— Не понимаю… — слабо выговорил Гэвин.

— Спиртное тут ни при чем, юноша, — невозмутимо продолжала миссис Брэдли. — Бросьте их обоих в реку. Но на этот раз ведьма не выплывет.

— А-а! — симпатичное лицо Гэвина наконец прояснилось. — Боже, как я сам до этого не додумался!

— А что такого, юноша? Ведь не додумался больше никто, — и она улыбнулась ему нежно, как улыбается мать обожаемому, но бестолковому дитяти.

— Значит, Фрэнсис выплывет, — со счастливым видом заключил Гэвин. — Любой дурак в спортивном костюме сможет сделать вид, будто легко управится с битой и мячом, но плавать либо умеешь, либо нет, и это касается в том числе Дерека. Господи, до чего же просто!

— Да, вот оно, решение, — сказал Гэвин. — Хотел бы я знать, почему раньше нам это не приходило в голову?

— Мне приходило, — ответила миссис Брэдли. — Что нам сейчас требуется, так это материалы дела о смерти родителей близнецов Кокс.

— С материалами, согласно Коккеру, все в порядке. Насколько мне известно, там нет ничего такого, что могло бы навести хотя бы на малейшие подозрения. Видимо, случившееся было признано просто аварией. Если помните, я просматривал эти материалы, и там все действительно просто и ясно.

— Судя по реакции сэра Адриана, полагаю, никакой простоты и ясности даже в помине нет. Несомненно, сэр Адриан потрясен.

— Вы правда считаете, что близнецы задумали лишить его жизни?

— По-моему, это задумал один.

— Да, но который? Почему, ну почему они такие одинаковые?

— Вернемся немного назад. Итак, авария — будем пока что называть ее так, — произошла десять лет назад, когда близнецам было семь. Два года спустя, благодаря внезапному порыву со стороны мисс Хиггс, или, что вероятнее, Дерека (который умен и ему скучно), братья снова встретились, пока сэр Адриан уезжал улаживать дела, связанные с образованием Дерека. С тех пор мальчики поддерживали связь друг с другом, хотя поначалу встречались лишь раз в год, когда сэр Адриан уезжал охотиться на тетеревов.

— Пока что все понятно. Но к чему это нас приведет? И знаете, меня по-прежнему беспокоит эта изворотливость и хитрость, которую они продемонстрировали, особенно то, как ловко они притворялись, что Фрэнсис по-прежнему глух и нем.

— Думаю, это было не слишком сложно. У одного из них — для целей нашего разговора назовем его Дереком, — интеллект и вправду очень высок. Это известно нам не только из наших собственных наблюдений, но и со слов совершенно беспристрастного свидетеля, мистера Тома Донаха, который был его репетитором в начале летних каникул. Итак, предположим, что планы разрабатывал Дерек.

— Принято. Продолжайте.

— Так вот, юноша, почему настолько трудно поверить в то, что поначалу оба мальчика просто играли в глухонемоту? Видите ли, свои преимущества есть и в красоте, и в ущербности. Нисколько не сомневаюсь, что с точки зрения различных материальных благ, столь милых сердцу мальчишки, путь подопечного мисс Хиггс оказался значительно более безобидным, чем мог быть. Кому бы, к примеру, пришло в голову наказывать его, какой бы тяжкой ни была его вина? Кто не догадался бы дать еще лакомств и кусок торта побольше тому, кого обделила сама Природа? Кто, стараясь выяснить, как можно доставить удовольствие ребенку, не станет изобретать все новые и новые способы побаловать его?

— Ладно-ладно, ваша взяла! А вы сами видите, к чему все это ведет?

— Я вижу одно. Сговор. Вероятно, в итоге Фрэнсису было легко отделаться от мелочной опеки — ему оставалось лишь дождаться, когда мисс Хиггс, к примеру, уйдет за покупками, а она наверняка часто уезжала, в том числе и довольно далеко, даже в Норидж…

— Да, думаю, предположить это вполне логично, к тому же мы знаем, что Фрэнсис умеет управлять лодкой. Он, вероятно, развлекался, как мог. А как же быть со второй половиной картинки? Как Дерек, даже пока дед был в отъезде, умудрялся улизнуть из Мида?

— Этот вопрос уже возникал раньше. Пожалуй, пока вы снова изучаете материалы дела о гибели родителей близнецов Кокс, я свяжусь с милым мистером Томом Донахом и поручу ему работу ищейки.

— Хотите сказать, попросите его расспросить слуг? Но согласится ли он? На его месте я бы отказался.

— Соглашаться ему не понадобится, юноша, ибо мы попросим не об этом. Все, что я хочу от мистера Донаха, — чтобы он организовал еще один крикетный матч и вместе со своей командой вызвал команду сэра Адриана на поединок.

— Донах может и не успеть собрать одиннадцать человек в команду.

— Чепуха! Откуда в вас эти пораженческие настроения? Неужели среди моих родственников-мужчин, имя которым — легион, и способных молодых полицейских, с которыми вы знакомы, мы не найдем достаточно игроков, чтобы составить приличную команду?

— И где пройдет этот матч? Не можем же мы просить сэра Адриана махать битой на деревенской площади.

— Матч будет сыгран в Миде, на собственном идеально ухоженном поле сэра Адриана. Почему-то я уверена, что этот вопрос уже улажен.

— О, понял!

— Давно пора, — строго ответила миссис Брэдли. — Это единственный способ, который мне удалось придумать, чтобы уговорить сэра Адриана вернуться в его дом — тот самый, навещать который он в настоящее время не проявляет никакого желания.

— А потом?

— А потом я разыграю эпизод с убийством мистера Уитта.

— Сговорившись с Донахом, чтобы он впустил вас в дом, как, по нашему мнению, сделал кто-то из близнецов Кокс во время предыдущего матча? Не понимаю, чего вы хотите этим добиться.

— Чего я хочу добиться, покажет время, юноша.

— Есть еще одна деталь. Знаете, я по-прежнему беспокоюсь о вашей безопасности. Если вы правы, по меньшей мере двое из троих членов семьи Кокс — убийцы, а еще один — соучастник. Вы уже достаточно ясно раскрыли свои карты, и теперь, вероятно, вам грозит серьезная опасность. Пожалуй, я приставлю к вам двух моих ребят, чтобы следили за вами, за остальными и в целом за ситуацией. Не хочу, чтобы вас столкнули в реку или уронили вам на голову кирпич. Это повредит моей репутации.

— Ладно, я извещу сэра Адриана о ваших намерениях, — покладисто сказала миссис Брэдли, зная, что спорить с рыцарски учтивым мужчиной, у которого стремление защищать и оберегать затуманило здравый смысл, более чем бесполезно.

Гэвин жизнерадостно улыбнулся ей:

— Хорошо. В таком случае, действуйте, — снисходительно разрешил он, — а я пойду разбирать грязное белье былого преступления.