Вот я растяпа...

Развернувшись, потопала назад, думая с предвкушением о том, как вопьюсь зубами в сладкую мороженную массу с маленькими кусочками натурального банана, а ещё эта соленая карамель сверху! Это просто отвал всего…

—Как такое может быть!?

Взвинченный голос мамы заставил меня резко остановиться и отойти в тень за кухонную дверь.

Ее голос меня поразил.

Он был полон отчаянья и муки.

—Я не знаю, не знаю!

Голос отца был на столько же удручённым и потерянным.

—Я думала, что раз она здесь с нами то …

Голос мамы притих, и я услышала всхлип.

Такой жалобный, что мое сердце сбилось с привычного ритма.

—Мы сделали все что могли, теперь все лишь вопрос времени.

—Мне так больно, Матфий!

Послышались легкие шаги.

Я аккуратно выглянула чтобы посмотреть на то, что происходит в помещении.

Отец держал маму в объятиях, его ладонь в ласковом жесте покоилась на блондинистых волосах жены.

—Я знаю, дорогая, знаю! Мы сильные, мы справимся!

Взгляд отца меня поразил, он был сосредоточенный и упрямый, как -будто он что- то решил для себя.

Мама слегка отстранилась от его груди и сквозь слёзы проговорила:

—А что… что, если он узнает о ней?

Отец сжал зубы, его лицо окаменело:

—Запомни, Кахитель! Никто не причинит вред нашей дочери! -глаза отца грозно блеснули, он взял в ладони лицо своей жены,- клянусь не будь я двенадцатым апостолом!

Не зная, как реагировать от услышанного, опрометью бросилась к брату и сестре.

Плюхнувшись на диван, нервно содрала фольгу с мороженного.

Не замечая вкуса и запаха, принялась за десерт.

—Люция?

Голос сестренки заставил обернуться к ней.

—Что с тобой?

Я нахмурилась и пожала плечами.

—О чем ты?

Адоэль провела пальцами по кудрявой голове Питера, что устроился у нее в ногах.

—Не знаю, такой вид что ещё чуть-чуть и заплачешь…

—Я только что чихнула.

Отвернулась к тв всем своим видом показывая, что не хочу разговаривать.

В душе переживая, о том, чему стала свидетелем несколько минут ранее…

Кахитель*— ангел хранитель.

Матфий **— один из учеников Иисуса Христа, по жребию занявший место среди двенадцати апостолов вместо отпавшего Иуды Искариота.

Воскресенье выходной день!

Только не для моего отца.

После вчерашнего инцидента, точнее того,как нечаянно подслушала родителей, я не могла найти себе места.

Поэтому я решила, что обязательно уговорю отца взять меня с собой.

Только одна мысль о том, чтобы целый день провести с мамой пугала.

Да, именно пугала.

Перед моими глазами до сих пор было ее лицо полное потрясения, когда она узнала о том, что у меня есть зачатки крыльев.

Должно быть, я никогда не забуду, как ее пальцы дрожали, когда она держала снимки с изображением злополучных крыльев.

Именно злополучных…

Ведь я ждала другой реакции, радости?

Гордости?

Да, наверное, но все мои надежды, словно бумажный кораблик утонули в волне, ужаса, что мелькнул в глазах матери.

Шмыгнула носом, нет, не буду плакать!

Натянув голубые джинсы и белую футболку, минуту провозилась со шнурками завязав их крест накрест. Осталось привести в порядок волосы, и я готова.

Быстро расчесала пряди и завязала их в высокий конский хвост, эта причёска красиво подчеркнула черты лица.

Овальной формы лицо ,стало выглядеть благородней, собранные пряди открыли вид на изящную шею, лишь только большие зелёные глаза выглядели печальными.

Ещё секунда и вкусно пахнущий блеск вишней красовался на пухлых по форме сердечка губах.

Когда я подходила уже к кухне услышала негромкое пение Адоэль.

У неё шикарный голос, жаль она не любит петь на публике.

—Доброе утро – ворвалась я с легкой улыбкой в помещение, пропитанное уютом и ароматом булочек с корицей.

Не желая тратить время, избегая взгляда мамы, обратилась к отцу:

— Пап, я хочу с тобой на работу - и тут же скорчила милое просящее личико.

Отец замер, удивленно моргнув.

—Э-э-э, ну если ты хочешь... - он бросил взгляд потерянный взгляд на маму.

Та, заправив за ухо локон, подливала мёд в тарелку Питера, что увлечённо уплетал оладья.

—Дорогая, я думала, ты составишь нам с Адоэль компанию! Пицца, кино, настольные игры - расстроено закончила мама.

—Ой, ма! Я забыла предупредить, что я сегодня иду на дополнительные занятия - пробормотала Адоэль, жуя ярко-оранжевую морковь – вернусь к вечеру, много материала, сама понимаешь, доклад- закончила она.

Я чуть не хмыкнула вслух.

Ну да, какое рвение к учебе! Так я и поверила, неужели она намылилась на свидание с Кайлом?!

—Извини – промямлила я, видя неподдельное расстройство родительницы.

Мама разлив в чашки чай, наконец, устроилась за большим овальным столом.

—Ничего, я понимаю, что все заняты, все выросли - она как - то подозрительно грустно растянула губы в улыбке- не понимаю только одного, как мои дети так быстро вырасти?

Пока мама спрашивала у Питера о том, какой фильм они будут смотреть, отец в прихожей

уже обувался.

—Ну что готова? - спросил папа, распахивая дверь на улицу, прошмыгнув за ним, я вдохнула полной грудью аромат белой гвоздики.

Почти вся наша улица была засажена этими чудесными цветами.

—Пап, а можно я сяду на переднее сидение?

Не дожидаясь разрешения отца, с комфортом устроилась в серебристой служебной  машине.

Несколько минут мы ехали, обмениваясь банальными фразами под лёгкую приятную музыку.

Но тут мой взгляд зацепился за прохожего.

А как не зацепиться?!

Тануки собственной персоной.

Не обращая ни на кого внимания, парень шёл, словно скала по графитного цвета мостовой. Он выглядел задумчивым, в его руках был стаканчик с коктейлем.

Как всегда,  на Тануки наряд  истинного пижона.

Одни только ботинки из шкуры анаконды чего  стоили!

Не говоря уже о модном в клеточку коричневом пиджаке и таких же брюках.