повестки было основным интересом Советского государства, тогда как вопрос об эстетической составляющей пропагандистского дискурса был вытеснен рамки внимания «автоматчиков партии». В этом отношении показателен случай, произошедший 20 ноября 1951 года на заседании секретариата Союза советских писателей. Тогда выдвигали кандидатуры на Сталинские премии. Среди прочих обсуждалась очередная книга стихов Грибачева «Непокоренная Корея» (М.: Советский писатель, 1951), которая подверглась критике со стороны Щипачева. Заступничество Твардовского возымело силу: поэт возразил критику Грибачева и отметил важность прозвучавшей в сборнике темы. Однако ключевым аргументом в пользу выдвижения стала необходимость соблюдения порядка, а не эстетическая ценность текста, о которой Твардовский предпочел умолчать. В итоге председательствовавший на этом заседании Сурков одобрил кандидатуру Грибачева, который так и не получит премию в 1952 году из‐за обвинений в шовинистических выпадах против армянского народа.

Работа Комитета по отбору кандидатур на Сталинские премии за текущий год началась 30 ноября 1951 года[1744] с опозданием в 10 дней от намеченного графика[1745]. К тому моменту еще не все организации предоставили свои рекомендации, однако в литературную секцию Комитета уже поступило 180 (!) кандидатур: 83 — по разделу прозы, 57 — по разделу поэзии, 18 — по разделу драматургии и 22 — по разделу литературной критики и искусствоведения. Разнообразным был и географический состав рекомендованных текстов[1746]: предложены тексты из РСФСР (93), Украинской ССР (27), Узбекской ССР (12), Белорусской ССР (10), Грузинской ССР (9), Латвийской ССР (5), Эстонии (5), Карело-Финской ССР (4), Литовской ССР (3), Таджикской ССР (3), Казахской ССР (2) и Молдавской ССР (2). Однако 3 декабря 1951 года на первом заседании литературной секции Комитета в составе К. Баялинова, Д. Благого, М. Ибрагимова, Б. Лавренева, С. Муканова, Н. Тихонова, М. Турсун-Заде, а также Е. Книпович и А. Лифшица председательствовавший Тихонов сообщил собравшимся, что число кандидатур еще возрастет. Секция определила для себя основные принципы отбора кандидатур:

1. При отборе кандидатов для рекомендации Пленуму Комитета не возвращаться к обсуждению произведений, не подержанных Пленумом на прошлой сессии.

2. Произведения, представленные в оригиналах, отложить до получения художественных переводов. В виде исключения в отдельных случаях могут приниматься к рассмотрению подстрочники.

3. Произведения, имеющие многолетнюю давность и вновь изданные в переработанном виде — не обсуждать, так как они не могут считаться новыми работами.

4. В отношении переводов Секция полагает, что переводы, сделанные с подстрочников, без знания языка, с которого произведение переводится, не должны поощряться Сталинской премией, так как такой перевод не может считаться крупным литературным явлением.

Не могут также отмечаться Сталинской премией переводы с иностранных языков, выполненные на хорошем профессиональном уровне, но не имеющие крупного и самостоятельного художественного значения[1747].

Обсуждение и отбор кандидатур продолжились на заседании секции 8 декабря 1951 года (присутствовали К. Баялинов, Д. Благой, М. Ибрагимов, Б. Кербабаев, Б. Лавренев, С. Муканов, Н. Тихонов, М. Турсун-Заде, К. Федин, а также Е. Книпович)[1748]. К непосредственному началу работы по отбору кандидатур 10 декабря[1749] их количество возросло до 196 (89 — по разделу прозы, 60 — по разделу поэзии, 21 — по разделу драматургии и 26 — по разделу литературной критики и искусствоведения). Литературная секция, члены которой на тот момент уже приноровились к необходимости быстрой работы с большим объемом текстов, начала проводить очень жесткий предварительный отбор представленных произведений. К 10 декабря за два заседания секции было отсеяно около трети всех поступивших в Комитет кандидатур по литературе. Существенно изменилась и политика снабжения экспертов текстами: отныне любой комитетчик мог оставить заявку на экземпляр книги и получить его в ближайшие несколько дней. По всей видимости, главным стимулом этой инновации стал недавний случай с премированием книги Г. Гусейнова, потребовавший экстренной отмены решения уже после публикации принятого Советом Министров постановления в прессе. 17 декабря 1952 года на третьем заседании литературной секции (присутствовали К. Баялинов, П. Бровка, А. Венцлова, М. Ибрагимов, Б. Лавренев, С. Михалков, С. Муканов, М. Турсун-Заде, К. Федин, а также Е. Книпович) эксперты распределили между собой тексты для прочтения. Так, Федину поручили прочесть «Солдатов» Алексеева и «Труд» Авдеенко, Лавреневу — «Строговых» Маркова, Баялинову — «Уходим в море» Баковикова, Венцлова — «Сыр-Дарья» Муканова, стихи Капутикян и Кешокова, а также пьесу «Свадьба свечки» Кочерги, Ибрагимову — «Строговых» Маркова и «Труд» Авдеенко[1750].

Краткое сообщение литературной секции представил Н. Тихонов 26 декабря 1951 года[1751] на заседании президиума Комитета. Он сообщил, что до сих пор ведется пристальный отбор кандидатур с целью максимально сократить количество рекомендуемых текстов. Ни в какие иные подробности текущей работы Тихонов собравшихся не посвятил, отложив этот разговор до большого пленума. В этот же день на заседании литературной секции был подготовлен список кандидатур[1752], подлежащих обсуждению на общих заседаниях Комитета. Этот список был оглашен на следующий день, 27 декабря[1753]. Количество кандидатур по разделу прозы секция сократила в три раза, до 32 текстов, которые были перечислены безо всякой характеристики.

Прозаические: «Донбасс» (опубл.: Новый мир. 1951. № 1–3) Б. Л. Горбатова; «России верные сыны» (опубл. в 1950) Л. В. Никулина; «Васек Трубачев и его товарищи» (опубл. в 1949) В. А. Осеевой; «Витя Малеев в школе и дома» (опубл.: Новый мир. 1951. № 6) Н. Н. Носова; «Уходим в море» (опубл. в 1951) А. В. Баковикова; «Тетрадь, найденная в Сунчоне» (опубл.: Новый мир. 1951. № 5) Р. Н. Кима; «Утро великой стройки» (опубл.: Знамя. 1951. № 6) В. Д. Галактионова и А. А. Аграновского; «Семья Рубанюк» (опубл. в 1950–1951; вторая книга романа впервые опубл.: Октябрь. 1950. № 9–10; 1951. № 6) Е. Е. Поповкина; «На сопках Маньчжурии» (опубл. в 1951) П. Л. Далецкого; «Руда» (опубл. в 1951) А. Г. Бармина; «За власть Советов» (переработанный вариант; опубл. в 1951) В. П. Катаева; «Солдаты» (опубл.: Сибирские огни. 1951. № 2–3) М. Н. Алексеева; «Труд» (опубл. в 1951) А. О. Авдеенко; «Сказание о казаках» (опубл. в 1951) и «Кондрат Булавин» (опубл. в 1951) Д. И. Петрова (Бирюка); «Строговы» (опубл. в 1950) Г. М. Маркова; «На берегу Севана» (пер. с армянск.; опубл. в 1950) В. С. Ананяна; «В Заболотье светает» (пер. с белорус.; опубл. в 1951) Я. Брыля; «Заря Колхиды» (пер. с груз.; опубл. в 1951) К. А. Лордкипанидзе; «Сыр-Дарья» (пер. с казахск. Л. Соболева; опубл.: Октябрь. 1951. № 3–5) С. М. Муканова; «На берегах Иссык-Куля» (пер. с киргиз.; опубл. в 1951) К. Баялинова; «Далекий край» (опубл. в 1949), «К океану» (опубл.: Дальний Восток. 1949. № 2–3) и «Амур-батюшка» (опубл. в 1949) Н. П. Задорнова; «Утро на Днестре» (пер. с молд. Ф. Гарина; опубл. в 1951) И. Канны; «Песнь над водами» (опубл. в 1946) и «Реки горят» (пер. с польск. Е. Усиевич; опубл.: Новый мир. 1951. № 3–4) В. Л. Василевской; «Путь на Киев» (пер. с укр. Б. Турганова; опубл. в 1950) С. Д. Скляренко; «Ясные зори» (пер. с укр.; опубл. в 1951) В. П. Минко; «Буковинская повесть» (пер. с укр.; опубл.: Новый мир. 1951. № 4) И. Л. Муратова; «Избранное» (пер. с укр.; опубл. в 1951) Я. А. Галана; «Старая крепость» (опубл. в 1951) В. П. Беляева; «Учитель» (пер. с узб. В. Смирновой; опубл. в 1951) П. Турсуна; «Рассказы» (пер. с узб.;