Через несколько минут солдат разрезал все дерево на поленья, а его товарищи сложили тем временем основание костра. Затем они полили дерево водой из большой бутылки странного вида. Один из них поднес к поленнице какой-то маленький предмет, и костер моментально вспыхнул с такой силой, как будто горел сухой хворост, а не промозглый толстый древесный ствол.

На краю опушки стояла массивная крытая повозка, которая приводилась в движение дьявольскими силами. Она передвигалась по дороге с едва слышным монотонным гулом, освещая путь перед собой мощными лучами яркого света. Толстые колеса были сделаны из черного материала, которого Азизу никогда в жизни не доводилось видеть. Он был не похож ни на железо, ни на кожу, но, по всей видимости, был устойчив ко всем проявлениям непогоды. Повозка легко двигалась по неровной дороге, разбрасывая в разные стороны липкую грязь и оставляя позади себя глубокие неровные следы.

Передняя часть повозки была отделена от кузова. Попасть внутрь можно было через две большие двери по бокам, которые были сделаны из толстого металла и, по оценкам Азиза, весили не меньше десятка пудов каждая. Тем не менее открывались они достаточно легко, испуская легкий приглушенный свист. Внутри располагались три кресла, окруженные роем маленьких мигающих огоньков.

Передняя стенка была полностью сделана из прозрачного материала, который соединялся с железной рамой без видимых швов. В довоенные времена, когда новости со всего мира еще доходили до Гакруксии, Азизу доводилось слышать, что в Пятой Гильдии местные умельцы научились делать некий прозрачный материал из песка. По слухам, этот материал был очень хрупок, и за огромные деньги из него отливали винные бокалы для богатейших домов.

Когда Азиз впервые услышал эту историю, он высмеял рассказчика, сказав ему, что песок прозрачным не бывает, а вино неплохо пьется и из глиняных кружек. Дошло до драки, и Азиз, нокаутировав противника этой самой глиняной кружкой, доказал ему таким образом, у кого в этом мире посуда лучше. Теперь, глядя на прозрачную переднюю часть повозки, Азиз решил, что он тогда погорячился. И сейчас он был уверен, что, несмотря на свою кажущуюся хрупкость, это прозрачное покрытие легко смогло бы выдержать несколько ударов топором.

Задняя часть была полностью сделана из металла. Огромный кузов имел продолговатую форму с четко очерченными краями и одну-единственную дверь в задней части. На ней не имелось привычного висячего замка снаружи, но было видно, что она плотно закрыта. Именно там находились пленники – девять мужчин и три женщины.

Когда солдаты прибыли сюда, они первым делом вывели пленников наружу. Те были связаны друг с другом за шеи тонкой веревкой. Они неуклюже вышли из кузова и, не сговариваясь, первым делом принялись отправлять свои естественные потребности. Насколько мог судить Азиз, взаперти они провели немало времени. Именно тогда у Ксермета и родился план. Последний план, безысходный, план человека, который утопает в болоте и пытается вытащить самого себя наверх за шиворот.

Пленники сидели неподалеку от костра на коленях в одну линию. Их головы были опущены, и они смотрели в землю с безразличием обреченных. Солдат было трое. Они спокойно расхаживали по лагерю, готовясь к ночлегу, и вели себя так, словно устраивались на стоянку в своих собственных владениях после дружеской охоты. Часовых у них не было. Они либо совершенно не боялись нападения, либо не считали, что у кого-то хватит смелости или безрассудства напасть на них.

Один из солдат притащил на плече большую квадратную сумку. Он бросил ее на землю, громко выдохнув, и наклонился вниз. Развязав бечевку, он с силой дернул за ручку внутри. Сумка зашипела, как будто меха в кузнице, из которых выходит воздух, и начала раздуваться. Через несколько секунд на месте сумки стояла просторная походная палатка. Азиз беззвучно прошептал молитву и поднял глаза к звездам. Звезд видно не было.

Тем временем другой солдат принес из повозки тяжелую серую коробку. Когда он откинул крышку, наружу начали подниматься тонкие струйки холодного воздуха. Азиз прищурился. Внутри, по всей видимости, было мясо и еще какие-то продукты, покрытые сверху тонким слоем снега. Оставалось только гадать, какие заклинания не давали снегу таять так низко в горах в это время года.

Третий солдат был занят более прозаичным делом. Из гладких деревянных палок он собрал над костром две подставки для шампуров и приготовился нанизывать мясо. Двое других стояли рядом и заглядывали ему через плечо. Пленники сидели неподвижно и не поднимали глаз. Пора, подумал Азиз.

Он поднялся с места и отбежал несколько шагов в сторону, с силой загребая ногами опавшие листья. Солдаты оглянулись. Пленники никак не отреагировали на происходящее и продолжили сидеть неподвижно. Тогда Азиз с силой стукнул обухом топора по стоящему рядом дереву.

Солдаты перекинулись несколькими гортанными словами на непонятном языке. Один из них, видимо главный, кивнул остальным двум в сторону леса. Его подчиненные почти нехотя двинулись в сторону Азиза. Азиз сделал несколько шагов назад и с лязгом провел ножом по лезвию топора. Этот звук наконец произвел на солдат должное впечатление и вывел их из состояния полудремы.

Командир что-то злобно прокричал. Солдаты похватали мирно лежащие у костра шлемы и взяли в руки оружие. Они медленно двинулись в сторону леса, высвечивая себе путь длинными мощными лучами. Командир остался у костра.

Тем временем Азиз бесшумно отполз в сторону и начал продвигаться к дороге, пытаясь обойти противника с краю. Когда солдаты взобрались на пригорок, Азиз взглянул на их силуэты, освещенные сзади неровным светом костра. Он невольно про себя подивился, что они могут видеть в своих круглых матовых шлемах такой темной ночью. Ответ не заставил себя долго ждать.

Один из солдат, находясь на расстоянии ста локтей от Азиза, почти сразу же посмотрел в его сторону и направил луч света прямиком на него. Азиз зажмурился и в следующую секунду услышал шипение где-то у себя над головой. В следующий момент что-то очень горячее обожгло его ухо. Азиз инстинктивно дотронулся до больного места и понял, что бо́льшая половина уха бесследно испарилась, оставив на своем месте кровоточащий рубец.

Азиз бросился бежать, больше не пытаясь быть осторожным. Солдаты последовали за ним. Воздух вдруг сделался горячим. Лучи света плясали вокруг, словно два огромных солнечных зайчика, а мимо пролетали все новые и новые порции обжигающих шаров. Они проходили сквозь деревья, оставляя после себя ровные, слегка дымящиеся отверстия.

Солдаты тоже перешли на бег и разошлись в разные стороны, пытаясь окружить Азиза. Азиз бросился напролом, продираясь через колючие заросли кустарника, который цеплялся за его одежду своими длинными ветвистыми щупальцами, пытаясь не дать ему уйти. Каким-то чудесным образом солдаты двигались быстрее него. Колючая поросль их не очень беспокоила, и скоро горячие шары начали проноситься мимо Азиза с двух сторон, преграждая ему дорогу смертельным треугольником.

Из охотника Азиз вдруг сам превратился в загнанного зверя. Его мозг бешено работал, пытаясь найти выход из мышеловки, которая вот-вот готова была захлопнуться и переломать ему шейные позвонки. Но чудесного просветления не наступало.