все светлее и светлее. Постепенно в зеркале стали появляться очертания, все более похожие на людей. Они двигались. Танцевали? Перед глазами возникало все больше цветов, пока Рантар не понял, что смотрит прямиком в бальный зал через странное окно. В голове возникла уверенность – еще немного, и он увидит Доротею. Он отшатнулся, и все мгновенно погасло, будто и не было. Та же черная, гладкая поверхность.

В голове возникли воспоминания о лице Доротеи, которое он видел в отражениях и лужах. Что, если это было не его воображение? Что, если?..

Ошарашенный Рантар глядел на черные зеркала, но вряд ли ошибался.

– Ведьма.

Он сжал топоры покрепче и с размаху ударил по гладкой поверхности. Со звоном стекло разлетелось на осколки под ногами. Может, оно выглядело по-особому, но разбивалось как самое обыкновенное. Рантар замолотил топорами по остальным, разрубая и вместе с рамами.

– Ты что, с ума сошел?!

Вот теперь их наверняка услышали и слуги, и стража. Но иначе Рантар просто не мог поступить. Нельзя было позволить, чтобы Доротея снова нашла его. На душе полегчало, и он улыбнулся.

– Ты улыбаешься тому, что сейчас сюда сбежится полдворца, чтобы убить нас?

– Пусть попробуют.

Он взвесил в руках топоры. Те придавали ему силы. Наконец-то апатия исчезла! Кровь заструилась по венам, разгоняя по телу жизнь. Наверное, ему надо было пройти через это. Хорошо, что он вернулся к Доротее, потому что теперь не позволит себя одурачить.

– Так, давай убираться отсюда. У меня еще встреча с Семером.

Глава 23

Легенда на века

Имва не ожидал, что будет так холодно. Он стоял внизу, спрятавшись за кустом, и дрожал. Прежде он не видел снега. Тот лежал только на окраинах его родины и никогда не попадал в лес. Но тут он властвовал безраздельно. Белой шапкой покрывались голые ветви, бордюры, крыши. Вообще все, весь мир становился белым. Лучше было рискнуть и подняться наверх к Рантару, чем мерзнуть внизу. Имва так и хотел сделать. Ему казалось, что они начали понимать друг друга чуть лучше, между ними появилась какая-то связь, но Виктория не согласилась с ним и полезла наверх сама.

Имва разглядывал темную сталь кинжалов, что подарил Гуго. Кажется, они были еще темнее, чем лезвия топоров. Он взвешивал их, слегка рассекал воздух. Никогда раньше ему не приходилось держать в руках настоящего оружия. И уж тем более он не знал, как с ним обращаться. Следя за тем, чтобы никого не было поблизости, Имва несколько раз взмахнул оружием, сделал воображаемый выпад, представив врага. Но он уже отлично понимал: представить что-то и сделать это – совершенно разные вещи.

Пытаясь согреться, Имва даже вытянул хвост из-под плаща и пытался обхватить им кинжал. Вскоре это получилось, но удары, точнее их подобие, были просто жалкими. Если бы Вики увидела его, то рассмеялась. Почему-то именно о ней Имва думал в первую очередь.

Тренировку пришлось прервать очень скоро. Куда раньше, чем он рассчитывал, Виктория и Рантар появились на балконе и принялись спускаться. Рантар выглядел все так же. Если загадочная королева и обладала властью, то сейчас об этом никак нельзя было сказать.

Пара мгновений – и они уже вместе убирались из огромного дворца. Имва с радостью бежал вперед, держа под мышкой Навната. Петух терпеливо дождался его в условленном месте. Имву переполняло воодушевление. Не будет больше огромного, мертвого города, они вернутся туда, где есть природа. Где в самом воздухе текла жизнь.

Не хуже охотников они проскользнули по теням между домами и добрались до нужного колодца со шкатулкой. Потом Рантар повел их за лошадью, рядом с которой покачивался небольшой ящик на колесах. Виктория сказала, что это повозка. Туда-то Имва и устроился с Викторией.

Он знал, что на выезде из города их могут ждать неприятности, но после того, как охранники на них просто посмотрели, железная решетка с лязгом поехала вверх. Возможно, все дело было в звенящем мешочке, который Рантар бросил стражникам.

Имва ждал криков, погони, лая собак, но ночь все шла, и в окружающем безмолвии лишь скрипели колеса. Кажется, никто еще не заметил пропажи. И все же Рантар торопился: повозка дребезжала, скрипела, и Имва то и дело подпрыгивал в ней, ударяясь хвостом о доски.

Повозка была гадким способом передвижения. Ее заносило, качало, а скрипучие звуки действовали на нервы. Имва чувствовал лошадь, ее запах, ее силу, тяжелое дыхание. Все-таки амеваны правильно делают, что не используют верховых животных. Это сложно, страшно и ненадежно. Как Рантар мог вести повозку в такой темноте, оставалось только догадываться. Даже со зрением Имвы вокруг была видна лишь пустота.

Всю ночь над ними висело тягостное молчание, кажется, они все ожидали чего-то плохого. Когда они отъехали от города с его огнями, то оказались во мраке, будто двигались по бескрайней черной реке. Пару раз Имва отодвинул Навната подальше от края, будто кто-то вправду мог появиться снизу, из-под земли. Что-то зависло над ними, как туча, и готово было прорваться. Лишь когда небо на востоке посветлело, Рантар заговорил:

– Городок, про который говорил Семер, не так далеко. Через несколько часов будем на месте. Но за нами уже наверняка отправили погоню. Ночь нас больше не скрывает.

– Они нападут? – спросил Имва, плотнее хватаясь за кинжалы, хотя и понимал бестолковость своей затеи.

– Вряд ли. Они не знают, где нас искать, отправят патрули во все стороны. А вот когда нас обнаружат, то пошлют за подкреплением.

– Думаешь, она не даст им приказ подстрелить тебя? – спросила Виктория.

– Не знаю, – Рантар плотнее закутался в одежду и придвинул к себе шкатулку.

– Если бы я была на ее месте, то так бы и сделала.

Имва удивленно покосился на Викторию, но промолчал. Людские женщины были странные. Хотя, наверное, все женщины странные. Со слов Гуго получалось, что королева влюблена в Рантара. Но тот ненавидит ее. Говорит, что она сделала ему хуже. Потом он к ней вернулся, чтобы снова сбежать. А теперь Виктория говорит, что на месте королевы подстрелила бы его. Разве можно убить того, кого любишь? Или специально делать ему хуже и мучить? И все равно Рантар возвращался к королеве. Знал, что она плохая и будет делать дурно, и все равно приходил к ней. Надо было спросить обо всем у него самого, но вряд ли Рантар станет рассказывать такие личные вещи.

Если кто-то любит, то должен делать хорошо. Отец любил Имву и заботился о нем. Если бы мать Имвы