Начало интересующего нас периода не отмечено сколько-нибудь существенными изменениями в искусстве фортификации. Опыт Византии заставил крестоносцев пересмотреть сложившиеся на тот момент представления о строительстве и укреплении городов, однако использование этого опыта имело одну существенную отличительную особенность.

Требуше

В Византии крепости служили плацдармом оборонительно-наступательных операций, поэтому и строились они чаще всего в стратегически выгодном, но легкодоступном месте. Европейцы же, напротив, исходили из феодальной концепции кратковременных, локальных стычек и, соответственно, ориентировались преимущественно на оборонительные мероприятия. Исходя из этого свои новые замки европейцы старались строить в наиболее труднодоступных местах, чтобы максимально затруднить атакующим возможность подступа к стенам крепости. Наряду с очевидными преимуществами такое местоположение имело и существенные минусы, поскольку не позволяло осажденным совершать вылазки на открытую местность и тем самым лишало возможности овладеть стратегической инициативой.

К этому же периоду относится и появление нового осадного орудия. Речь идет о требуше, или фрондиболе, – метательном орудии для обстрела крепости, а также переброски тяжелых камней или иных снарядов за ее стены. В отличие от баллисты или катапульты, действие которых было основано на натяжении или скручивании, крутящий момент в требуше обеспечивался за счет применения противовеса.

Что касается самой тактики ведения осады, то она не претерпела практически никаких изменений. Как и прежде, нападающие обстреливали крепостные стены, взбирались на них при помощи специальных приспособлений либо рыли скрытые подкопы на территорию самого замка. Воины средневековой Европы сравнительно редко использовали блестящую осадную тактику, применявшуюся в древности Александром Македонским и римлянами. Тактика эта состояла в использовании штурмового вала или насыпи, специально возведенной для преодоления крепостных стен. Отказ от подобной практики объяснялся сравнительно скромной численностью европейских армий, которым было не под силу осуществление столь грандиозной работы. Кроме того, как вы помните, европейские замки строились в труднодоступных местах, например на скалистых мысах, исключавших всякую возможность возведения крупных насыпей.

Исходя из этого, основной тактикой осаждающих была… голодная диета для осажденного гарнизона. А поскольку длительное пребывание крупной армии под стенами крепости обходилось монархам и феодалам очень дорого и было в принципе невыгодным мероприятием, у осажденных был неплохой шанс спокойно переждать осаду, экономно расходуя заранее запасенную для таких случаев провизию.

Несмотря на то что главной силой феодального войска по-прежнему остается кавалерия, период X–XII вв. отмечен постепенным ростом влияния пехоты. Еще до начала эпохи Крестовых походов европейцы осознали, что – при прочих равных условиях – армия, располагающая конницей и боеспособной пехотой, имеет значительные преимущества перед войском, состоящим из одних всадников. Во-первых, пехота обеспечивала кавалерии возможность для маневра, а во-вторых, могла представлять самостоятельную линию обороны. Исходя из этого, многие европейские полководцы сокращают количество своих рыцарей и тяжеловооруженных всадников, чтобы пополнить войско надежными пехотинцами, поставляемыми вассальными феодалами. Порой в качестве пехотинцев выступают спешившиеся рыцари. Это объяснялось тем обстоятельством, что хорошо вооруженные и защищенные всадники, спаянные определенной воинской дисциплиной и рыцарским кодексом чести, могли гораздо успешнее противостоять атакам вражеской кавалерии, нежели наемники либо плохо обученные ополченцы, разбегающиеся при первой же серьезной опасности. Разумеется, подобное использование дорогостоящей кавалерии было крайне невыгодным, поэтому феодальные правители, руководствуясь формирующимися соображениями об экономической целесообразности, приступают к формированию регулярной, хорошо вооруженной и обученной пехоты.

Крестовые походы способствовали дальнейшему ускорению этого процесса. Столкновение со стремительной арабской конницей лишний раз убедило европейцев в необходимости использования пехоты как передового отряда, под прикрытием которого кавалерия могла бы производить свои сокрушительные атаки. Мусульмане очень скоро распознали новую тактику своих противников и стали прилагать все усилия для того, чтобы отрезать пехоту от кавалерии и разбить каждый отряд поодиночке. Именно такой тактический прием позволил Саладину одержать блестящую победу в битве при Хиттине. Мусульманская тактика, в свою очередь, способствовала усилению сплоченности и дисциплины европейского войска, а более тесное взаимодействие пехоты и кавалерии позволило европейцам одержать много славных побед (достаточно вспомнить знаменитую битву при Арзуфе, выигранную Ричардом Львиное Сердце).

Обеспечение взаимодействия пехоты и кавалерии позволило решить еще одну немаловажную проблему – проблему сочетания мобильности и стрелковой мощи. Опыт Крестовых походов окончательно убедил европейцев в преимуществе арбалета в качестве единственного оружия, способного успешно противостоять сарацинским конным лучникам. Поэтому при приближении сарацинского войска использовалась следующая тактика: вначале пешие арбалетчики давали залп по передовым рядам атакующих, и только потом в дело вступала тяжелая рыцарская конница. В ответ на это турки обратились к тактике максимального усиления своего войска различными отрядами и соединениями. Саладин был первым, кто использовал против крестоносцев объединенные силы фанатичных арабских и египетских пехотинцев и мамлюкских лучников. Но, несмотря на это, легкая мусульманская кавалерия была обречена на поражение при столкновении с хорошо вооруженным, сплоченным войском европейцев.

Вплоть до конца рассматриваемого нами периода пехотинец продолжает уступать кавалеристу в престижности и эффективности своей ратной службы. Во время битвы пехота оставалась практически неподвижной, она должна была стоять как скала, обеспечивая коннице возможность для маневра и прикрывая ее своим огнем.

На протяжении интересующего нас периода существовало три основных типа конницы. К первому следует отнести византийских и турецких конных лучников, причем византийские всадники были намного дисциплинированнее сарацинских, обладали более тяжелыми доспехами и, в случае необходимости, могли действовать в качестве кавалеристов второго типа – тяжелой, ударной кавалерии. Здесь первенство, несомненно, принадлежало западноевропейским рыцарям. Ни одна конница в мире не могла противостоять равной ей по численности тяжеловооруженной, закованной в кольчуги кавалерии франков (как византийцы и мусульмане называли всех европейцев). К третьему типу относится легкая иррегулярная кавалерия, состоявшая из слабо защищенных всадников, вооруженных копьями и щитами. До Саладина арабы и египтяне пытались использовать такую конницу в качестве основной наступательной силы, что позволяло крестоносцам долгое время одерживать сравнительно легкие победы над превосходящими силами сарацин в Северной Африке.