Он долго сидел, держа в руке опустевшую чашку, понимая, чтопогиб окончательно. Чужая красавица спокойно и лукаво смотрела на него состены, и тонкие пальцы ее правой руки лежали на лобастой башке дикой твари издикого леса. Петр вдруг поймал себя на том, что не может определить, кто издвоих кем командует. На первый взгляд кажется, что истина незамысловата, чтохудожник изобразил лесную царицу, дриаду, фею, но, подольше присмотревшись,начинаешь подмечать словно бы затаенную ухмылку зверя-хозяина, а в фигуреобнаженной безмятежной женщины вроде бы читается скованность… Или попросту самсебе пытаешься внушить, что дело обстоит именно так: потому что тебе хочется еежалеть, представить пленницей грубой скотины, страдающей в заточениипринцессой. А эти мысли могут завести на кривые, неподобающие дорожки…

Он сердито встал, налил еще чашку и перебрался к компьютеру,каковой был полной противоположностью волнующей картины, — никакой тебелирики, железный техницизм, тупая машинная логика, плюс-минус, ноль-единица…

Уверенно нажал несколько клавиш. Компьютер был довольноновый и мощный — «ВИСТ», с отличной «мышкой», но, Петр определил сразу, неподключенный к «паутине». Никаких следов модема и процессора. Пашка, однако,хвастался, что запросто шарит по Интернету. Значит, не отсюда.

Петр, старательно не поворачиваясь лицом к картине, довольнодолго возился с компьютером, перепробовал все дискеты, стоявшие тут же вбелоснежной пластиковой коробочке, но не обнаружил ничего интересного — однистрелялки-рубилки. С жестяным ревом мечутся монстры, порхают вертолетики. подколеса машины летит дорожное полотно, скрипят драконы, пылающая ладья с теломвождя викингов уплывает к горизонту, где темная вода сливается с темным небом…Примитив. Типичный набор для ограниченных любителей незатейливых игр. Пашка,надо думать, попросту снимает напряжение после трудового дня с помощьюнедешевого ящика, а на что-то более сложное нет времени, что вполне понятно иобъяснимо.

Выключив компьютер, он немного подумал, встал и отправилсяпобродить по квартире, как того требовали правила игры: нужно освоиться,уверенно сворачивать в нужную дверь на автопилоте, нельзя же на каждом шагувспоминать про клятую потерю памяти…

Постоял на пороге столовой, полюбовался на массивный стол,высокие темные кресла в готическом стиле, на серебро и хрусталь за чистейшимистеклами огромного буфета, смахивавшего на старинный рыцарский замок.Добросовестно попытался представить, как вся семья здесь каждодневнотрапезничает, — но все время так и подмывало покоситься за плечо в поискахзрителей. На его здоровый плебейский вкус, воспитанный незатейливым уютомсоветских военных городков (если только имелось что-то, отдаленно напоминавшееуют), принятие пищи в таких вот условиях больше походило на театральнуюпостановку. Но ничего не поделаешь — придется врастать…

Слава богу, не лыком шиты и не лаптем кормлены. Знаемглавное — начинать следует с крайних ножей и вилок. Учены-с, правда, чистотеоретически…

Спальня отличалась столь же спокойной, ненавязчивойроскошью. Основательное супружеское ложе, возникни такая необходимость, моглобы приютить полдюжины двухметроворостых гренадеров вроде тех, которых кто-то изрусских императоров запросто подарил прусскому Фридриху, а тот, кажется,променял целый взвод усатых великанов на китайские вазы. Или — роту? Обойдяпостель по периметру — для чего потребовалось время, — Петр о облегчениемубедился: меж ним и Катей будет достаточно пустого пространства, чтобычувствовать себя относительно спокойно. «Между нами был кинжал…» «Ложась спать,принц Ала ад-Дин положил меж собой и царевной Бадр аль-Будур острый дамасскиймеч…» Интересно, много ли вранья в сих классических сказках?

В свое время, несколько дней назад, он решил, что Пашкамалость заливает и «каминная» обозначает попросту комнату для отдыха.Оказалось, нет. Оказалось, здесь и в самом деле наличествует огромный камин смраморной доской, на которой стоят старинные часы под прозрачным колпаком, а пообе их стороны — целая шеренга бронзовых и фарфоровых фигурок. Петр невыдержал, сорвался на чистое мальчишество — присев на корточки, сунул голову вкамин и негромко крикнул. Ответило эхо. Никакой бутафории, каминная труба самаянастоящая, если выдвинуть вьюшку, виден кусочек неба. Конечно, последний этаж,и все же… Вряд ли обычному смертному, даже обитающему на последнем этаже, такуж легко устроить себе взаправдашний камин — непременно нужно какое-торазрешение. замучаешься собирать бумажки и бегать по инстанциям…

Заложив руки за спину, задумчиво прошелся возле странногосооружения у стены, пытаясь догадаться о его назначении. Пашка об этом нерассказывал. Возвышение длиной во всю стену и шириной метра в четыре, насовесть сколоченное из светлых Лакированных досок, посередине — желтыйметаллический шест, выходящий из пола и уходящий в потолок. Справа и слева —целые гирлянды то ли больших светильников, то ли крохотных прожекторов. Правда,нигде не видно кабелей. Под потолком, аккурат над помостом, — шар размеромс футбольный мяч, покрытый небольшими отверстиями и зеркальцами. На стене, уневысокой дверцы, оказавшейся запертой, — что-то типа пульта с дюжинойкнопок и парой маленьких рубильников. Петр, конечно же, не рискнул с нимиэкспериментировать: еще устроишь замыкание или, того хуже, — пожар. Он ещераз подергал дверцу и, вторично убедившись, что она заперта, вернулся насередину комнаты, продолжая ломать голову.

Больше всего это походило на сцену. На миниатюрную эстраду.Почему бы и нет? Легко представить, как для горсточки избранных гостей здесьвыступает заезжая эстрадная звезда — читал о чем-то таком, слыхивал.Положительно, в пошлейшей роскоши обитает предводитель команчей…

Катина комната особой роскошью не блистала — мебель здесьбыла попроще, чем, скажем, в столовой, хотя, конечно, опять-таки сделанная нена Шантарском деревообрабатывающем комбинате. Порядок идеальный. Петр постоялна пороге, пытаясь через вещи и обстановку понять женщину, с которой предстоитжить под одной крышей.

Не получалось. Ну, телевизор. Ну, книги. Ну, парочка картинна стене. Видимо, каждодневные старания вышколенной прислуги убивали всякуюиндивидуальность. «Выйдешь в туалет — а постель уже застелена…» Что-то вроде.

Зато в Наденькиной комнате индивидуальности было хоть отбавляй— ни следа неряшливости, а вот хаоса и беспорядка в избытке. Книги — грудой наполу возле полки, компьютерные распечатки, завившись в трубки, громоздятся настоле, валяются на полу, на постели. Здесь же большие мягкие игрушки, яркиежурналы.

Петр завистливо поцокал языком, присмотревшись к Надиномукомпьютеру. Вот это действительно был рабочий агрегат, могучий и завершенный.Подключен к Интернету через модем со скоростью 33, 6, отличный принтер и всепрочее… Судя по всей машинерии, ребенок не только злоязычный, но и головастый —здесь работают с компьютером всерьез и немало…

Он не удержался — присел к монитору, нажал клавиши. Тут жевспыхнула лампочка МR, модем был готов к работе.