— Ага, будете рассказывать это Высшим, когда вас прямиком отправят в ад, — ехидно пропел Тануки, но тут же покраснел под строгим взглядом моего отца.

— Строчки, так называемой песни, содержат недопустимые сочетания слов!

Сказал двенадцатый апостол, чеканя каждое слово.

Мужчина побледнел под слоем белой штукатурки, если это конечно возможно и, сглотнув, промямлил:

— Я не знал, честное слово!

Но отец был непреклонен.

— Незнание закона, не освобождает от ответственности.

Через секунду сквернословящий мужчина был связан светящимися магическими веревками, а за ним и вся его шайка пособников. Отец поднял лист, выпавший из рук орущего во все горло нарушителя закона.

— Сжечь!

Его лицо сморщилось, словно ему было брезгливо прикасаться к пергаменту. Как только один из подчиненных бросился исполнять приказание, я, не выдержав напора своего любопытства, приблизилась к молодому парнишке, держащему конфискат, и заглянула в текст. Большими буквами было написано:

Who'll love the devil?

Who'll song his song?

Who will love the devil and his song?

I'll love the devil!

I'll sing his song!

I will love the devil and his song!

Who'll love the devil?

Who'll kiss his tongue?

Who will kiss the devil on his tongue?

Eagles Of Death Metal - Kiss The Devil

Перевод песни:

Кто полюбит дьявола?

Кто будет исполнять его песню?

Кто будет любить дьявола и его песню?

Я буду любить дьявола!

Я спою его песню!

Я буду любить дьявола и его песню!

Кто полюбит дьявола?

Шокировано отпрянув, напугала сотрудника.

Парень скомкал пергамент и блеющим голосом проговорил:

— Не положено, мисс!

Я нервно кивнула и, отряхивая джинсы от пыли, боком, стараясь быть не заметной, приблизилась к Тануки.

— П-с-с-с, подруга, а ты заметила, что когда вызывали дьявола, неожиданно появилась ты! — друг тихо хохотнул и сделал страшное лицо, поигрывая бровями.

Все ещё взвинченная я ударила его в бок кулаком.

— Дурак. Не смешно!

Легкй ветерок шевельнул мои волосы на затылке.

— А это ещё что за черт? — выпучив глаза, удивлённо проговорил Тануки.

Чувствуя, как кровь быстрее побежала по венам, я обернулась, почти боясь дышать.

Кассиэль Порок.

— Чертов босс, — почти выдохнула я.

Похудевший, осушившийся и с тёмными кругами под глазами, он показался мне… Красивым, таким родным…

Филипп что-то ему говорил, отчаянно размахивая руками. Жесты были куда красноречивее слов. Голубые глаза впились в меня, не отпуская из своего плена.

Резкая боль в сердце, заставила меня прижать руку к груди. Демон дёрнулся, словно сам почувствовал боль и сделал шаг вперёд, потеснив этим Филиппа, стоящего у него на пути.

Облизнув внезапно ставшие сухими губы, я неосознанно провела вспотевшими ладонями по бёдрам, обтянутым джинсами. Я почувствовала, как горят щеки и даже шея от того, что пылающий взгляд Кассиэля прошёлся по ним, словно прикасаясь к обнаженному телу.

Я даже почувствовала, как кожа ног стала горячее…

Что он здесь делает?!

Как… здесь оказался?!

Сердце предательски сжалось, стоило мне увидеть Касса.

— Сын посла.

Я вздрогнула и повернулась на голос отца, что раздался совсем рядом, чуть позади.

Словно не замечая моего состояния, отец продолжил говорить:

— Кассиэль Порок, наследник «Корпорации зла» — отец задумчиво провел пальцами по щетине на подбородке. — Не думал, что его интересуют межмировые преступления.

Демон сделал шаг в сторону и стало видно портал, из которого он материализовался.

Абсолютная мгла, лишь изредка подсвечивалась белыми всполохами, похожими на опасные молнии.

Кассиэль махнул рукой и несколько прислужников тьмы, в чёрных одеждах, плавные и тихие, будто тени, подхватили под руки извивающихся и выкрикивающих ругательства правонарушителей.

Апостол Филлип, яростно размахивая руками, что-то пытался объяснить демону. Видя то, как мои плечи мелко подрагивают, отец сжал ладонью плечо. Этот ободряющий жест заставил меня гордо выпрямиться. Я на своей территории, рядом мой отец! Я не боюсь тебя демон слез… а ведь и, правда, не боюсь! Я боюсь скорее себя и своих чувств к нему.

Словно прочитав мои мысли, демон неожиданно сделал шаг вперёд, работники обоих миров расступались, давая дорогу сыну посла. А мне лишь оставалось, молча стоять и наблюдать, как демон с каждым шагом становиться все ближе и ближе…

— Кассиэль! Замечательная работа, — слова отца полные одобрения и уважения, заставили болезненно кольнуть сердце.

Если бы он знал, как этот голубоглазый искуситель поступил с его дочерью…

— Благодарю, Матфий! — приятный баритон с хрипотцой заставил ещё больше заволноваться.

Он знает моего отца! Главное не паниковать!

Голубые глаза прошлись по моему зардевшемуся от волнения личику и, пропутешествовав легким мазком по шее, остановились на плече.

Густые чёрные брови съехались к переносице.

В голубых глазах вспыхнули красные всполохи, словно пламя зажженной свечи. Ноздри демона затрепетали от вида того, как рука апостола покоится на моем плече.

Растерянно хлопая глазами, попятилась назад, к выходу из здания. Работник в камуфляжной чёрной форме недовольно прищёлкнул языком, после того, как я нечаянно стёрла обувью одну из сторон чертежа. Он сделал снимок на фотоаппарат и показал жестом, чтобы я отошла подальше. Я беспрекословно послушалась. И так можно сказать, почти уничтожила важную улику.

— Извините!

Это все, на что я была способна в данную минуту.

Опозорилась… куда ещё больше?!

— Ну, ты даёшь! — пропыхтел Тануки. Друг наконец-то меня догнал из-за моей непредвиденной задержки с пентаграммой. — Не думал, что ты из этих…

Парень смахнул со лба капли пота и торопливо выхватил из кармана брюк платок.

— Ты о чем?!

Но вместо того чтобы обратить внимание на лучшего друга, я не нашла ничего лучшего, как уставиться на Кассиэля. Демон выглядел, мягко говоря, раздосадованным, но прекрасно себя контролировал. Он продолжал беседовать с моим отцом, у которого до сих пор из-за моей выходки, на лице горел румянец возмущения и смущения.