Довольно долго все молчали. Нежеру слушала вой и стоны ветра вокруг Джиньяха-йу’а и жалела, что не оказалась менее тщеславной. Впервые она поняла, что даже эта смертельная миссия может оказаться менее опасной, чем ее спутники, а в особенности их командир.

* * *

Час прошел в полном молчании.

– Отец однажды сказал мне, что если на кого-то охотишься, ты должен его знать, но чтобы его поймать, необходимо им стать, – сказал Ярнульф.

Он говорил негромко, но все его слышали. Мако бросил на него короткий взгляд и тут же отвернулся, а Саомеджи выпрямился, как будто кто-то произнес его имя.

– Но познать драконов невозможно, – сказал он. – Это не обычный зверь, вроде коровы или овцы, или даже столь устрашающий, как лев.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Нежеру.

– Драконы не появляются на свет в этих землях, как другие дикие животные. Они пришли сюда из Сада вместе с нашими предками.

– Я никогда об этом не слышала, – призналась Нежеру.

– Недостатки твоего образования не делают то, что я рассказал, менее правдивым, – укоризненно проговорил Саомеджи. – Более того, как и подменыши тинукеда’йа, драконы… – Внезапно он замолчал, словно кто-то подал ему сигнал, хотя это было не так: Мако беседовал с Кемме и, несмотря на недавнее проявление гнева, казалось, их не слушал. – Иногда мне трудно управлять собственным языком, – заметил Саомеджи, ни к кому не обращаясь. – Простите мою глупость.

Нежеру не сомневалась, что он собирался сказать нечто важное, но не сумела понять, что имел в виду Певец. Она посмотрела на Ярнульфа, но тот лишь покачал головой, едва заметно, и Нежеру была уверена, что другие ничего не заметили.

Ярнульф прекрасно знал, что, если норны принимают какое-то решение, они стараются его выполнить, тщательно и терпеливо, подобно воде, подтачивающей камень. День за днем они продолжали исследовать горы в поисках следов дракона, пока не нашли достаточное количество, которое указывало на постоянную тропу.

– Все величайшие черви были самками, – сказал Мако, когда они планировали следующий шаг. – Самцы всегда меньше, они приходят к самкам только для спаривания. Но мы нашли маленькие следы, значит, имеем дело с бродячим самцом. Может быть, его привлек запах мертвой самки, или он родился где-то здесь, в горах, и живет поблизости. Возможно, мертвая самка была его матерью. В любом случае мы должны найти место, где он часто появляется, и устроить ловушку.

– Значит, ты согласен, что нам нужна ловушка? – спросил Ярнульф, которого слова Мако слегка позабавили.

Как и следовало ожидать, командир не обратил на него ни малейшего внимания, в отличие от Саомеджи.

– Мы должны поймать дракона живым, смертный. Наша Королева хочет получить кровь живого дракона.

– Живого? Но даже если по следу мы можем определить, что это не такой крупный зверь, как тот, кости которого мы нашли, он все равно намного больше любого из нашей компании, в том числе гиганта! – сказал Ярнульф. – Кто-нибудь из вас когда-нибудь охотился на дракона?

– Молчать, – сказал Мако. – Мы Когти Королевы. И сделаем то, что нужно.

Они выбрали широкое ровное плато, которое, как им казалось, находилось на постоянной тропе дракона. Ярнульф догадался, что Мако собирается вырыть яму, но плато по большей части состояло из скальной породы, и Нежеру была права, когда заметила, что они даже не знают, насколько велик зверь, на которого они охотятся, – им известен лишь размер его лап.

– А как насчет капкана? – спросил Ярнульф. – Некоторые деревья можно согнуть…

– Ты глупец, смертный, – сказал Мако. – Даже при наличии приманки, которая отобьет наш запах, дракон поймет, что мы рядом, и никогда не подойдет к такому месту близко.

Но после тщательного изучения направления ветра в течение часа или двух Мако расставил Ярнульфа и остальных на позиции вокруг выбранного им места, все они спрятались за каким-то укрытием – камнями или группой деревьев, – и каждый взял с собой веревку со скользящей петлей на конце.

– Когда я подам знак, – сказал Мако, – вы постараетесь поймать зверя веревкой за шею или ногу. Другой конец вы должны крепко держать, не выпуская его любой ценой, пока не сумеете надежно его закрепить вокруг камня или крупного дерева.

– А что, если он из тех, кто изрыгает огонь? – спросила Нежеру.

– Таких драконов совсем немного, – ответил Саомеджи.

Казалось, Мако его не слушает.

– Тогда мы сгорим, и Королева пошлет другой отряд, чтобы исправить нашу ошибку.

Ярнульф ничего не стал говорить – он уже знал, как командир относится к вопросам, – но видел, что Кемме положил в ловушку бедро козла, которого они убили много дней назад. Ярнульф пытался понять, как Мако мог рассчитывать на то, что они вчетвером или впятером одолеют взрослого дракона, даже с помощью Го Гэм Гара. С тех пор, как он присоединился к отряду норнов, он далеко не первый раз начал опасаться за свою жизнь, но сейчас спросил себя: не слишком ли сильно полагается на свою удачу?

У Го Гэм Гара имелся собственный громадный топор и огромный моток веревки, но Мако заявил, что вонь гиганта может напугать дракона, поэтому отправил его на позицию, которая находилась не только против ветра, но и довольно далеко от самой западни. Ссылка Го Гэм Гара встревожила Ярнульфа. Мако совершенно не беспокоило то, что кого-то из них может прикончить разозленный монстр прежде, чем к схватке присоединится гигант, но, будучи одной из слабых фигур на доске для «Шента», Ярнульф относился к этому иначе.

Закончив приготовления, они заняли свои места. Им предстояло долгое холодное ожидание.

* * *

Утро еще только начиналось, но солнечный свет уже принялся прогревать небо вдоль восточной кромки мира, и темно-фиолетовый цвет постепенно уступал место глубоким синим тонам, когда Ярнульф увидел, что гигант на склоне холма поднял руку. Сначала он подумал, что ошибся и принял завиток поземки за сигнал, как было несколько раз до этого. Голова Ярнульф стала тяжелой, а глаза сухими, и он давно пришел к выводу, что во всем Светлом Арде нет такого глупого зверя, как бывший раб, связавший свою судьбу с делами прошлых хозяев. Но после того как он несколько раз моргнул и даже протер глаза грубым рукавом куртки, волосатое белое пятно над ним, на склоне холма, продолжало выглядеть как волосатая белая рука, поднятая вверх, чтобы привлечь внимание. Сердце Ярнульфа забилось быстрее, и он медленно пошевелился, чтобы восстановить кровообращение в руках и ногах и гибкость в пальцах.

Прищурившись, он наблюдал за драконьей тропой сквозь сумрак, поземку и холодный туман, повисший над склоном, и сначала ничего не видел, но после мучительно долгих минут наконец уловил движение на северной части склона. Его с трудом удавалось разглядеть из-за того, что пятно было почти такого же цвета, что снег и лед, но он уже различал перемещающуюся тень и взлетающие вверх длинные снежные полосы, стелющиеся по земле.