— Насколько хороший? — Маша поиграла бровями, явно намекая на интимные подробности.

— Маш! Вот у тебя одно на уме. Очень хороший. Во всех смыслах. Заботливый, нежный, добрый, — Маня открыла рот, внимая моему рассказу, а меня понесло так, что уже не остановить. Замолчала, лишь когда официант принёс нам счёт.

— Охренеть, — протянула подруга с долей зависти. — Слушай, так всё хорошо, что даже не верится. А ты его так боялась раньше. Плакала. Неужели за месяц всё так кардинально поменялось? Не верю, — подруга прищурилась. — Вот не бывает так. Что-то тут не чисто.

Я улыбнулась ей, потрепала Маньку за пухлую щёчку.

— Да говорю тебе, обалденный он. Я сама не верила, что из этого брака получится что-нибудь хорошее. Отец так расписывал Самира, что кто угодно испугается. Но на самом деле всё по-другому, Машка. Он такой… Такой… — не найдя слов, я просто захихикала, как дурочка.

— У-у-у, подруга… Да ты втюрилась по уши! — Маня сокрушительно покачала головой. — Ну, дела.

— Возможно. Но он мой муж, не забывай. Имею право влюбляться.

Тут у Машки не нашлось доводов против, и она молча поджала губы, а я достала мобильник.

«Привет. Я на обеде. А ты что делаешь?» — и застыла в ожидании ответа, который последовал почти сразу.

«Скучаю по тебе. Вот как раз разглядывал твоё фото».

«А откуда у тебя моё фото?»

«Сфотографировал, пока ты спала».

«О, нет!»

«О, да! Ты спишь, как младенец».

Закрыв рот ладонью, захохотала.

— Кхе-кхе! Я тут никому не мешаю? — Машка состроила обиженную мину. — А то, если чего, я могу уйти.

— Не ревнуй, — подмигнула подружке, и та скрестила руки на груди.

— Знаешь что, не нравится мне всё это. Он не тот, за кого себя выдаёт. Вот вспомнишь мои слова. Этот гад ещё покажет своё истинное лицо.

— Не говори так о моём муже. Он, правда, хороший. Просто всё так быстро происходит…

Очень быстро. Ещё месяц назад я жила в жутком страхе от того, что однажды за мной придёт чудовище и заберёт в своё логово, где мне предстоит пройти все круги ада. А теперь я жить не могу без его сообщений в «Вайбере». И, кажется, я действительно влюбилась в Самира. Но ведь это же не плохо, правда?

— Слушай, Насть, а тебя не смущает, что этот здоровяк за нами постоянно следит? Бр-р-р, аж мурашки по коже, — Маша кивнула на сидящего за соседним столиком охранника.

— Машуль, он не следит, а охраняет. Это необходимая мера предосторожности, — повторила слова мужа. — К тому же, он не нарушает границы моего личного пространства. Пусть будет.

Машка лишь закатила глаза, но спорить не стала. Хоть и заметила в её глазах неодобрение. Ох, уж эти ревнивые подружки.

— О, девчонки, приветик! — мне на плечи легла тяжелая рука. — Как ваше «ничего»? Соскучились по мне?

— Привет, Витя, — я стряхнула с себя его лапищу и повернулась к Машке. — Ну что, пойдём на пары?

Маша кивнула и поднялась со стула, а Витька последовал за нами. Что бы вы лучше понимали мою реакцию, Виктор — это головная боль всего института. Из-за неуёмной злобы ко всем девушкам (о причине которой ходили самые разные слухи, начиная от импотенции и заканчивая матерью-маньячкой), этот парень буквально истязал всю женскую половину факультета. Но мне почему-то доставалось от него больше всех. То ли я была самой мерзкой из всех мерзких, то ли виной мой покладистый, тихий нрав. То есть, я никогда никому не жаловалась и молча терпела его стебания.

Только в этот раз одними словесными шуточками дело не закончилось. Подлец шлёпнул меня по попе и присвистнул на всё кафе, привлекая к нам внимание. Мы с Машкой застыли с открытыми ртами, когда позади шутника выросла гора. Гора та звалась Махмудом, и он был приставлен меня охранять. Витька этого не знал…

— Эй! Ты чё?! Эй, мужик! Отпусти! Ты чё?! — учитывая скудный словарный запас Витьки и не особо богатый русский язык Махмуда, диалог получался так себе…

Взявшись за руки, мы с подругой растерянно наблюдали за охранником, несущим щуплого Витьку за шкирку к двери. Несостоявшегося абьюзера вышвырнули с порога прямо в лужу, а после Махмуд любезно приоткрыл для нас дверь.

— Ох… Ох… Охренеть! — констатировала подруга, и я бы её поддержала, да отнялся язык. — Вот это мужик!

Чего?!

Я поражённо вылупила глаза на Машку.

— Мань… Ты чего это?

— Офигительный просто, — томно вздыхая, Маруся прошла мимо Махмуда, но тот даже не удостоил её своим вниманием.

Я ещё раз посмотрела на охранника, чтобы понять Манин восторг. Огромный, жуткий. Из особых примет — борода и шрам наискосок через всё лицо. Но, видимо, правду говорят: на каждый товар есть свой купец…

***

— До завтра же разберись с ним. Чтобы этот урод больше никогда не переступил порог здания, в котором будет находиться моя жена! — Самир схватил подчинённого за грудки, встряхнул. — Ты услышал меня, Махмуд?!

— Да, шеф.

С рыком отшвырнул от себя охранника, откупорил бутылку с коньяком.

— Где она сейчас?

— Дома, шеф.

— Хорошо. Подгони мою машину ко входу, — окинув взглядом свой кабинет, схватил бутылку со стола и содрал со спинки стула свой пиджак. — Домой меня отвези.

Настя ждала его у накрытого стола. Вся нарядная, восхитительная. Настоящая принцесса.

— Привет, красивая моя, — чуть пошатываясь, он прошёл в гостиную, снял пиджак и отшвырнул его в сторону. — Скучала?

Жена просияла, бросилась к нему в объятия и, повиснув на шее, потянулась к губам. Самир поцеловал её, стиснул руками обтянутые шелковой тканью платья ягодицы.

— Ой, ты выпил?..

Он поджал губы, виновато склонил голову.

— Есть такое. Простишь?

Настя улыбнулась, провела пальчиками по его щеке.

— Эх ты. А я ужин приготовила, вино купила.

Подхватив её на руки, прижал к себе и усмехнулся, когда девушка вскрикнула.

— Потом поужинаем. Сейчас я хочу кое-что другое, — направился к лестнице, ведущей на второй этаж, а Настя вдруг воспротивилась.

— Подожди, Самир. Слышишь? Остановись… У меня… Месячные, — отвела взгляд в сторону, прикусила нижнюю губу. — Я не могу сейчас, понимаешь?

— Это не проблема, малыш. Всё хорошо, тебе нечего стесняться.

Настя упёрлась ладонями в его грудь, пытаясь оттолкнуться, но Самиру это не понравилось.

— Перестань. Мы сделаем это по-другому.

— Я не хочу, Самир! — девушка дёрнулась, вырываясь из его рук и, встав на пол, тут же умчалась, отчего-то всхлипывая.