она тоже подавила. Сомнений больше не оставалось. К величайшему сожалению. Теперь можно было спокойно встать и избежать встречи с Уинн Коулс. Но нет. Прежде чем уйти, Делия должна была получить подтверждение своих догадок. Уйти куда? И что, собственно, она могла…

Делия услышала дробный стук каблучков по плитке.

– Привет-привет! Джон сомневался, правильно ли он расслышал имя, и я подумала, что, возможно, это Клара. Как у нее дела? Где она сейчас? – Уинн Коулс, улыбаясь, смотрела сверху вниз на Делию.

– У нее все хорошо.

– Она дома?

– Еще нет. Должна вернуться к семи вечера.

Уинн Коулс сочувственно поцокала языком:

– Бедные дети! Это ужасно! Может быть, хотите пройти в дом или предпочитаете остаться на террасе?

– Мне здесь вполне удобно. Я хочу вас кое о чем спросить.

– Конечно хотите. – Уинн Коулс отодвинула стул и села. – Спорим, я знаю, в чем дело. В той бутылке вина. Я попросила вашего кавалера передать вам вино, но он умчался прочь, злой как черт…

– И кто ж его осудит? Если вы скормили ему чертову ложь?

– Ах вот оно что! – Уинн Коулс с упреком посмотрела на Делию. – Ай-ай-ай, моя дорогая! Такие вещи нужно говорить с улыбкой.

– Я что-то не слишком расположена улыбаться. – Делия смело встретила взгляд этих странных, кошачьих глаз. – Я уже два года практически не улыбаюсь. И сейчас я, похоже, пытаюсь вернуть себе шанс снова начать улыбаться. Вы наверняка поймете, ведь вы умная женщина. Вы мне не нравитесь, и я не хочу стать похожей на вас, однако не могу не признать, что вы умная женщина. Я была мелодраматичной молоденькой дурочкой. Я думала о вас, сидя за решеткой. В тюрьме я о многом думала и поняла, что в вас есть как плохое, так и хорошее. Я, конечно, тогда еще не знала, что мне вскоре придется заставить вас сделать то, чего вам совсем не хочется делать. Долгие размышления изменили мой характер, сделав меня способной на неожиданные поступки.

– Тем лучше для вас! – улыбнулась Уинн Коулс. – Интеллект всегда побеждает. Чего вы от меня хотите?

– Хочу, чтобы вы рассказали мне правду о записке, насчет которой солгали Тайлеру.

– Отлично! Это становится забавно. Продолжайте.

– Продолжаю. – Делия посмотрела на нее немигающим взглядом. – Для начала хочу сказать… вы считали, будто, по нашему мнению, слова «горная кошка» относились к вам. Но вы ошибались.

– Да неужели? И к кому, спрашивается, относились те самые слова?

– Посмотрите на это дерево, – произнесла Делия уже более резким тоном. – Нет, прямо над головой. Горная кошка готовится к прыжку. Этот зверь называется кугуаром, или пумой, или дикой кошкой, или горным львом, или горной кошкой. Вам нравится словосочетание «горная кошка», поэтому вы именно так и написали в той самой записке. Да?

Уинн Коулс пожала плечами:

– Моя дорогая девочка, воспользуйтесь своим интеллектом. Хочется верить, что он у вас присутствует. Какой смысл обсуждать записку, которой больше нет, если она, конечно, вообще существовала?

– Я специально приехала это обсудить. Что мы непременно и сделаем. Я должна всё знать. По дороге сюда я обдумывала различные способы заставить вас признаться. Например, если вы лгали Таю, не желая становиться предметом досужих сплетен, тогда почему бы и мне, в свою очередь, не солгать, чтобы вы в любом случае не смогли избежать скандальной славы. Я могла бы сказать полиции, что в тот вторник, когда мы с Джексоном услышали шум в коридоре и вышли проверить, в чем там дело, я увидела, как вы прятались за старым ларем с кусками серебряной руды. Джексон вас тоже видел, но вы умоляли вас отпустить, что мы и сделали. Ну а теперь я считаю своим гражданским долгом об этом рассказать.

– Моя дорогая! – Глаза миссис Коулс округлились. – Разве я не говорила, что вы умница? Но они вам ни за что не поверят.

– А вот и нет. Уверяю вас, что поверят. Поверят настолько, чтобы испортить вам жизнь.

– Потрясающе! Вы что, мне угрожаете?

– Нет, я только хочу заставить вас перестать лгать насчет той записки. Я пойду буквально на все, чтобы добиться от вас правды.

Уинн Коулс с несвойственным ей порывистым движением потянулась за резной деревянной сигаретницей, достала сигарету, закурила, откинулась на спинку стула и пустила вертикальную струйку дыма в сторону сидевшего на ветке кугуара.

– Вы уже все знаете, да? – промурлыкала она.

Делия проглотила ком в горле:

– Следовательно, вы подтверждаете, что написали ту самую записку?

– Подтверждаю, но только здесь и только вам.

– Вы отдали записку… вы отдали ее моему… – Делия снова тяжело сглотнула.

– Да. Как вы уже догадались, это был заказ. Вроде памятной записки. Очевидно, я не поставила знак доллара перед цифрой четыреста пятьдесят. Какая небрежность! – Уинн Коулс наклонилась к Делии и отрывисто произнесла: – Послушайте! Разве вы недостаточно настрадались? Что вам это даст? Какой прок от всех этих разговоров о записке? Записку наверняка уничтожили. Он убил Джексона во вторник вечером, забрал записку и уничтожил ее. Даже если его арестуют и будут судить, записка определенно не сможет быть уликой. Тот старатель покажет на суде, что нашел записку, а я – что написала ее, также я сообщу, что с ней сделала. И что это даст? Сам факт получения записки не доказывает, что этот человек убил мужчину, под чьим телом обнаружена записка, которую вы даже не можете предъявить. Повторяю, это вам ничего не даст. Я считаю вас умной девушкой. В таком случае вы должны понимать… погодите… не нужно… Делия!

Слуга-китаец, никогда не слышавший, чтобы голос хозяйки звучал так пронзительно и тревожно, рысцой поспешил на террасу. Ведь посетившая хозяйку дама была печально известна тем, что расстреливала людей из револьвера. Однако прямо на пороге слуга притормозил, поскольку его помощь явно не требовалась. Посетительница стремительно шла по гравийной площадке к припаркованной машине, а хозяйка, живая и невредимая, стояла под деревом, глядя вслед гостье, и больше не повышала голоса. Джон, устыдившись столь неуместной суетливости, направился к столу и принялся складывать журналы, делая вид, будто его вылазка объясняется желанием навести порядок. Продолжая наблюдать за посетительницей краем глаза, он с облегчением увидел, что та направлялась к машине не за оружием, а чтобы благополучно уехать.

Уинн Коулс стояла, озираясь по сторонам, словно в поисках тяжелого предмета, которым можно было бы в кого-нибудь запустить.

– Черт побери! – вернувшись в дом, произнесла она уже более спокойно, но с чувством. – Какое чертовски невероятное идиотство со стороны главного распорядителя вселенной!

Она приблизилась к инкрустированному шкафчику в углу гостиной и достала телефонный справочник. Отыскав