«Просто, – объяснил мужик, – сунул пистолет в ухо и привет».

«А тело где?» – заикался конюх.

«По мобильному «Скорую ветеринарную» вызвал, – отрезалМихаил, – увезли Лорда!»

«Господи, – вздыхал Вася, – да зачем? Такой конь! Красавец,умница…»

«Он убил мою жену, – рявкнул Михаил, – я его и казнил,незачем убийце жить!»

Растерянный Васька не нашелся что ответить, а Каюров влез всвой «Мерседес» и был таков…

– Вот беда, – пролепетала я.

– Это еще не катастрофа, – вздохнула Галя, – несчастьявпереди. Ровно в девять утра позвонил Шабалкин, знаешь такого?

– Депутат?

– Точно, он у нас трех жеребцов держит. Спросил, правда ли,что на конюшне вверенный нам жеребец убил женщину, и велел готовить своих конейк отправке. Через полчаса точно с таким же разговором заявились Колосов, певец,и Ангелина Конт, журналистка с телевидения. Одним словом, сейчас у нас осталосьвместо двадцати пяти только семь лошадей, это из тех, что на постое были, да ито, думаю, завтра-послезавтра заберут и последних.

– Почему?

– Потому, – довольно сердито отозвалась Галка, – нашиклиенты люди богатые, чиновные, с фанаберией. Знаешь, отчего у Лешки дела такхорошо пошли?

– Ну?

– В моду случайно вошел. Понимаешь, такое в бизнесеслучается. То тусовка в один ресторан ходит, то волосы у одного мастерастрижет. Ну принято в тусовке так! Вот и мы с Лешкой в моду вошли, знаешь,какие люди у нас в клиентах? Только бизнес – штука капризная, порой совсемнепредсказуемая… Помнишь, стилист такой был, Леонов?

Я кивнула:

– Конечно, он жуткие деньги за прическу брал, да у негострижка лысого мужика двести баксов стоила! Мы туда не ходили, у меня мастересть – Наташа, лет пятнадцать к ней бегаю!

– Ну, во-первых, у тебя стричь особо и нечего, – хмыкнулаГалка, разглядывая мою голову, – а во-вторых, ты не тусовщица, вот и не делаешьпроблему из ерунды! А наши клиенты могут себе позволить ходить к любимомумастеру, только в модный салон, даже если там выкрасят волосы в зеленый цвет ивыщиплют брови. А знаешь, почему Леонов разорился и исчез из Москвы?

– Нет, честно говоря, не интересовалась.

– Одна из его мастериц, пардон, стилисток, закрутила роман спостоянным клиентом. Естественно, тайком. А жена узнала да и подала на развод,а на суде так отполоскала Леонова и девчонку, что желтая пресса месяц рыдала отвосторга. Потом бывшая супруга заявилась на работу к счастливой сопернице,перебила там зеркала и переломала расчески. Ну и клиенты разбежались!

Она замолчала, затем добавила:

– Мы тоже запросто разориться можем, если весть понесется,что лошади людей убивают. Другое дело…

– Что?

Галка вздохнула.

– Ты про лошадей какую-нибудь информацию знаешь?

– Ну, помощники человека, сельскохозяйственное животное, ещев скачках участвуют, иногда в охоте…

Верещагина хмыкнула.

– Лошадь – великолепный друг, умный товарищ, чуткий,настороженный. У каждой – свой характер. Не скрою, встречаются среди нихвредные, злые, мстительные… Но в основной массе скакуны доброжелательны итянутся к человеку. Ни за что не поверю, что Лорд ударил копытом Лену.

– Почему? – тихо спросила я.

– Это не в его характере, – отрезала Галка.

Я рассмеялась.

– Не неси глупости, разве у лошадей бывает характер!

Верещагина нахмурилась и ткнула пальцем в Снапа, мирнодремавшего в кресле:

– Вот твой ротвейлер, злобный пес, отчего не в наморднике?

Я возмутилась.

– Снапун? Да кто тебе сказал, что он злобный? Милый,веселый, игривый мальчик, обожающий все человечество, да он первый друг всехкошек и боится попугая!

– Но ротвейлеры – злые, охранные собаки…

– Не все же! И потом, у каждого пса свой характер. Снапун,например…

– Вот-вот, – перебила меня Галя, – и у Лорда тоже был свойхарактер, тихий, интеллигентный, деликатный жеребец, к тому же обожавшийхозяйку, он очень тосковал, если та долго не приезжала. Ну никак не мог онразбить ей лицо копытом. Кстати, Лорд, стоило выпустить его во двор, всегдаочень осторожно перебирал ногами, у нас кошки, и он просто боялся раздавитького-нибудь. Лошади осознают свою силу, это не тупые орудия для перемещениялюдей и тяжестей, они личности! Впрочем, таким качеством обладал не толькоЛорд. Вот Каролина, например, на которой ты вчера каталась! Думаешь, она непоняла, что несет не слишком умелого всадника? А как осторожно шагала, чтобы тыне сверзилась!

Внезапно мне вспомнился Хучик, вертящийся под ногамиКаролины, и та осторожность, с которой кобыла двигалась в деннике. Онаопределенно опасалась ушибить неловкого мопса…

– Когда я вошла в стойло и увидела лежащую Лену, – медленносказала я, – Лорд плакал, по его морде катились слезы! И он не захотел съестьсахар!

– Вот видишь, – обрадовалась Галка, – он переживал смертьлюбимой хозяйки!

– Некоторые убийцы, – пробормотала я, – уничтожат жертву, апотом рыдают, чтобы отвести от себя подозрения!

Галя всплеснула руками.

– Так то люди! Лошади не способны на лицемерие!

Повисло молчание, прерываемое только легким похрапываниемСнапа да жужжанием пылесоса где-то на втором этаже. Кажется, Шопенгауэрговорил: «Чем больше узнаю людей, тем сильней люблю собак».

– Дашка, – тихо сказала Галка, – помоги, только на тебя всянадежда!

– Сколько? – спросила я, вставая.

Галя молчала.

– Давай, не стесняйся, – ободряла я бывшую соседку, – ирасписок не надо, в прежние времена без формальностей обходились, говорискорей? Двадцать тысяч? Сорок?

Галка вздохнула.

– Денег у самих хватает пока, не знаю, правда, что дальшебудет. Только Леше никак нельзя без любимого дела остаться, без коняшек своихдрагоценных… Боюсь, запьет опять, помоги, Дашута!

– Чем? – изумилась я.

– Ты Войцеховского знаешь?

– Степана? Конечно.