Стюарт был еще одним активным налоговым уклонистом. Но все было куда сложнее, чем обычный переезд. Нельзя было оставаться в одном месте более шести месяцев, а нахождение в США более 181 дня требовало уплаты федеральных налогов. Другими словами, нужно было постоянно находиться в движении. Чтобы избежать уплаты налогов, Led Zeppelin могли вернуться домой только в апреле 1976 года, то есть почти через год.

Джимми и Роберт согласились с планом. Они и так собирались взять отпуск и пуститься в путешествие. Они решили, что сейчас самое лучше время для этого. Джон Пол, хладнокровный как удав, согласился, хотя это означало, что его девочкам придется некоторое время ходить в школу-интернат. Один только Бонзо упирался. Дом был его убежищем. Все знали, как он ненавидел гастроли, и срывать свою семью с насиженного места казалось ему неправильным. Кроме того, он не собирался оставлять своих детей. В конце концов Питер уговорил его принять план, точно расписав, сколько Бонзо может потерять в фунтах и пенсах. Бонзо вздохнул и решил присоединиться к кочевникам, но ему это не понравилось.

Грант обсудил возможность проведения турне в странах, где они никогда не играл, например, в Южной Америке или Африке, правда, без какой-либо конкретики. Сам Джи собирался вести дела из Швейцарии, заручившись поддержкой друга, промоутера джазового фестиваля в Монтре Клода Нобса. Именно Нобс помог организовать год скитаний ребятам из The Rolling Stones, имея нужные связи по всей Европе, да и в других местах.

Ребята взволнованно обсуждали планы. Правда, у Led Zeppelin осталось одно важное дельце, которое им предстояло уладить.

Глава 17

Год между жизнью и смертью

[1]

Прежде чем отправиться в свою рок-н-ролльную эмиграцию, Led Zeppelin предстояло уладить множество мелочей.

Группа несколько недель оставалась в Лос-Анджелесе, пока Питер Грант составлял четкий план для соблюдения требований налогового бегства. Чтобы уложиться в график, потребовались усилия всей группы. Любой промах мог стоить музыкантам миллионов долларов.

Джон Бонэм по-прежнему не собирался мириться с возникшей ситуацией. Его жена, Пэт, со дня на день должна была родить второго ребенка, и он был готов на все, лишь бы находиться рядом с ней. Затянувшееся пребывание в Лос-Анджелесе казалось ему еще одной несправедливостью. Бонзо был одинок и подавлен, его поведение становилось все хуже. Иногда на сцене Роберт, шутя, называл его «Мистер Ультранасилие», но вскоре ребятам стало не до шуток. Ужиная в «Rainbow», он неправильно понял улыбку знакомой и ударил ее по лицу с такой силой, что та упала со стула. «Никогда больше не смотри на меня так!» – закричал он. Спустя пару дней Джон напал на работника музыкального магазина «Tower Records».

Бонзо не знал меры, стоило ему перебрать с алкоголем или порошком. Однажды Дэнни Голдберг лаконично описал его: «Бонзо – здоровенный лоб с эмоциями шестилетнего ребенка». Ричарду Коулу велели не спускать с глаз с ударника, что казалось опрометчивым решением: Ричард и сам с удовольствием пускал в ход кулаки по малейшему поводу. Так в начале 1975 года, повздорив с барабанщиком Эйнсли Данбаром в отеле «Beverly Hilton», Коул наставил на него пистолет.

«За всю жизнь я не встречал людей с манерами хуже, чем у Бонэма и Коула. Я был свидетелем, как они просто так избили парня до потери сознания, а затем швырнули ему в лицо деньги», – вспоминал журналист Ник Кент.

В конце марта 1975 года, во время вечеринки «Swan Song» для прессы в честь группы Pretty Things в отеле «Biltmore», Рикардо поручили неблагодарную работенку – приглядывать за Джоном. Коул прекрасно понимал, что это бесполезно. Когда гостям подавали коктейли, Бонзо попросил менеджера «Atlantic» по связям с артистами принести ему чашечку кофе. Когда тот оказал эту незатейливую услугу, Джон опрокинул содержимое чашки прямо на его дорогой, бежевый костюм. По воспоминаниям Кэмерона Кроу, позже в тот вечер Бонзо схлестнулся с корреспондентом «Sounds» Энди Макконнеллом, с которым у него в тот же день проходила дружеская встреча. По неизвестной причине Макконнелл со словами: «Гляньте, какой страшный ублюдок!» – посветил фонариком в лицо барабанщика. В ответ «Бонзо ответил ударом такой силы, что бедолага отправился в полет через весь зал». Ричарду потребовалось немало сил, чтобы вытащить взбесившегося Бонзо из драки и увести с вечеринки.

В отместку Бонзо, по обыкновению, разгромил свой номер в «Hyatt House». Когда он наконец отключился, все могли вздохнуть спокойно. Если бы не одно «но» – Бонзо не потушил зажженную сигарету. Его кровать загорелась, включилась противопожарная система, и на сигнал явилась целая толпа пожарных, которые выломали его дверь.

Этот инцидент стал последней каплей, и Led Zeppelin выселили из «Хаятта». Удивительно, что причиной послужили не наркотики, не несовершеннолетние групи, не драки или мотоциклы в коридоре и даже не погромы номеров, когда остатки мебели летели из окон прямиком на бульвар Сансет. Для того чтобы стать персоной нон-грата потребовался даже не косяк, а обычная сигарета.

Разбушевавшегося Бонзо не утихомирил даже переезд из Западного Голливуда в отель «Hilton» в Беверли-Хиллз. Он больше не собирался держать себя в руках. Вскоре после переезда, барабанщик устроил драку с вышибалой из «Rainbow». И хотя тот был в два раза ниже Джона, зато владел черным поясом по карате и щедро поделился навыками этого японского боевого искусства с Бонзо. Парочка молниеносных выпадов вынудили Бонэма отправиться в больницу с подбитыми глазами и сломанным носом.

Настало время радикально сменить обстановку, и Led Zeppelin на два месяца вернулись в Лондон. Этого времени должно было хватить на то, чтобы привести в порядок домашние дела и подготовить прощальное выступление. «Мы хотим найти место, где обычный концерт станет событием», – сказал Роберт.

Место нашлось довольно быстро. Было решено провести три концерта 23, 24 и 25 мая в масштабном выставочном и спортивном центре «Earls Court». На тот момент, самый большой крытый зал Туманного Альбиона ежегодно принимал боксерские поединки и автошоу. С момента последнего концерта группы в Великобритании прошло два года, а судя по жалобам поклонников, они казались целой вечностью. Новое шоу должно было стать чем-то вроде «приветствия» и «прощания» одновременно. Но не растеряли ли «Цепеллины» свою аудиторию на родине? Спустя час после начала продаж верные слушатели раскупили 51 тысячу билетов, что вынудило музыкантов согласиться на два дополнительных концерта. На них, в свою очередь, по почте пришло свыше 100 тысяч заявок.

Но для начала нужно навести порядок на лейбле «Swan Song». В апреле 1975 Bad Company и Мэгги Белл выпускали свои вторые альбомы. Особенно высокие ожидания выказывались в отношении Bad Company и их убойных «Good Lovin’ Gone Bad» и «Feel Like Making Love». Лонгплей Мэгги Белл, Suicide