— Только из моих рук, — не давала ему схватиться за фотографию Марго.

Едва глянув, Каменное Муму позеленел. Птичка Божья запечатлелся на снимке в момент броска. Вид у него и впрямь был бравый. В отличие от Герасима, на лице которого отразились смятение и ужас.

— Отдай! — возопил Муму. — Мы так не договаривались!

— Не отдам, — отскочила в сторону Маргарита.

— Нет! Отдашь! — погнался за ней Муму. — Я против такого снимка! Вы просили меня просто в профиль сидеть вместе с этой курицей. А в действительности я тут на какого-то идиота похож.

— Ну, почему же похож, — имела неосторожность сказать Маргарита.

— Ах, ты еще издеваешься!

И, оттолкнув стоявшую у него на пути Наташку, Каменное Муму, не помня себя, кинулся на Марго. Та бросилась вприпрыжку вокруг стола.

— Ребята, перестаньте! — пыталась восстановить мир Дятлова. — Чего ты, Муму, психуешь? Такой снимок классный!

— Я вот тебе сейчас дам, классный!

Забыв на время о Маргарите, мальчик атаковал Дятлову. Та с завидной реакцией отпихнула его. Герасим, не ожидавший резкого толчка, как подкошенный рухнул в то самое кресло, где недавно позировал для фотографии.

— Вр-раг не пр-ройдет! — исторг воинственный клич Птичка Божья. — Р-решительный от-пор-р!

И, распушив перья, от чего стал казаться гораздо больше своих и так немалых размеров, попугай двинулся на Герасима.

Едва поглядев на него, Муму в мгновение ока утратил весь свой воинственный пыл и взмолился:

— Марго! Убери своего агрессора! Попугай остановился на полпути от стола, до

Герасима, издал такой звук, будто смачно сплюнул, и вынес врагу окончательный приговор:

— Тр-равоядное!

Муму поперхнулся от возмущения. И, с ненавистью глядя на Птичку, сказал:

— Молчи, опричник!

Птичка Божья явно обиделся. В его облике появилось что-то недоброе. И он вновь стал медленно, но верно надвигаться на Герасима.

— Марго, убери его! Приказываю, убери! — мигом опять впал в панику Каменное Муму.

— Я не ослышалась? Ты мне приказываешь? — чуть вздернулись уголки губ у хозяйки квартиры.

Попугай неумолимо приближался к врагу.

— Скорее! — вопил Герасим.

— Если надо, то уберу, — проявила великодушие Маргарита. — Но ты тогда согласишься, чтобы снимок был в газете.

— Черт с вами! — увидел Герасим, что попугайский клюв уже нацелен на его левую ногу.

Марго ловко подхватила Птичку на руки.

Тот посмотрел сверху на Муму и с презрением произнес:

— Э-эх. Я — ор-рел. Гер-расим — тр-рус. После чего громко засвистел свои любимые

куплеты тореадора из оперы Визе «Кармен». Дятлова уже изнывала от хохота.

— Все, Муму. Ты проиграл, — корчась, сказала она.

— Шуточки у вас, — передернул костлявыми плечами Герасим.

В дверь позвонили. Муму воспринял это как избавление.

— Ребята пришли, — пробубнил он и, словно забыв, что находится не в своей квартире, отправился открывать.

За дверью оказались Иван и Варя. — Луна пришел? — тут же поинтересовался Иван.

— Нет, — покачал головой Герасим.

— А чего это наш Мумушечка такой стран-ненький? — не укрылось его состояние от въедливой Вари. — Неужели опять с Птичкой Божьей поконфликтовал?

Герасим буркнул что-то неопределенное. Зато Птичка Божья, продолжая насвистывать куплеты тореадора, появился в передней.

— Все ясно, — хмыкнула Варя. — Счет сколько-то там — ноль в пользу Птички.

— Вы лучше смотрите, какая фотка! — вылетела из гостиной Дятлова.

Снимок Варе с Иваном очень понравился. Пока они восторгались «удачным ракурсом» и говорили, что для газеты такое, «как доктор прописал», Герасим смотрел на них с деланным равнодушием и холодностью. Наконец Пуаро ободряюще хлопнул его по плечу:

— Да чего ты завелся?

— Вот еще, заводиться, — ответил тот. И так как Дятлова вместе с Марго и Варварой уже удалились в гостиную, тихо добавил: — Просто жду не дождусь Луны. Чего он так долго возится?

— Ну, ему ведь еще дойти надо, — откликнулся Иван.

Не успел он это сказать, в дверь дважды позвонили. Мгновение спустя запыхавшийся Луна оказался в передней.

— Ну? — уставились на него Иван и Муму.

— Наташка тут? — заговорщицки прошептал Павел.

Двое друзей одновременно кивнули.

— Все в порядке, но подробности потом, — скороговоркой произнес Луна.

Иван и Герасим досадливо поморщились, однако вынуждены были подчиниться. Говорить при Наташке о расследовании никто не собирался.

— Эй! — послышался из гостиной голос Марго. В следующий миг она выглянула из двери. — Мальчики, вы что застряли? Газету делать пора! Иначе до вечера не успеем!

Едва оказавшись в гостиной, Луна немедленно увидел фотографию Муму и Птички.

— Атас! — воскликнул он. — Когда это вы сотворить успели?

— Только что, — не без гордости отозвалась Наташка. — Нравится?

— Еще как, — по достоинству оценил работу двух девочек Луна.

— А главное, какой тут Мумушечка у нас очаровательный! — подхватила Варя.

— Птичка Божья тоже совсем ничего получился, — сказал Иван.

— Я — ор-рел. Гер-расим — тр-рус! — немедленно раздалось из-под стола.

— Вот такую надпись я и предлагаю сделать под этим снимком, — поделилась с друзьями замыслом Марго.

— Через мой труп! — запротестовал Муму.

— Тр-руп, — с удовольствием повторил попугай. — Тр-руп! Тр-руп! Гер-расим — тр-руп!

Все, кроме Муму, грохнули.

— У меня такое впечатление, — мрачно проговорил Герасим, — что все вы стремительно опускаетесь до уровня этого пернатого парнокопытного.

— Мумушечка, — смахнула с глаз слезы Варвара. — Парнокопытные не бывают пернатыми.

— А вот и бывают, — мстительно произнес Герасим. — Пегасы.

— Сдаюсь, Мумушечка, — подняла руки вверх Варя. — Ты меня победил. Пегас и впрямь конь, но пернатый. На крыльях вроде как перья имеются.

— Пер-рья, — забормотал под столом попугай. — Чудо в пер-рьях.

— Кто, Герасим? — осведомилась Марго.

— Гер-расим, — с утвердительной интонацией откликнулся попугай. И тут же добавил: — Гер-расим — дур-рак.

— Марго! — рассвирепел Муму. — Или ты сейчас же уберешь в клетку это говорящее чучело и мы садимся завершать газету, либо я ухожу домой.