Он ткнул лопатой в почву – и сразу же почувствовал сопротивление.

– Осторожнее! – взволнованно крикнула она. – Лучше руками.

Марко опустился на колени и принялся соскабливать песок, пока не показалась небольшая пластмассовая коробочка, похожая на контейнер для хранения пищи. Тогда и мальчик задышал тяжелее.

Он открыл коробочку и заглянул внутрь. Два золотых кольца, ожерелье из кораллов и прилагавшийся к нему браслет с серьгами. Две брошки в виде маргариток разного размера и дискета, на которой было написано мелким печатным шрифтом: «An International Perspective on Pension Funds: Retirement Income Security and Capital Markets»[31].

Марко ничего не понял. Украшения не представляли собой никакой ценности, а что касается дискеты, тут вообще полная тарабарщина.

Тильда долго сидела, рассматривая содержимое, прежде чем смогла что-то сказать.

– Мама говорила, что, скорее всего, он избавился от всего этого. Но Вильям сказал однажды, когда мне было очень плохо и я думала, что умру, что на свою свадьбу я надену украшения, которые в день свадьбы были на его матери. – Она поджала губы. – А еще и вот это… – Она прижала дискету к груди. – Я прекрасно понимала, почему он так и не защитил докторскую диссертацию. У него просто-напросто не было на нее времени из-за моей болезни. А теперь вот взгляни на это. Он…

Ее лицо исказилось, слезы хлынули ручьем.

Марко дал ей выплакаться, но положил руку на плечо.

Тильда взглянула на Марко, обретя контроль над собой.

– А теперь вот взгляни на это. Он все-таки хотел попытаться. Он сохранил свои наработки на будущее, а украшения приберег для меня.

Покачав головой, она собралась с силами, вытерла слезы и рывком встала на ноги.

– Идем, это уже никому не пригодится. Нам надо выкопать все плитки.

Спустя десять минут они сидели, разложив перед собой еще четыре открытые коробки.

Под плиткой С4 лежала записная книжка, под С6 – какие-то банковские документы, под F6 – конверт с надписью «Мое завещание», а под F7 – папка с целой стопкой бумаг с логотипом министерства, на которой жирным черным маркером было написано «ПРОЕКТ „БАКА“».

Тильда раскрыла записную книжку и сразу узнала почерк Вильяма.

Пробегая глазами первую страницу, она поднесла ладони ко лбу и принялась массировать его кончиками пальцев.

Марко понял, что вот-вот разразится новый приступ плача.

Ее взгляд скользил по странице вверх-вниз, а лицо становилось все бледнее.

– Ты не будешь читать другие страницы? – поинтересовался он.

Тильда покачала головой.

– Что случилось? Тебе нехорошо?

Она кивнула.

В течение некоторого времени они так и сидели вдвоем на коленях, затем девушка положила записную книжку обратно в коробку.

– Полицейские были правы насчет Вильяма. Он увел очень много денег, тут все написано. – На секунду она сжала губы. – И он сделал это ради меня, я точно знаю. Мне очень жаль, что так вышло. И жаль, что я сейчас не могу поговорить с ним.

Это чувство было знакомо Марко лучше, чем кому бы то ни было.

– А что насчет остального? – спросил он.

Тильда взяла в руки банковские отчеты, лежавшие под С6. Немного полистав страницы, отложила их со вздохом.

– Тут все то же самое. Проведенные им трансферы. Все сходится.

– Сходится?

– Да. Он брал деньги, переводил их себе на счет и в тот же день оплачивал мое пребывание в больнице. Мне знакомы все заведения, даты тоже более или менее совпадают.

– Он по-настоящему любил тебя, разве нет?

– О да.

Мальчик на мгновение отвернулся. Интересно, догадывается ли она о том, насколько счастливой она была тогда?

– Марко, можешь открыть? Мне кажется, я не смогу, – с этими словами она указала на конверт с завещанием.

Марко вынул лист бумаги. Документ был написан на фирменном адвокатском бланке и снабжен красной печатью «Копия».

– Тильда, он завещал все свое имущество тебе и твоей матери, – сказал Марко.

Она крепко зажмурилась. Для нее это был уже перебор.

Марко взялся за последнюю партию, ту, что лежала под плиткой F7.

– Ты в курсе, что это вообще такое? – поинтересовался он и подождал, пока она откроет глаза, выражавшие обреченность.

– Эти документы с его работы. Мне кажется, проект «Бака» оказался для него последним.

– А почему эти документы находятся здесь? Они вроде не такие важные, как все остальное?

Девушка пожала плечами:

– Не знаю. Может быть, мы должны передать это кому-то?

Тут снаружи послышался шум замедляющегося мотора.

Тильда вытянула голову на звук.

– Это мама. Но почему она не въезжает во двор?

– Ты собираешься показывать ей все это? – спросил Марко, когда она распихала содержимое по коробкам и сгребла их все в одну кучу.

Девушка покачала головой.

– Можешь разложить коробочки и плитки по местам? А я пока выйду к ней. Позову тебя, как только поставлю ее в известность о твоем присутствии. Тогда расскажешь ей еще раз все то же самое, потому что я сама не смогу, ладно?

Марко кивнул, хотя и опасался реакции Малены на свой рассказ.

Прошло несколько минут, в течение которых он упорно трудился над плитками. Затем поставил лопату обратно к сараю для велосипедов. Все должно выглядеть так же, как раньше. Повернувшись к террасе, мальчик кивнул. Несмотря на то что он основательно потер носками ботинок белые линии, сделанные Тильдой на плитках, они не полностью исчезли. В остальном все выглядело неплохо; никто не смог бы догадаться, чем они тут только что занимались.

«Непонятно, хочет ли Тильда, чтобы я вышел к ним?» – подумал он, услышав настойчивый сигнал, пару раз долетевший до него с улицы.

Отряхнув руки, Марко осторожно направился вокруг дома к въезду. У него не было никаких причин нестись туда сломя голову.

Внимательно посмотрев на заднюю часть машины, он не узнал в ней автомобиль матери Тильды. Возможно, до этого он просто недостаточно хорошо разглядел машину. А может, она была двухцветная, как многие старые легковушки…

В тот же миг Марко зафиксировал движение на углу дома и услышал крик Тильды с улицы. И не успел он отреагировать, как на него с такой силой наскочил чернокожий мужчина, что они оба полетели назад, ударились головами о сырые доски велосипедного сарая и рухнули на землю. Сверху что-то блеснуло, но лишь когда нападавший ткнул его в руку и занес оружие для очередного удара, Марко осознал, что это был нож.