– Пойдете.

– Что это – прерогатива миллиардера или комплекс бога-хирурга либо вы родились таким заносчивым негодником?

Он опять залился хохотом.

– У вас будет шанс узнать это за ланчем. А теперь идите, наденьте что-нибудь красивое.

Она вырвала руку из его крепких пальцев.

– У меня нет ничего красивого. Ничего, что соответствовало бы вашим стандартам.

– Что-нибудь, что не спрячет вас за слоями ткани.

– Такого у меня тоже нет.

– Что-нибудь не отвратительное.

– Этот халат не отвратителен. Он устроил бы вас?

– Меня-то да. А вас?

Лили раздраженно фыркнула, уступая, и направилась в спальню.

Собираясь, она думала о том, что после ланча, вернув ее на работу, Балдуччи никогда больше не увидится с ней. Но один ланч никому бы не повредил, верно? В конце концов, это был ее первый и последний шанс побыть с ним.

Она надела нечто красивое.

То, что удалось найти в гардеробе, рассчитанном на жизнь без светских и романтических составляющих.

По крайней мере, Антонио одобрил темно-зеленое платье выше колена и без рукавов с подходящими по цвету босоножками на высоком каблуке.

Когда Лили вышла из спальни, Антонио откинул голову как ленивый лев и произнес лишь одно слово: «Красиво».

Само по себе слово было довольно безобидным. А пламя страстного желания охватило ее от беспощадного взгляда и обольстительного мурчания.

Крутя в голове каскад событий, Лили села рядом с Балдуччи в его роскошный «ламборгини». Заметив, что она глазеет на все, боясь прикоснуться, Антонио сказал, что всегда покупает итальянские автомобили, – как дань корням, которые у них были общими.

Лили поинтересовалась, почему на этот раз обошлось без лимузина и шофера. В который раз приводя ее в смятение, Антонио пояснил: он не хотел, чтобы на их первом ланче рядом крутился «третий лишний».

Пока Антонио преодолевал растянувшийся трафик деловой части Лос-Анджелеса, Лили украдкой взглянула на его достойный сонета профиль. Вопросы так и заметались в ее сознании.

Куда именно он ехал? Чего хотел от нее? Не мог же он положить на нее глаз! Или мог?

Она была привлекательной – ее красоту люди называли нестандартной. Лили пользовалась успехом у симпатичных и успешных парней. Просто сама не проявляла к ним интереса. Роман или даже короткая интрижка не стоили последствий, которые она так одержимо просчитывала.

Но по сравнению с этим величественным львом любой другой парень был лишь всклоченным бродячим котом. И, даже привлекая остальных мужчин, она явно не дотягивала до стандартов Антонио, который вращался среди самых невероятных красавиц мира и не удостаивал их даже взглядом.

Значит, Лили верно все поняла. Она веселила его, как никто другой, и интриговала тем, что не падала к его ногам.

– Вот мы и приехали.

Оторвав ее от размышлений, Антонио плавно затормозил. Он ловко выскочил из машины и быстро обогнул ее, чтобы помочь Лили выйти. Она чуть не потеряла равновесие, ощутив его непоколебимую силу.

Антонио помог ей удержаться на ногах. От тревожащего ощущения близости, вспыхнувшего в его глазах, неистовые порывы всколыхнулись у Лили внутри.

Когда к ней вернулась привычная отчужденность, заставив отступить от Антонио, примчался служащий стоянки, чтобы отогнать машину. Из двух других машин вышли шестеро мужчин в строгих деловых костюмах, остановившись на различном расстоянии от них. Телохранители Балдуччи.

Проследив за направлением взгляда Лили, Антонио вздохнул и повел ее к широкой мраморной лестнице.

– Мой деловой партнер Ричард любит перестраховываться. Он – специалист по безопасности корпорации «Черный замок», и его люди будут следовать за нами ежесекундно, до нашей смерти. А его усилиями этот момент вряд ли когда-нибудь наступит.

При мысли о том, что такое непобедимое создание может умереть, все внутри у нее сжалось от ужаса.

Антонио задержал взгляд на лице Лили, уловив ее реакцию.

– Надеюсь, это вас не тревожит.

Лили моргнула, взглянув на него, когда они поднялись по лестнице к украшенной искусной резьбой двустворчатой двери из красного дерева.

– С чего бы это?

– Вы находитесь в компании человека, которому требуется столько защиты. Когда мы пытаемся заставить Ричарда убрать охрану, он уверяет, будто нам еще очень повезло, что он выставляет телохранителей на таком почтительном расстоянии. Бессмысленно спорить с человеком, который настаивает на слежке с близкого расстояния двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю.

– У него есть веская причина для такой бдительности, – пробормотала Лили. – У вас чрезвычайно высокий статус. Вы узнаваемы, подобно какой-нибудь голливудской звезде, и гораздо более влиятельны. Жизни многих людей стали бы легче, если бы вы не стояли у них на пути.

Лили с трудом удержалась от желания успокаивающе сжать руку Антонио, и тут два швейцара распахнули перед ними двери.

Словно распознав ее тревогу, он смягчился.

– Я никогда не наживаю врагов. И забочусь о том, чтобы все вокруг были заинтересованы в моей целости и сохранности. Мне не угрожает опасность.

– Правда?

Он снова расплылся в улыбке, и настроение Лили тут же улучшилось.

– Правда.

Она с облегчением выдохнула.

– Но тот парковщик – ваш человек. Вы доверили бы заботы о своем автомобиле только тому, кого лично выбрали.

От сверкания его глаз любая девушка потеряла бы голову.

– Вот тот разум, который я хотел бы применить для работы над своими проектами.

– Час назад вы считали, что этот разум склонен к скоропалительным и необоснованным выводам.

– Только когда это касается лично меня. Мы ведь уже согласились в том, что я переворачиваю вверх дном ваш мыслительный процесс. Как вам удается приводить его в порядок?

– Это получается не нарочно, вы же знаете. Но я постараюсь сделать это во время ланча. Мне будет легче, когда я буду занята едой.

Он простер руку вперед, приглашая ее войти.

– Тогда, бога ради, давайте поедим.

Лили и не подозревала о существовании ресторана, который выбрал Антонио, хотя жила в этом городе вот уже восемь лет. И сотни раз проходила мимо этого здания.

Внешне оно выглядело как любой другой фешенебельный дом в Лос-Анджелесе. Внутри же смотрелось так, что любые другие великолепные места, в которых Лили доводилось бывать, казались жалкими лачугами. Не только благодаря старинной аристократической роскоши – сама атмосфера излучала тайну и исключительность.