с Флорентлером привели в защиту такие аргументы, о которых даже я не думал. Вплоть до того, что принцесса человеческих кровей благоприятно скажется на укреплении генеалогической линии Шанакартов.

– О, Боги! – расхохоталась Айша. – И что она сказала?

– Ничего.

– А точнее?

– Ровным счётом ничего не сказала.

– Ну и? Когда тебе нужно было одобрение матери, чтобы что-то сделать?

– Никогда. Но разговор с ней мне ещё предстоит. Она сообщила, что хочет обсудить это со мной наедине после Совета.

Айша понимающе кивнула:

– Ох уж эти эльфы! Все ссоры за закрытыми дверями и шёпотом. Именно поэтому о них ходит молва, как о самом неконфликтном народе, поклоняющемся миру и красоте.

– Но не забывай, при этом у них лучшие воины на Материке.

– Что ж, позволь проводить тебя на эшафот, – девушка оттолкнулась от стены. – Где она тебя ждёт?

– В своих покоях, – неохотно ответил наследник. – Но я пойду один, мне нужно ещё многое обдумать.

Айшариль с растерянностью смотрела, как он медленно уходил вглубь коридора. В последнее время ей начало казаться, что он отдаляется от неё в своих мыслях и, возможно, вскоре точно так же может исчезнуть за каким-нибудь поворотом, как сейчас. Она едва подавила в себе желание последовать за ним.

Постучав и дождавшись тихого «войдите», принц открыл двери будуара Арноиэль. Мать сидела у окна в окружении своих эльфийских фрейлин, которые по очереди читали ей стихи. Прервав их, императрица отпустила девушек, пожелав остаться наедине с сыном. В его груди становилось всё сумрачнее, грозовые облака сгущались там, и наследник робел перед этой закованной в свою сдержанность женщиной.

– Что это всё значит, Шейлирриан? – спросила она, переходя сразу к делу, что говорило о степени её недовольства

– О чём вы, матушка?

Арноиэль встала с кресла.

– Я думала, что ты, наконец, одумался, сын мой, что готов занять место отца своего. Но что я вижу? Человеческую девку, которую ты ведёшь под венец?! Глаза мои молят, чтобы не видеть этого позора! Не видеть!

Она почти кричала, тело её свела судорога ярости.

– Я поступаю так в интересах государства.

– Ни одно государство не имеет подобных интересов! Это позор! Ты, внук Данестиана Второго, величайшего из королей эльфов Светлого Келя, смеешь даже подумать о том, чтобы жениться на безродной человеческой женщине?! Как ты смеешь?! Как ты смеешь так позорить наш род?! Как ты смеешь мешать нашу кровь?!

– Смею напомнить, матушка, что я кронпринц Шанакарта. Демоны гораздо спокойнее относятся к межрасовым бракам. Именно благодаря этой черте, вы стали женой императора Эллисандра.

Арноиэль отвернулась, крепко сжимая кулаки, чтобы хоть как-то сдержать свои чувства, но ей это плохо удавалось:

– И я проклинала тот день, не в силах поверить, что может быть в моей жизни день ещё ужаснее. Но ты превзошёл все мои ожидания, Шейлирриан! Как ты не понимаешь, что своим поступком навлекаешь величайший позор на свою семью?

Шейлирриан смотрел на прямую горделивую спину матери и знал одно: что он совершенно не понимает эту женщину. И не хочет её понимать.

– Это моё решение, Ваше Величество. Девушку признали как принцессу Шанакарт Астель, и мне никогда не найти более благородной леди.

Арноиэль развернулась, туманные глаза её, наконец, засверкали жизнью.

– Более благородной леди?! Опомнись, сын мой! Опомнись, пока не поздно! Для короля, каким бы большим ни было его королевство, главное – честь! Честь! А ты вытираешь об неё ноги!

– Всё уже решено, – спокойно ответил наследник. – Я женюсь на принцессе Шеларе восьмого июня. Буду счастлив видеть вас на церемонии.

Принц откланялся и пошёл к выходу из этой душной скучной комнаты, а в спину ему полетели последние проклятия разочарованной императрицы:

– Отныне ты – сын своего отца, но не мой сын! Я отказываюсь принять это!

Шейлирриан вышел в коридор и почувствовал облегчение: та чернота, что собиралась у него внутри, разразилась шумной, но недолгой, грозой и уходила теперь прочь. Он чувствовал себя вновь свободным.

***

Айшариль быстро шла по коридору Замка, звеня при ходьбе цепочками на подоле лёгкого платья. Путь её проходил мимо дверей покоев второго принца и его кабинета, смежного со спальней, но имеющего собственные двери. Возле них, с видом лёгкого раздражения, стояла Калерна, прислонившись к стене. На холёных пальчиках с алыми ногтями то и дело появлялся стеклянный шарик часов.

Поравнявшись с ней, Айша на миг остановилась и с ядовитой улыбкой проговорила:

– Я бы на твоём месте тоже нервничала. У наследника появилась новая невеста, а значит, дни вашего счастья с Альшером сочтены.

Калерна подалась вперёд и хищно изогнула кроваво-красные губы:

– Ты и так на моём месте, Айша, не забывай! И скоро его заберёт грязное человеческое отродье. Будь я тобой, я бы больше волновалась!

– Не «грязное человеческое отродье», а принцесса Шанакарт Астель, какой тебя никогда не стать! – прошипела арши в сузившиеся янтарные глаза.

– А тебе – тем более, дочь Старейшины, – с удовольствием парировала Калерна, с превосходством выпрямляясь. – Думаешь, так и будешь делить вечность с Шейлом в постели? После свадьбы он забудет