с кризисом, и только усиление роли государства способно стабилизировать общество. Постепенно сформировался сложный механизм «социального рыночного хозяйства», заключающийся в активной роли государства в социальной сфере, — социальное страхование, выплата пособий, оказание бесплатных услуг, продажа товаров и услуг ниже их рыночной стоимости и т.д.

Подчеркнутое внимание к социальной безопасности выразилось в стремлении к созданию «государства всеобщего благосостояния» (welfare state). Такое государство считает важнейшим направлением своей деятельности обеспечение благосостояния и развития всех своих граждан, что включает в себя обеспечение полной занятости населения; социальную безопасность, социальную справедливость и социальный прогресс (путем государственных мероприятий по перераспределению в форме оказания социальной помощи, социальных пенсий и уравнивающих платежей, субсидий, дотаций, прогрессивной шкалы подоходного налога и так далее, через систему социального обеспечения: пенсионное, медицинское страхование, страхование по безработице и по уходу, от несчастного случая; через трудовое и социальное законодательство); частную собственность на средства производства и свободное ценообразование; создание условий для конкуренции (например, путем антимонопольного законодательства, законов против недобросовестной конкуренции); сознательная политика укрепления конъюнктуры экономического роста; политика стабильной валюты (в том числе через независимый эмиссионный банк) и свобода внешней торговли, валютный обмен. Сам термин появился в 1950-е годы и во многом был связан с деятельностью Л. Эрхарда, начавшейся еще в конце 1940-х годов, по созданию «германского экономического чуда».

В тексты конституций многих европейских стран были включены положения о социальном характере государства и социальных правах граждан. В Европе со временем сформировался феномен социального партнерства и диалога между предпринимателями и рабочими. Успешное экономическое развитие ряда европейских стран позволило создать эффективную государственную систему перераспределения доходов, позволившую сформироваться крепкому «среднему классу».

Западноевропейская политическая история в период «просперити» первоначально развивалась исключительно благоприятно. Европейские государства, в межвоенный период часто не находившие согласия, теперь под давлением настоящей или мнимой «советской угрозы» смогли довольно быстро сплотиться. Огромную роль в этой стабилизации Западной Европы сыграла быстрая и полноценная интеграция побежденных Германии (ФРГ) и Италии в новый международный порядок: стремительная демократизация в этих странах стирала воспоминания о фашизме и нацизме. ФРГ под руководством канцлера К. Аденауэра, отказавшись от самостоятельной политической линии, целиком подчинялась общей политике Запада.

Особенно важным явлением европейской истории рассматриваемого периода было франко-германское примирение, учитывая исторически сложившийся сложный характер их взаимоотношений и ключевое геополитическое положение на континенте.

Весьма значимым фактором примирения и консолидации западного мира была католическая церковь — при папе Иоанне XXIII (1958-1963) Ватикан вступил на путь всесторонних реформ. Папская энциклика Pacemin Terris (1963) была обращена вопреки обычаю ко всем верующим без конфессиональных различий. В энциклике Mater et Magistra (1961) папа выразил заботу о социальном благе для всех людей.

Второй Ватиканский собор, четыре сессии которого проходили с октября 1962 г. по декабрь 1965 г., назвали «концом Контрреформации». Евреи были освобождены от обвинений в Богоубийстве (религиозная составляющая антисемитизма, таким образом, была формально ликвидирована), латинская месса отменена в пользу мессы на родном языке, экуменизм получил официальное одобрение. Самым важным стало то, что появилась новая атмосфера открытости и гибкости. Эта атмосфера подкрепила позитивные политические начинания.

Несмотря на ряд международных кризисов, связанных с противостоянием двух систем периода холодной войны (Берлинские кризисы, Карибский кризис и др.), в политическом развитии Западной Европы того времени преобладала тенденция к стабильности, что выражалось, прежде всего, в достаточно поступательном развитии основных западноевропейских государств.

Основные принципы государственного и экономического развития ФРГ после войны были заложены деятельностью первого канцлера К. Аденауэра (1949-1963). В своей полемике с лидером СДПГ, второй по значению крупнейшей партии послевоенной Германии, К. Шумахером Аденауэр высказывался за федеративное государство и широкие полномочия отдельных земель, за прозападную ориентацию страны, а Шумахер — за сильное централизованное государство, национализацию промышленности, коллективизм и за самостоятельный политический курс. Аденауэр считал, что истинным противовесом национал-социализму является индивидуализм, общество, в котором частные обязательства превалируют над общественными, в котором привилегированной социальной единицей является семья и в котором господствует принцип добровольности. Именно в эти идеалы Аденауэр верил всю жизнь. Ответом на тоталитарное зло становится общество, в котором точкой отсчета для реконструкции является семья как противовес политической партии и идеологической программе. Уже в марте 1946 г. Аденауэр в первой публичной речи наметил свои главные цели: новое государство не должно господствовать над индивидом, каждый должен иметь возможность проявить инициативу в любой сфере жизни, христианская этика должна стать основой жизни общества, государство должно быть федеративным и устроенным с учетом конечной цели — создания Соединенных Штатов Европы.

Публично выступая за единую Германию, что отвечало стремлению всех немцев, Аденауэр в действительности понимал, что на данном этапе правильнее и целесообразнее оставить ее разделенной, поскольку считал, что советская цена объединения будет непомерной и неприемлемой для ФРГ. В результате Аденауэру удалось прочно, крепко и надолго связать ФРГ с Западом в экономическом, культурном и военном отношении, пойдя даже на историческое примирение с Францией, о чем говорилось выше.

Для немцев, которые действительно испытывали чувство вины за свое нацистское прошлое, привлекательность ЕЭС состояла в том, что оно прочно связало их страну с либеральной демократией и рыночным капитализмом, а также предоставляло ФРГ легальные возможности для последующего расширения своего влияния на развитие Европы. Привлекательность европейской интеграции при участии ФРГ была столь велика, что она согласилась платить за инициированную французами ОСП (общую сельскохозяйственную политику), тем самым гарантировав процветание французского сельского хозяйства; этих обязательств немцы придерживались в течение 40 лет, начиная с 1962 г.

Помимо достижения единства взглядов с французами по многим проблемам, К. Аденауэр смог добиться соглашения с Израилем, что первоначально казалось чрезвычайно сложным делом — камнем преткновения были преступления Холокоста. И все-таки 10 сентября 1952 г. Аденауэр и глава израильского МИД М. Шарет подписали договор о возмещении ущерба — ФРГ обязалась в течение 12 лет выплатить 3 млрд марок Израилю для размещения 500 тыс. беженцев. Дипломатические отношения между ФРГ и Израилем были установлены в 1965 г.

Во время своего визита в СССР в 1955 г. Аденауэру удалось не только установить дипломатические отношения между двумя странами, но и договориться об освобождении из советских лагерей немецких военнопленных, осужденных за военные преступления. «Аденауэровская амнистия», которую в Германии рассматривали как личную победу канцлера, была причиной единственной до настоящего времени в истории ФРГ абсолютной победы ХДС/ХСС на выборах в 1957 г.

Во Франции сразу после окончания войны не удалось достичь политической стабильности. Конституция Четвертой республики, принятая в 1946 г., не способствовала утверждению сильной власти, к чему стремился признанный национальный лидер Ш. де Голль, что привело к правительственной нестабильности, постоянным поискам межпартийных