Огромную роль шахматы играют и в жизни студентов Санкт-Петербургского политехнического университета. Вуз издавна славится прославленными учеными, но есть среди имен его знаменитых выпускников и имена выдающихся спортсменов, среди которых и имя Михаила Моисеевича Ботвинника – первого в советской истории чемпиона, завоевавшего мировую шахматную корону. Ботвинник окончил Политех в тридцатые годы. Много воды утекло с тех пор: город пережил блокаду, которая унесла и многое, и многих. И не было границ моему удивлению, когда в университете мне продемонстрировали личное дело великого чемпиона, которое хранится в архиве и не только находится в идеальном состоянии, но и содержит информацию об успеваемости выдающегося шахматиста. В Политехе активно работает шахматный клуб Ботвинника, с членами которого несколько лет назад я проводил сеанс одновременной игры на пятнадцати досках. Да, тринадцать любителей шахмат мне уступили, но двое заслуженно сыграли вничью, что свидетельствует о качественной подготовке студентов внутри клуба.

Есть договоренность о создании шахматных школ в Тимирязевской и Плехановской академиях, но шахматные клубы и образовательные центры в институтах и университетах открываются не только в Москве и Санкт-Петербурге. Кафедра шахматного искусства открылась в две тысячи девятнадцатом году в Уральском государственном экономическом университете Екатеринбурга. Создать такую кафедру я предложил ректору вуза Якову Петровичу Силину за два года до этого на отчетно-выборной конференции Федерации шахмат Свердловской области. Или я умею убеждать людей, или идея моя показалась ректору по-настоящему привлекательной, или и то и другое вместе, но так или иначе теперь на базе кафедры прикладной математики в УрГЭУ функционирует кафедра шахматного искусства и компьютерной математики, где под моим началом реализуются специальные образовательные программы. Образовательный шахматный центр и клуб работают в Тюменском индустриальном университете, открыта Академия шахмат в Северном Арктическом федеральном университете в Архангельске. Верю, что все эти достижения – далеко не предел. Каждый день открывает новые возможности, каждый год приносит шахматам новых любителей, из которых, надеюсь, в ближайшем будущем с нашей помощью вырастут большие мастера и профессионалы.

Клубы Анатолия Карпова и шахматные школы существуют не только в России, но и во многих других странах. Я думаю, в настоящее время в мире действует более тысячи подобных центров. Как я отношусь к тому, что они носят мое имя? Стараюсь относиться спокойно. Ведь помимо школ есть еще и кубки Анатолия Карпова и именные стипендии, улицы в городах носят мою фамилию, а возле школы в Златоусте, где я когда-то учился, даже установлен мой бюст. Стараюсь воспринимать эти почести как безусловную пользу в развитии шахмат. Да, когда выходишь на определенный уровень, перестаешь в какой-то момент принадлежать самому себе. Ты заслужил, заработал имя, и теперь имя работает на тебя. И если мое имя работает на благо прекрасной интеллектуальной игры, то меня это только радует и нисколько не обременяет.

Я принимал непосредственное участие в открытии шахматных школ более чем в сорока странах мира. Особую активность в развитии шахмат, как и в любых других отраслях на сегодняшний день, демонстрирует Китай. Государственное обеспечение шахмат в Китае сейчас поставлено на порядок выше, чем даже в Советском Союзе. К обучению шахматам китайцы подходят очень серьезно, взяв все самое лучшее, что было в советской школе и добавив свою изюминку. Нет ничего удивительного в популярности шахмат в этой стране. Интеллектуальные игры всегда были в Китае в чести, а их национальная игра Сянци [49], чем-то напоминающая шахматы, – одна из самых популярных настольных игр в мире. Так что китайцы выбились в лидеры отнюдь не случайно. Это единственная зарубежная страна, где мне предложили открыть сразу четыре школы: в Циндао, Харбине, Ляочэне и в крупнейшей агломерации мира, насчитывающей тридцать два миллиона жителей, – провинции Сычуань. Государственная поддержка всегда способствует росту того вида деятельности, которому власти уделяют особое внимание, поэтому успех китайских шахматистов на мировой арене не должен никого удивлять. Уже очень давно захватили лидерство китайские шахматистки, а в недавнем прошлом их догнали и товарищи по сборной, выиграв командный чемпионат мира среди мужчин.

Активно развиваются шахматы и в Индии. Было бы странно, если бы страна, подарившая миру не только Виши Ананда, но и саму игру, не была бы заинтересована в ее совершенствовании. Вообще, на Востоке проявляют к шахматам колоссальный интерес. Активно развивается шахматное движение в Индонезии, Непале, Иране, даже Сирии и, конечно, на Филиппинах, которые когда-то были одним из безусловных шахматных лидеров Азии и где в шахматы умеют играть все, независимо от пола и возраста.

С большим чувством удовлетворения наблюдаю за тем, как в последние годы шахматы обретают второе дыхание по всему миру. Сейчас опережают другие страны Турция, Румыния, Молдавия, Армения, но это вовсе не значит, что старушка Европа не обращает никакого внимания на игру. Мои школы действуют в Вероне, Валенсии, Осло, Вильнюсе, Вальево, Праге, Братиславе. А во Франции в трех городах один раз в неделю преподают на разных годах обучения шахматы по моей методике великого чемпиона как обязательный предмет. И это далеко не маленькие деревушки, а населенные пункты, насчитывающие более ста тысяч жителей. Шахматный клуб моего имени работает и в Париже. Открыты шахматные школы в Африке, в Южной Америке и, разумеется, в Северной.

Моя первая школа в США была создана в городе Линдсборг штата Канзас. Городок основали в тысяча восемьсот шестьдесят девятом году шведские эмигранты, а потому он получил прозвище «Маленькая Швеция». Он действительно напоминает своей архитектурой скандинавские поселения, а жители Линдсборга, тридцать процентов которых и сейчас имеют шведские корни, до сих пор соблюдают некоторые традиции своей исторической родины и даже два раза в год проводят фестиваль «Дань уважения Швеции». Но город известен не только своими связями с европейской страной, но и тем, что сразу после Гражданской войны Севера и Юга там был создан Беттани-колледж – первое подобное учебное заведение в США.

Так случилось, что в колледже работал мой приятель Михаил Коренман. Фамилия Миши – очень известная и достойная. Его дед – автор знаменитого учебника по неорганической химии – был по-настоящему уникальным человеком: профессором Горьковского [50] университета, который заведовал кафедрой на протяжении пятидесяти лет, известным ученым, по трудам которого химию изучало много поколений советских школьников. Его внук Миша старался от деда в химической науке не отставать. В Америку уехал, получив грант, а по окончании обучения остался в стране работать преподавателем. Однажды Миша приехал навестить родителей и воспользовался приездом, чтобы встретиться и познакомиться со мной. При встрече он рассказал о большом интересе к шахматам в Беттани-колледже и об искреннем желании открыть в Канзасе [51] мою шахматную школу. Мне предложение показалось интересным, и довольно быстро я собрался в Америку.