— Давай помогу, я буквы все-все знаю! — и побежала по строчкам тонкой косточкой мизинчика.

— Здесь говорится, что в этом доме слишком давно не случалось ничего плохого, и поэтому посылается практикант Бука для восстановления равновесия добра и зла. Он должен пугать, прятать вещи и портить отношения с соседями.

— Ну, предположим, что он всех нас очень даже напугал, — резюмировал Мефодий.

— Ничего подобного, я не испугался, — сделал вид, что обиделся, Кузьма. — Я просто локацию изменил, чтобы лучше видно было.

— Ага. Я так и понял, когда ты у меня за спиной оказался, — усмехнулся домовой.

— Прыжок не рассчитал, занесло дальше, чем планировал, — сделал вид, что ему всё равно на слова друга, кот.

Пока домовой с котом выясняли, кто сильнее не испугался, скелетесса залезла в шкаф и подошла к лохматику.

— Какой ты нечёсаный. Хочешь, я тебе бантик подарю? Как тебя зовут?

— Веня. Вениамин. Я совсем не хотел вас пугать, так вышло.

— Меня зовут Косточка, и мы с тобой идём в ванну. Я тебя намою шампунью, расчешу шёрстку и познакомлю со старшими братьями и сёстрами. А когда дедушка вместе с хозяйкой из гостей вернётся, то придумает, как обойти твой контракт. А жить будешь на моей полке. Ты такой тёплый, а я постоянно мёрзну. Я тебе истории буду рассказывать, а ты меня греть. Согласен?

Веня радостно закивал головой. И под удивлёнными взглядами кота, домового и повылезавших из-под дивана скелетов парочка прошествовала в ванную комнату.

История четырнадцатая

Как дед Пихто Марьяну лечил

Мефодий сидел на банке с вишневом вареньем и тихонько постукивал деревянной ложкой по крышке.

— Опять разобьешь, — мурлыкнул Кузьма, лёжа на лавке и выпустив когти на передней лапе, пока мыши занимались его маникюром.

— Не разобью, — почесал пятку домовой, — это я тогда просто силы не рассчитал. А сейчас только крышечку отогну и буду обедать.

— Мур, вот баба Маша вернётся, я ей всё расскажу! И как ты крынку со сметаной перевернул, и как помог щам сбежать, и про Петьку-петуха, что в спальне накуролесил.

— Ну, предположим, что сметану ты с удовольствием сам съел, а подушки и так менять надо было. А эта, — кивнул Мефодий в сторону Марьяны, что уже минут сорок колдовала над трехлитровой банкой, пытаясь открыть клубничный компот, — какая из неё хозяйка? Даже не запомнила, что мне под печку надо блюдечко с мёдом и кашей ставить. А ведь баба Маша её предупреждала, что меня не надо обижать.

Вот когда Марьяна совсем маленькая была, то яблочко мне принесёт, то сухарик оставит. А сейчас? Воды в жаркий день не допросишься. Жадина! Я ей на ночь ещё и еловых шишек под матрас положу. Нечего спать, коли домовой не умаслен.

— Ох, и попадет тебе от хозяйки за выкрутасы, — вылизывая усы, проворчал Кузьма, — и мне веником под хвост прилетит, что не усмотрел за тобой. Вон, все травы-корешки, что с весны заготовлены, смешал, перепутал. На вениках берёзовых косички заплёл, а в молоко лягушку кинул.

— Предположим, что лягушку я не просто так кинул, а чтобы молоко не скислось. Примета такая есть! А веники… Веники… А нечего банника обижать! Сама на помывку пошла, а шаечку воды для друга моего не оставила. Пусть теперь вон сосновыми вениками хлещется, и полезно, и дурь из головы прогоняет. А если ты дедушке Пихто жаловаться не будешь, я тебе завтра еще один кувшинчик со сметаной со стола скину.

Котяра потянулся, демонстрируя богатырское сложение, шкрябнул когтями по полу,

— А когда они возвращаются?

— Неделю нам ещё эту городскую внучку терпеть.

— Тогда ты мне каждое утро сметанки даёшь. И с хозяйской кровати не гоняешь. Если Марьяна будет меня прогонять, ты её того, попугай малость. Ну там, дверью поскрипи, ставнями похлопай, можно водичкой на неё сверху побрызгать.

— Договорились! — Мефодий наконец сдёрнул крышку с банки варенья, она отлетела к стене и, ударившись об неё, срикошетила в лампочку. Та обиженно вскрикнула и разлетелась на кусочки. От неожиданно взорвавшейся над головой лампочки Марьяна выпустила из рук банку с компотом, та разбилась, и красные ягоды, подхваченные потоком сладкой воды, растеклись по всему полу.

— Что тут происходит? — посредине кухни неожиданно возник из дымного облачка дед Пихто. — Три недели меня не было, а тут словно ураган пронёсся! Чего молчишь? — поднял с пола полотенце, под которым спрятался Кузьма. — Ты это чего, валерьянки напился?

— Меня тут нет, — кот хихикнул в усы и выскочил через открытое окно во двор.

Дед осмотрелся по сторонам, почесал в затылке, обернулся и увидел Марьяну. Девушка смотрела прямо на него, не зная — то ли закричать, то ли сковородой кинуть в неизвестно откуда взявшего сурового деда.

— Спать! — приказал Пихто, щёлкнув пальцами.

Марьяна послушно прошлёпала босыми ногами по луже компота в спальню. Подтянув пижамные штаны, бухнулась в постель и завернулась в одеяло.

Дед, вновь глубоко вздохнув, хлопнул в ладоши, и по дому пролетел лёгкий ветерок. Встали по местам перевёрнутые табуретки, разбитая банка с компотом собралась в целую и спряталась на верхней полке шкафа, куда переместилась и одолженная ранее Мефодием банка с вишнёвым вареньем. Скатерть вылетела в окно, хорошенько там встряхнулась и вернулась обратно на стол, белоснежная и выглаженная. Тут же посредине стола возник самовар, пуская горячий пар из трубы, а вокруг самовара расположились чашки, блюдца, салфетки, баранки и мёд в маленькой креманке. Всё вокруг заблестело чистотой, запахло пирогами и травами, что красивыми связками повисли за печкой.

— Куда делось моё варенье? — возмущённый Мефодий вбежал на кухню и застыл. За несколько секунд до появления деда домовой переместился вместе с банкой на чердак и теперь был сильно удивлён, увидев Пихто, пьющего чай с баранками.

— Дедушка? — не веря своим глазам, спросил Мефодий.

— Дедушка, дедушка, — кивнул Пихто головой, подтверждая, что он не призрак и домовому не привиделось.

— Ура! — закричал Мефодий и бросился обнимать деда что есть сил. — Как же я соскучился! Как же я умаялся! Как же я ждал тебя! А баба Маша, она тоже приехала? — оглянулся домовой в поисках хозяйки.

— Нет, Мария Семёновна вместе с Фомушкой через два дня прибудут. Они на поезде едут. А я вот решил пораньше появиться, посмотреть, как вы тут с Кузьмой за хозяйством присматриваете!

— Хорошо присматриваем, — насупился домовой, — вот только Марьяна ну совсем к деревенской жизни не приспособлена. Уж и не знаю, что делать. Я к ней