— И всё же говори, — попросил Сареф, — толку скрываться от правды?

— Если вы просто откажетесь от похода на Осину — то возненавидите себя за страх и малодушие. И это воспоминание будет отравлять вам всю жизнь. Так же, как воспоминание о предательстве отравляло всю жизнь Вильгельму, и никакой алкоголь, никакие деньги и никакие женщины так и не помогли ему забыться до тех пор, пока он не встретил последствия лицом к лицу. Если же вы раскопаете всю правду и уничтожите Осину — то подставите под удар и себя, и всех, кто вам поверил. Если вы поступите так — то тоже себе этого не простите. Выход у вас остаётся один. Отправиться в этот поход. Узнать всю правду. И после этого… оставить всё, как есть. Знать — но при этом осознанно выбрать бездействие.

— Да это просто невозможно, — пробормотал Сареф.

— Мне жаль, хозяин, — ответил Хим, — если вы хотите связать несвязуемое — нити для этого всегда приходится тянуть из собственной души.

Сареф ничего на это не ответил. Он думал. И, к своему ужасу, понимал, что этот вариант, звучавший так невыносимо, на самом деле оказывался самым логичным. Он узнает информацию. Никто из его друзей не пострадает. И он сможет воспользоваться ею в будущем… когда он сам решит нанести удар — и его друзьям не придётся нести за это ответственность.

— Йохалле был не совсем прав, хозяин, — добавил Хим, — мёртвых, действительно, не нужно жалеть. Но о них нужно помнить. Ведь если кому-то в Системе небезразлична твоя смерть, значит, твоя жизнь, какой бы никчёмной она тебе не казалась, была прожита не зря.

— Откуда ты обо всём этом знаешь? — подозрительно спросил Сареф, — не поверю, чтобы хилереми в 5 лет мог знать такие вещи.

— Во-первых, мне 7 лет, хозяин, — уточнил Хим, — 2 года я жил в разуме Спящего прежде, чем Адральвез выдал мне задание и заточил в ту Радужную Эссенцию. А, во-вторых… Ну, мы же это уже проходили, хозяин. Те члены клана, что беззаботно росли в поместье под крылом Адральвеза, естественно, о таких вещах и близко думать не будут. Ну а мы с вами… когда ты раз за разом танцуешь со смертью на лезвии ножа, то поневоле начинаешь задумываться… а что останется после нас, если нас самих однажды не станет? Особенно когда тот Кладбищенский Придурок показал нам наши надгробия год назад…

Сарефа передёрнуло. Признаться, это воспоминание не раз потом возвращалось к нему в кошмарах, и даже Хим так и не смог до конца вылечить этот страх. Да и можно ли вообще вылечить такое? Как можно вылечить понимание того, что однажды ты умрёшь, и всё, что после тебя останется — это пара вот таких надгробий… да память в сердцах тех, кому было не плевать на тебя…

— Ладно, хозяин, хватит накручивать себя, — сказал Хим, — лучше проверьте вашу строку умений. У вас ведь ещё остались Пункты Развития. Прошло много времени, наверняка варианты улучшений обновились. Изучите, что вам предлагает Система. Вас это всегда отлично успокаивает. Ну а там… может быть, и мне что-нибудь улучшим…

Признаться, эта мысль сразу воодушевила Сарефа. Действительно, и чего он ударился в такую депрессию? Всё равно это никак от него не зависит. В такие моменты важно просто жить дальше и делать то, на что ты действительно можешь повлиять. И после такого дела́обычно налаживаются сами собой…

Глава 1.7

Полежав несколько секунд и собравшись с мыслями, Сареф поднялся с кровати и пересел в кресло. Он собирался долго и плодотворно поработать со своими умениями. И не только со своими. В тот раз он потратил 4 Пункта на свою строку умений. В этот раз надо бы что-то улучшить и Химу. Поэтому, вызвав Хима и усадив его рядом с собой — потому что так с его строкой умений будет работать проще — Сареф вызвал Системное окно.

Призыв Демона. Попытка потратить Пункт Развития.

Ударная волна. В точке призыва демона создаётся силовая волна, которая отбрасывает всех в сторону и сбивает с ног.

Мученичество. Призванный демон будет принимать на себя 50% полученного вами урона, кроме чистого и нанесённого самому себе.

— Нет! — тут же сказал Сареф.

— Да! — требовательно заявил Хим.

— Нет! — с возмущением ответил Сареф.

— Да! — безапелляционно потребовал Хим.

— Я не буду брать эту способность, — сердито сказал Сареф, — мы уже десять раз это обсуждали! Ты и без того стоишь на передовой и впитываешь весь урон. Если из-за моего раздолбайства ты ещё и будешь получать дополнительный урон — тебе даже копия моего таланта на здоровье от Силы Воли не поможет.

— Хозяин, ну разве не для этого вы так развивали мне здоровье? — заметил Хим, — сейчас, пока у вас такая ситуация с артефактами, вы уязвимее обычного. Кроме того, не забывайте, что как бы много не было у меня здоровья — я зависим от того, стоите вы на ногах или нет. И если вас просто выбьют в бою — вся моя сила и всё моё здоровье окажутся бесполезны. Так что если вы хотите помочь мне раскрыть мою силу полностью — вам придётся позаботиться о том, чтобы у вас была лишняя возможность остаться на ногах в бою.

Сареф поджал губы. Воистину, спорить с Химом становилось всё более сложно и невыносимо. Хитрый демон уже играл на его душе, как на балалайке, с нужной силой и в нужной последовательности дёргая за нужные струны.

— Я ваш хилереми, хозяин, и ваша жизнь для меня всегда будет важнее, — смиренно ответил Хим в его голове, — это никогда не изменится, смиритесь.

— Как же тебе не хватает хорошей порки, — мрачно сказал ему Сареф.

— О, хозяин, да вы растёте, — усмехнулся Хим, — Бреннер был бы рад увидеть этот прогресс.

Не выдержав, Сареф Гилеаном подцепил лежавшую неподалёку подушку и запустил её в морду Химу. Но тот только захихикал, не став даже уклоняться.

— Мы оставим этот вариант на потом, — сказал Сареф, — возможно, дальше будет что-то более полезное.

— Да, хозяин, конечно, — ответил Хим, пряча довольную усмешку.

Рука Пересмешника. Попытка потратить Пункт Развития.