— Тайга-а, — протянул Иван.

— А главное, — подхватила Марго, — мы с вами даже точно не знаем, задумано ли вообще преступление.

— Здра-авствуйте, приехали, — с таким видом посмотрел Герасим на Маргариту, словно та сказала что-то совершенно недопустимое.

— А может, у них была назначена какая-то вполне невинная встреча, — пришла на помощь подруге Варя.

— С паролем, да? — сардонически расхохотался Герасим.

— Пароль, конечно, настораживает, — согласилась Марго. — Но мало ли что.

— Что? Что мало ли что? — спросил Муму. — Ну, назови мне, Маргарита, хоть один случай, когда честные люди просто так, за здорово живешь, встречаются по паролю?

— Назови мне, Маргарита, что там, за паролем, скрыто? — выдала очередной стихотворный экспромт Варя.

— Я, между прочим, серьезно, — надулся Герасим.

— А если серьезно, — Луна понял, что надо спешно вмешаться, пока Герка и девчонки вдрызг не разругались, — если серьезно, — повторил он, — то мы наверняка и впрямь ничего не знаем.

Лицо Герасима приняло возмущенное выражение. Он уже был готов ринуться в ожесточенный спор с Павлом, но тот опередил его:

— Хотя многое указывает, что мы и впрямь стали свидетелями готовящегося преступления.

— Давно бы так, — успокоился Герасим.

— Теперь осталось совсем немного, — покачала головой Варя. — Понять, к чему эти типы готовятся.

— Будем надеяться на лучшее, — сказал Павел. — По крайней мере, одна зацепка у нас наверняка есть.

И он вновь продемонстрировал друзьям ладонь с телефоном.

За разговорами Команда отчаянных дошла до метро.

— У моего отца в компьютере есть справочник «Вся Москва», — уже на эскалаторе сообщил друзьям Павел. — Попробуем по номеру определить владельца и его адрес.

Весь обратный путь Команда отчаянных бурно обсуждала произошедшее в музее. Настоящий Павел так и не появился. Значит, что бы ни замыслили преступники, они до сих пор пребывают в полной уверенности, что вчера разговаривали со своим сообщником. Тот обещал явиться на встречу, но почему-то подвел их.

— И, быть может, — сказал Муму, — мы с вами предотвратили преступление.

— В таком случае, Герочка, это сделал не ты с нами, а Павел, — ради справедливости отметила Варя.

— И даже не я, а телефонная станция, — не захотел присваивать себе чужую заслугу Луна.

— Вообще-то у них еще не все потеряно, — сказал Иван. — Сейчас этот тип куда-то там съездит, они передоговорятся и назначат новую встречу в музее.

— А если у них все было организовано именно на сегодня? — спросила Маргарита.

— Вот именно, — поддержал Герасим. — Например, сегодня должны отрубить сигнализацию. Или открыть специально для похитителей какую-нибудь обычно запертую дверь, куда они должны были улизнуть вместе с шедевром.

— В таком случае, им крупно не повезло, — выдохнул Павел. — Теперь придется все организовывать по-новой.

— А мне почему-то кажется, что они пока только в стадии подготовки, — задумчиво произнесла Маргарита.

Она умолкла и какое-то время внимательно смотрела на Павла.

— Ты чего? — удивился тот.

— Слушай, — снова заговорила девочка. — Я вот подумала: может, имеет смысл тебе позвонить по этому телефону?

— Типично женская логика, — с презрением процедил Каменное Муму. — Ну, позвонит Луна и чего он скажет?

— А говорить как раз ничего не надо, — продолжала Маргарита.

— Еще лучше, — продолжал издеваться Герасим. — Звонить и молчать.

— Не понимаешь, что ли? — удивилась девочка. — Луна должен послушать голос. Вдруг это телефон его вчерашнего собеседника.

— И впрямь, — понравилась Павлу идея Марго. — Надо проверить.

— Еще один умник, — высокомерно изрек Герасим. — А если трубку возьмет какая-нибудь женщина, ну там жена этого, с которым ты… вчера. Или дочка, или сын? Кого ты к телефону попросишь?

— Да никого, — улыбнулся Луна. — Но один раз сегодня нам уже подфартило. Может, и теперь ждет удача.

— А если там стоит определитель? — продолжал протестовать Муму.

— Ну и пусть определяет, — махнул рукой Луна. — Я из автомата позвоню.

— Пробуй, если хочешь, — наконец сдался Герасим.

Из громкоговорителя в вагоне послышалось: «Осторожно, двери закрываются. Следующая станция «Белорусская».

Команда отчаянных протиснулась к самой двери.

— У кого-нибудь телефонная карта есть? — осведомился Луна.

— У меня, — полезла в карман куртки Марго. — Держи.

Павел взял карту.

На эскалаторе Команду отчаянных охватило такое нетерпение, что они не могли просто ехать. Расталкивая плотно стоящих людей, ребята понеслись вверх по ступеням. Никто из пятерых друзей толком не смог бы объяснить, чего ждет от этого звонка. Однако все они надеялись на чудо. Каждый был в глубине души уверен: стоит Павлу набрать этот номер, и возникнет какая-то ясность.

Вылетев из метро на улицу, ребята огляделись. Два автомата были заняты. Третий испорчен. И лишь в трубке четвертого послышался отчетливый гудок. Засунув в прорезь карту, Луна набрал номер. Подошли почти сразу же. Послушав, мальчик повесил трубку.

— Ничего общего, — разочарованно сообщил он друзьям.

— Зря только надеялись, — проворчал Муму.

— Мумушечка, но ты ведь, кажется, совсем не надеялся, — язвительно произнесла Варя.

— Не передергивай мои слова, — возразил Герасим. — Я как раз очень надеялся. Просто несколько сомневался в успехе.

Варя кинула выразительный взгляд на друзей. Мол, спорить с этим Муму все равно бесполезно. Остальные просто подавленно молчали.

— Да чего киснуть, — ободрил Луна. — Телефон у нас есть. Адрес узнаем и будем действовать. Сейчас приду домой и сразу этим займусь. Как только выясню, тут же дам знать.

На том друзья и расстались.

…Открыв ключом дверь квартиры, Иван тут же увидел бабушку. Обиженно поджав губы и скрестив руки на груди, Генриетта Густавовна живым укором застыла посреди передней. Мальчик тут же почувствовал неладное, однако совершенно не мог понять причины.

— Ну, как тебе понравилось в музее? — как-то уж слишком кисло спросила Генриетта Густавовна.

— Нормально, — откликнулся Ваня. — Понравилось.

— И что же ты там видел? — последовал новый вопрос.

Иван несколько замялся, ибо сегодняшние художественные впечатления для него исчерпывались «Флорентийским львом» Донателло и копией алтаря, о которой вещал Герасим. Прежние посещения Пушкинского тоже оставили крайне общие и к тому же смутные воспоминания. Во всяком случае, никаких названий картин мальчику сейчас в голову не приходило.