со смешком шагнул вбок, и я бессильно рассекла лезвием воздух. Левую кисть опалило болью, и меч, выбитый из ослабевшей руки, отлетел в сторону.

– Тела его воинов я скормлю диким зверям. А твое брошу прямо твоим волкам, – прошипел он мне на ухо и сдавил мозолистыми ладонями мою шею. Я закашлялась, задыхаясь. – Или мне лучше сжечь вас?

Вместо рычания из моего горла вырвался хрип, но каким-то образом я ухитрилась лягнуть его в живот и выскользнуть из захвата. Я дернула запястьем и присела, показав демону клыки. Дождь окропил лезвие кинжала.

– Дикие животные, попав в капкан, отгрызают себе лапу. Но даже это не спасает их от смерти. Они умирают от потери крови и гноения, – вкрадчиво произнес Истэк, медленно кружа вокруг меня. Вокруг зверя, угодившего в капкан.

Я на мгновение зажмурилась, чтобы выровнять скачущую от тошноты картину перед глазами, и тут же охнула, зажав глубокую царапину на животе. Следующее движение мне удалось заметить. Я отпрыгнула от устремленного на меня оружия, фурией подлетела к демону сзади, выжимая из себя последние крохи энергии, и направила кинжал ему в спину.

Истэк успел уклониться, и лезвие лишь полоснуло его по боку.

Эта ошибка дорого мне обошлась.

Моя голова откинулась назад от мощного удара его кулака, и, прокатившись по земле, я рухнула лицом в грязь. Отцовский кинжал со свистом пролетел по воздуху и упал чуть дальше. Я поползла к нему, цепляясь скрюченными пальцами за влажную траву.

Сверху раздалось пренебрежительное фырканье. Я успела лишь коснуться лезвия кончиком указательного пальца, когда Истэк присел на корточки, подхватил кинжал и по самую рукоять вонзил его в мою левую кисть, пригвоздив к земле. Перед глазами закружились разноцветные пятна. Я закричала так громко, что едва не сорвала голос.

Схватив меня за волосы, он наклонился к моему уху:

– Где же твой мальчишка? Теперь тебя некому спасти. Неужели ты правда считала, что сможешь одолеть меня, глупая рабыня?

Он впечатал меня лицом в землю. Я со всхлипом приподняла голову, глотая ртом воздух; из носа, смешиваясь со слезами и земляными разводами, стекала кровь. Перешагнув через меня, демон навис сверху. Схватился за меч обеими руками и занес его над моими лопатками.

– Отправляйся к своим Богам и помни, что снова проиграла. Что снова не смогла спасти никого из тех, кто был тебе дорог.

У меня не осталось сил ни ответить ему, ни подняться. Я просто прижалась щекой к земле, сквозь пелену слез смотря в невидящие глаза Сахаар, которая неподвижно лежала в нескольких метрах от меня.

Где-то раздался звон разбитого стекла.

«Прости меня. Прости меня, мама, прости, отец. Прости, Легенда. Лидер. Я пыталась. Я так сильно старалась. Но этого оказалось недостаточно. Прости меня, Ник. Ник. Ник. – Я зажмурилась и стиснула зубы, подавляя рыдания. Сдерживаясь, чтобы не позвать его. – Мне жаль. Мне так жаль, что я не успела сказать тебе главного».

Истэк произнес что-то еще, но я его не услышала. В сознании крутились другие мысли. Хотя я много о чем жалела, не могла жалеть еще и об этом. О том, что встретила смерть от руки того, кому поклялась отомстить, лежа в грязи и собственной крови. Поэтому, собрав остатки сил, я перевернулась на спину и встретилась взглядом с тем, кого ненавидела больше всего. С тем единственным, чьей смерти жаждала так же отчаянно, как жизни любимых. И кого суждено было увидеть перед смертью мне.

Острие его меча было направлено мне в грудь.

Я вздернула подбородок и смело посмотрела в глаза демону, вложив в этот взор ярость всего мира.

Брезгливо скривившись, Истэк резко поднял меч. Но опустить его не успел.

Надо мной пронеслась огромная тень и с утробным рычанием повисла на его руке. Истэк взревел и выпустил оружие, пытаясь стряхнуть собаку. Ласка, поскуливая, рухнула на бок. Я понимала, что другой возможности не будет. Не давая себе времени на колебания, я выдернула отцовский кинжал из своей ладони, рывком поднялась на дрожащие ноги и, запрыгнув демону на спину, с воплем воткнула лезвие ему в шею.

Его глаза удивленно распахнулись.

Тяжело дыша, я отступила, чтобы видеть, как он оседает на колени и судорожно зажимает горло. Я медленно обошла его и, оказавшись прямо перед ним, схватила здоровой рукой за подбородок, заставляя смотреть мне в глаза. Злым, растерянным взглядом непобедимого прежде чудовища, которое вселяло ужас в сердца людей на протяжении многих лет. Из-за которого погибло столько невинных.

– Честь – это то, что отличает человека от чудовища, – ответила на его вопрос, а затем шепотом повторила его же слова: – Неужели ты правда считал, что сможешь одолеть меня, дикий зверь?

Он молча, с ненавистью смотрел на меня; его дыхание с хрипами вырывалось из груди.

Я не сводила с него глаз. Не наносила ему других увечий, чтобы приблизить последнее мгновение. Лишь наблюдала, как одна-единственная рана по крупице высасывает из него жизнь, и вместо демона видела перед собой лица родителей, Эша, Гарта, Лидера. Сахаар. Пока его взгляд не подернулся пеленой, а грудь не вздрогнула в финальном сиплом вдохе. Только тогда я отпустила его подбородок и позволила некогда мощному телу безвольно рухнуть в грязь, где ему было самое место.

Я медленно доковыляла до Сахаар и без сил опустилась на колени, свесив голову. Поскуливая от боли, рядом прилегла Ласка и осторожно положила голову старушке на грудь. Я с благодарностью опустила изувеченную ладонь на ее мокрую черную холку, покрытую осколками стекла.

Внутри меня была пустота. Тьма. И я так глубоко окунулась в нее в своем горе, что едва не вскрикнула, когда моей ладони коснулись ледяные пальцы.

Я резко вскинула голову и всхлипнула:

– Сахаар!

Медленно, очень медленно она повернулась ко мне и посмотрела своими блеклыми карими глазами.

– Кто-нибудь! Помогите! – хрипло закричала я, оглядываясь по сторонам. – Я сейчас… приведу…

Слезы душили меня, рыдания сдавливали грудь. Я попыталась было подняться, но Сахаар слабо стиснула мои пальцы и отрицательно качнула седой головой.

– Не нужно, девочка. Мне уже не помочь. Лучше послушай меня, пока есть время.

– Нет. Нет, – исступленно забормотала я, зажмурившись.

– Слушай, я сказала. – В ее слабом голосе появились знакомые командные нотки. – Я знала, что сегодня умру, девочка. Боги поведали мне.

– Знали? – всхлипнула я и скривила губы, не в силах скрыть свое негодование. Свою злость и боль. – Вы должны были сказать! Мы бы…

– Вы бы ничего не сделали. Ничто не могло этому помешать, Фрейя. Ты бы не смогла спасти меня. Как не могла спасти