, сильно потёртый и ужасно тяжёлый.

«Интересно, где профессор болтался целые сутки с этимтяжеленным чемоданом?» — подумала Ирина.

Катерине надоело страдать в одиночестве, и она притащилась вприхожую, чтобы узнать, чем это Ирина тут занимается.

— Давай пока разберём вещи твоего мужа! —предложила Ирина с тайной мыслью, что, открыв чемодан, они могут узнать опрофессоре кое-что интересное.

Катя оживилась. Чемодан открыли без труда — ключи профессороставил на столике под зеркалом. Чемодан был просто набит разными диковиннымивещами. Сверху лежал запакованный свёрток, и когда нетерпеливая Катеринаразвернула его, то оказалось, что там кости. Кости напоминали человеческие,были очень белые и хорошо сохранившиеся.

— Вот это кажется рука… — протянула Ирина, — а вотэто ребра… Интересно, зачем они профессору? Ну да ладно, он сам разберётся.

— Кстати, — проговорила Катя, задумчиворазглядывая загадочные кости, — что ты такое говорила следователю прокакую-то собаку? С чего ты взяла, что у него есть бассет?

— Ну как же, — Ирина усмехнулась, — он ведьизображает комиссара Коломбо, а у того был замечательный бассет, так что ясчитала, что Килькин себе тоже завёл такого же пса!

Катя пожала плечами и снова склонилась над чемоданом.

Далее из него были извлечены по очереди: два широких ножа скостяными рукоятками, красивый нагрудник из разноцветных кусочков кожинеизвестного животного, осколок каменной плиты с сохранившимися письменами, двестатуэтки чёрного дерева, изображающие мужчину и женщину, плеть из буйволовойкожи и резная шкатулка, инкрустированная перламутром.

Завидев каждый предмет, Катерина радостно вскрикивала, чтоэто Валик привёз для неё подарок, но каждый раз её поджидало разочарование. Привиде шкатулки она гордо поглядела на Ирину и сказала, что уж это-то точно длянеё, но когда шкатулку открыли, она оказалась заполненной каким-топодозрительным бурым порошком, который так вонял, что Ирина тут же зажала носрукой, но все равно глаза слезились и хотелось чихать без перерыва. Катяпоскорее захлопнула шкатулку и совсем расстроилась.

Ирина пожала плечами и склонилась над чемоданом. Были тамнесколько толстых тетрадей с записями и рабочими дневниками, в самом углупритулился пакет с грязным бельём. Ещё было кое-что, завёрнутое во французскуюгазету. Катя нехотя развернула это что-то, она не ждала уже никаких подарков. Иоказалась права, потому что в газете находилась огромная челюсть. Подруги удивлённопереглянулись. Катька машинально примерила челюсть к себе.

— У человека не может быть такой огромнойчелюсти, — поняла Ирина, — интересно, где твой профессор её взял?

— Ай, да какая разница, — Катя махнула рукой ивыронила челюсть на пол. Она наклонилась поднять, и челюсть вдруг как живаящёлкнула зубами и чуть не укусила её за палец.

— Да оставь ты её в покое! — раздражённо крикнулаИрина.

Катя с большой осторожностью запихнула челюсть обратно вчемодан. Ирина пошарила в боковом кармашке и вытащила тоненькую папочку сдокументами. Какая-то бумага с гербовой печатью на совершенно непонятном языке,рядом приложен французский перевод. И куча билетов на самолёт, по которым можнобыло изучать географию. Профессор из столицы африканского государства летел на перекладных.Последний рейс был Марсель — Санкт-Петербург.