в ратуше забрали: там опять какой-то высокородный отпрыск будет праздновать успешный поход на скверный луг. А вот с товарами пришлось попотеть. Как вернулся с центра, так чуть не упустил сына: он уже уши навострил бежать на рынок. Вот, только сейчас закончили разносить. Но ещё самим надо закупиться, да вот сил торговаться не осталось, — староста вопросительно посмотрел на сына, в ответ тот показушно постучал себя кулаком в грудь. — А вы, господин ящур, закончили с покупками?

— Осталось вино. Но если честно — я тоже без сил. Можно Ренса попросить за ним сходить? Заодно Лину возьмёт с собой — пусть посмотрит, как другие торгуются. Может, хоть так красноречия наберётся.

— Я только за, господин ящур! Ренс, ты что скажешь?

— Всё в лучшем виде сделаю, лучшую цену выбью! Скажите место, и я всё куплю. И за Лину не волнуйтесь: всё услышит!

Рассказав, где находится магазинчик с вином и сколько надо купить, я передал деньги и сказал Лине, чтобы была рядом с пареньком и слушала как он торгуется так же внимательно, как и до этого слушала меня.

— Хороший выбор вина. Сами частенько покупаем такое на праздники.

— Вино неплохое, согласен. Что там насчёт охранного контракта: откликнется хоть кто-то?

— Не волнуйтесь, откликнутся. Даже больше скажу: в этом году, наверно, сразу три, а то и четыре группы охранять нас будут.

— Много разбойников на дорогах появилось?

— Да после вас их здесь вообще не будет! — староста заискивающим взглядом посмотрел на меня. Но поняв, что лесть опять не сработала, попытался скрыть конфуз кашлем. — В другом дело: многовато благородных отпрысков пожаловало к нам. Им же всем надо опыта набраться, перед наёмничеством, поэтому много групп будет.

— Мне стоит волноваться за Лину, если я её здесь на месяц одну оставлю?

— Да чего вам волноваться-то? Никто её не тронет — она ж ваша собственность! Вы что оставите в доме, то будет защищаться всеми законами как часть деревни. У вас же ещё аренда до следующей зимы, так что не волнуйтесь. А вы решили, куда отправитесь?

— Подумывал в Ольск, но сегодня твёрдо решил туда ехать. Слышал, что произошло?

— О скверне? Так по весне ещё: как случилась напасть эта, так и узнал.

— А чего мне не сообщил? Вдруг этот чёртов луг тоже бы всплеск выдал, и кто его знает, какие твари понеслись на деревню? Я хотя бы присмотрел за этим!

— Да потому-то и не сказал, господин ящур, что страху на наших нагнало бы так, что из домов не вытащишь! У нас ведь посевные, скотиной заниматься, да и других дел полно. А тут вы каждый день ходили бы в сторону этого проклятого места, да и пошли б слухи по деревне. Вы уж простите, но я поступил правильно!

— А если б что случилось?

— Ну так спокойно же всё лето было: чего переживать? А случись что… Там уж бы и придумали.

— Мне всё равно не нравится, как ты поступил, хоть я и понимаю тебя. Ладно, раз всё обошлось, то и нечего обсуждать. Но, пожалуйста, — я пристально посмотрел на старосту, — в следующий раз обязательно расскажи мне.

Помирившись со старостой, мы плавно перешли на обсуждение нашествия благородных этим летом.

Единственная причина, что могла заставить лордов отправить младших сыновей в таком количестве — возможная война за наследство. Точнее, не столько война, сколько её предотвращение. Многих испугало недавнее событие, когда четыре младших сына чуть не сровняли город с землёй. Теперь вот все благородные пытались по-тихому избавиться от наследников и претендентов: дали им денег про запас, чтобы те походили по простым и неопасным местам, набрались опыта, глубоко уверовали в свою исключительность и сгинули не снискав славы.

Лина в сопровождении Ренса вернулась, когда мы уже заскучали. Она выглядела уставшей, а Ренс антиподом ей светился зарядом бодрости. Пара кувшинов с вином и другие покупки добавились к содержимому телеги, и мы направились в деревню.

Вечером, когда все покупки были разложены, а ужин съеден, пришло время наконец заставить работать магический инструмент, заказанный почти год назад — ибо сегодня всё готово.

Сначала я открыл самый маленький из ящиков, который сегодня чуть не уронил пацан. Внутри, завёрнутыми в бумажки с надписями, укутанные в пуховые подушечки и накрытые соломой, в два ряда по две штуки лежали одни из самых дорогих, и одни из самых мерзких зелий, которые только могли придумать разумные.

Отблёскивая кроваво-красным цветом, жидкость внутри склянок манила к себе. Что-то просыпалось во мне и чем больше я вглядывался в эту красную бездну, тем сильнее нарастало это чувство. Словно тревога, перемешанная со страхом, боролась с ненавистью за право взять контроль над моим разумом.

Я до боли в веках зажмурился, отгоняя от себя наваждение.

Немного подождав и успокоившись, аккуратно снял с одной из склянок листок.

Зелье Истинного Лечения

Класс зелья: Легендарный

Партия: И17–517

Количество зелий в партии: 1000

Количество крови изумрудного дракона на данную партию: 3.2 литра

Подтверждённые лечебные свойства:

Полное излечение критических ранений, восполнение 2500 жизненных сил.

(возможно ухудшение свойств при нахождении в осквернённых местах)

Там, где было написано про заверение в подлинности, стояло две магические печати: одна принадлежала магической академии Арнурского королевства, вторая — одному из архимагов этой академии.

— Надеюсь, я ошибся, — от волнения я не заметил, как заговорил вслух. — Надеюсь, что это всё напрасно. Пусть это всё будет напрасно. Я хочу ошибиться. Пожалуйста, пусть это всё будет напрасно. Я поселюсь в пещере и забуду это всё как страшный сон. Пожалуйста…

Я отбросил наваждение, что попыталось сковать мой разум: сейчас надо быть максимально внимательным и сконцентрированным.

Первым делом из шкафа достал прямоугольный свёрток: в нём покоилась деревянная коробочка, покрытая мерцающими защитными рунами. Основой для нанесения этих символов стала энергия души, заточённая в магический кристалл. Чуть не открыв шкатулку, я вовремя остановился — на мне не было защитных перчаток, предотвращающих проникновение магии. Для таких как я, в чей магический сосуд проникла скверна, они необходимы при работе с настолько чувствительными предметами.

Через минуту всё было готово: на моих руках перчатки, на столе мешочек с тальком, который погасит колебания магического поля, а рядом с ним одно из зелий и магическая коробочка. Погрузив руки в тальк, я старательно похлопал в ладоши, убирая лишний порошок. Аккуратно снял с коробочки крышку. Внутри она была полностью покрыта мехом. Каждый сантиметр закрыт обработанной шкурой лунного зайца, что стабилизирует процесс перекачки.

Внутри два отделения: в одном пусто, в другом же стояла маленькая стеклянная бутылочка. Еле заметно в ней раскачивалась жидкость: тягучая, будто кисель, ярко-голубая, как небо в самый светлый день и светящаяся, как далёкая, маленькая звёздочка. Эссенция из магических камней. Жидкая, чистая, первозданная мана без каких-либо примесей и оттенков.

Твёрдой рукой я взял зелье лечения и вставил его в пустое место. Аккуратно закрыв крышку и убедившись, что зазоров нет, завернул коробочку обратно в свёрток. Теперь нужно было всё спрятать и подождать два месяца, чтобы повторить процедуру.

На полу сиротливо лежали два оставшихся ящика. В одном из них лишь пустые стеклянные флаконы для зелий: они будут использованы ближе к зиме, когда волна заболеваний прокатится по деревне. Во втором ящике, самом большом, лежат двенадцать настоянных на травах ложных зелий маны. Можно было бы заказать и обычные, но есть риск, что душу Лины разорвёт в клочья слишком большая доза. Так что оставалось лишь ждать.

Глава 5

Полуденное солнце сушило землю после ночного ливня. Колонной муравьёв караван ехал по дороге, стрелой пронзавший насквозь густой лес.

Хороший темп, взятый в начале поездки, был сбит разбухшей от влаги землёй. Потеряв полдня в попытках выехать из разбитого на ночь лагеря, караванщики хмурились и посылали проклятья в небеса: они рассчитывали уже к завтрашнему обеду прибыть в Ольск или, может быть, чуть позже. Но теперь были все шансы увидеть закрытые на ночь городские ворота.

Все разумные в караване не чувствовали сил после тяжёлой работы — утром каждый помогал вытаскивать телеги из месива, толкая их сзади. Либо они группами сами впрягались в них, заменяя лошадей. Теперь же те, кто купил себе место в повозках — сидели, отдыхали и о чём-то весело переговаривались. А кто просто прибился к каравану