Но Питер Фристоун помнит это по-другому. Он говорит, что Джо вызвал его в 5:30 утра в воскресенье утром. Он казался встревоженным (они попытались опустить Фредди на кровать и услышали «хруст»), после чего он решил немедленно позвать Питера в комнату Фредди. Когда Питер пришел, Фредди был в коме, совершенно не осознавая присутствие кого-либо в комнате. Вскоре после этого прибыл доктор Аткинсон и сообщил им, что с медицинской точки зрения больше ничего невозможно сделать. Оставалось только ввести морфин.

Позже в тот же день, где-то между 18:30 и 18:45 в воскресенье, 24 ноября, д-р Аткинсон, который оставался в доме большую часть дня, решил выйти и пообедать, поскольку больше ничего не мог сделать на тот момент. Когда он покинул дом, Дэйв Кларк был единственным, кто остался с Фредди в его спальне. В следующие несколько минут после того, как Джим и Питер проводили д-ра Аткинсона, Дэйв спустился вниз и попросил помочь ему отвести Фредди в ванную, поскольку он снова хотел в туалет. Когда они вошли в спальню Фредди, они обнаружили, что он больше не дышит. Питер немедленно позвал Джо и попросил привести обратно доктора Аткинсона, который только вышел. Машина доктора уже подъезжала к Логан Мьюс и Джо бежал за ней, крича ей вдогонку, что привлекло внимание прессы и дало ей понять, что что-то происходит. Джо удалось догнать доктора Аткинсона, тот поспешил вернуться в дом и сразу направился в спальню Фредди. Но уже ничего нельзя было сделать.

В 18:48 в воскресенье, 24 ноября 1991 года, вышло сообщение о смерти Фредди Меркьюри.

«Самое ужасное было то, что я как раз шел к нему, – вспоминает Роджер Тейлор, – и я был примерно в 200 метрах от его дома, когда Питер Фристоун мне позвонил и сказал: «Можешь не приезжать, его больше нет с нами»[786].

«Мы немедленно позвонили Мэри [Остин], – сказал Дэйв Кларк. – Она жила буквально за углом. Было бы необычным, если бы ее там не оказалось. Ей предстояла тяжелая миссия: позвонить родителям и сестре Фредди и сообщить им о его смерти»[787].

Оставшаяся часть вечера для всех в Гарден Лодж прошла смутно и была наполнена грустью. У каждого была возможность провести несколько минут с телом Фредди до того, как прибудут работники похоронного бюро. Ошеломленные, не произнося ни слова, они могли только смотреть, как тело Фредди поместили в черный мешок и застегнули молнию.

«Для меня это был заключительный момент, – сказал Питер Фристоун. – Как только молния на мешке с его телом была застегнута, дороги назад больше не оставалось: он ушел окончательно и уже не вернется»[788].

Джим Хаттон положил маленького плюшевого медведя в мешок с телом, прежде чем застегнули молнию. До этого он и доктор Аткинсон провели последние минуты с Фредди, прежде чем пришла похоронная команда: «Я прочитал небольшую молитву. Затем я посмотрел на него и сказал вслух: „Мерзавец! Ну, по крайней мере, теперь ты свободен. Пресса больше ничего тебе не сделает”[789].

Дубовый гроб с телом Фредди Меркьюри был вывезен из Гарден Лодж в полночь в фургоне без опознавательных знаков, а местная полиция позаботилась о том, чтобы пресса не последовала за ним в часовню на Ladbroke Grove. Несмотря на то что Джим Бич находился в США – он вылетел туда после своей встречи с Фредди в пятницу – пресс-релиз был наскоро составлен и выпущен в печать:

Мы потеряли величайшего и самого любимого члена нашей семьи. Его уход – огромное горе для нас, мы опечалены тем, что он ушел на пике своего творчества, но, прежде всего, мы испытываем великую гордость за то, с каким бесстрашием он жил и как храбро ушел из жизни. Как только это станет возможным, мы хотели бы отдать честь и почтить его память в той манере, к которой он привык.

В сообщении также говорилось, что Фредди умер от бронхиальной пневмонии, вызванной СПИДом. Как только заявление было опубликовано, дань памяти начали отдавать все: газета The Guardian назвала Фредди «воплощением рок-певца»[790], в то время как The New York Times писала, что он «помог создать получившее огромную популярность сочетание хард-рока, поп-музыки, хэви-метала, кабаре и, отчасти, оперы»[791]. На Би-би-си Пол Гамбаччини похвалил Фредди, сказав: «Он представлял собой образ, довольно степенный и мрачный, он великая личность»[792], а Дэвид Боуи в интервью Rolling Stone сказал: «Я видел его лишь однажды на концерте, и могу подтвердить, что он определенно умел держать аудиторию в своих руках»[793].

Но даже после его смерти бульварные газеты не могли оставить Фредди в покое. The Evening Mail описывала его «образ жизни камикадзе, состоявший из секса, наркотиков и рок-н-ролла»[794], в то время как The Star рассказывала: «Многие его любовники, как мужчины, так и женщины, могли бы заразить других невольных жертв. Самое ужасное в том, что Фредди запутался в смертельных путах болезни, втянув в нее 500 человек или более»[795]. The Mirror даже привела цитату выдуманного друга родителей Фредди: «Они были очень недовольны его гомосексуальностью. Быть геем не принято в зороастрийской религии. Кроме того, у нас очень мало верующих, и религия может передаваться только от отца к его детям. Очевидно, что у геев не может быть детей, и это глубоко расстроило семью Булсара»[796].

«Несмотря на то что я видела несколько фотографий, на которых было отчетливо видно, что он очень болен, я все же была потрясена, когда услышала, что он скончался, – вспоминает Энни Леннокс. – Он всегда был такой значимой личностью, что просто невозможно было предположить, что он мог умереть в таком молодом возрасте. Жизнь с клеймом СПИДа, в полной секретности – все это, очевидно, сильно изолировало его, и мне стало особенно грустно, что его так „преследовала” пресса и СМИ. Слава может перерасти в дикую игру, и, на мой взгляд, было бы неплохо, если бы его личная жизнь не подвергалась такому чрезмерному интересу»[797].