темно-бордовыми, ворсистыми внутри и нежно-зелеными и гладкими снаружи. Стоит прикоснуться к бархатистой красоте, как микроскопические шипы, маскировавшиеся под волоски, впиваются в плоть, не позволяя освободиться, а поверхность листа молниеносно сворачивается трубочкой, запуская процесс переваривания.

— Надо бы вам такой под окнами общежития посадить! — мстительно предложила я, когда эльф вышел из «загона» для особо опасных растений, держа отставленной в сторону глубокую миску с испачканными кровью краями. — Тогда точно никто бы не пролез.

Ведарис поперхнулся и долго откашливался. Не ожидал такой кровожадности от милой блондинки?

— Руку или ногу, в случае чего, целители отрастят заново, — поспешила я добавить, думая исправить положение. — Ничего страшного. Непентес маловат для того, чтобы съесть человека целиком.

— Да, действительно, а по частям пожует — ничего страшного! — выкашлял эльф и подошел ближе, проверить, как я справляюсь с прополкой. — Вы что делаете?!

Он ухватил меня за запястья, вздернул на ноги и поволок куда-то вглубь оранжереи. Я снова расплылась медовой лужицей и особо не задавалась вопросом — зачем меня волокут и с чего так раскричались. Только когда царапин на ладонях коснулась пропитанная дезинфицирующим раствором ткань, я зашипела не по-девичьи и резко пришла в себя.

— Это вы что делаете? Больно же! — возмутилась я и попыталась вырваться. — Подумаешь, царапины!

— Одурела? Зачем голыми руками в поркупинский крыжовник полезла? — От полноты чувств Ведарис перешел на более фамильярный тон.

Ну да, выразить мысль о том что я идиотка, обращаясь ко мне на «вы», будет довольно сложно.

Замечталась, не заметила как грядки с момордикой закончились, а сорняки еще нет. Я и пошла дальше, привычно отодвигая сочные листья и безжалостно выдирая тонкие, покрытые острыми колючками стебли крыжовника. Настоящий-то полезен, а вот его поркупинская разновидность смертельно ядовита. Как только разросся в мирной теплице, его вообще-то раньше в военных нуждах разводили, стрелы смазывать! Ну, матушка чтобы сорняки не выбрасывать его частенько полными трюмами вывозила в соседние государства. Особенно хорошо шел во время смутных времен и переворотов.

Как оказалось, около парника имелась то ли сторожка, то ли подсобка, где хранились инструменты, обеззараживающие средства и прочие полезные в быту предметы. Меня усадили на шаткий табурет, когда-то обладавший четырьмя ногами, но потерявший одну в неравной борьбе с тленом и тремитами. Ведарис устроился на коленях передо мной и, вооружившись пинцетом, принялся вынимать влезшие глубоко под кожу колючки.

Если бы не зуд в потревоженных ранках, я бы искренне наслаждалась происходящим.

Моя вторая половинка оказался привлекательным, образованным мужчиной с успешной карьерой и полезными для нашей семьи навыками. Представляю, как обрадуется матушка, когда узнает, что я везу к нам мага земли!

Загвоздка только в том, как убедить его переехать на Гардар. Но подумаю я об этом потом, а пока позволила себе плыть в облаках безудержного счастья. Мужчина ловко орудовал поблескивающим инструментом, выцепляя крючкообразные шипы. Через час моя кожа вытолкнула бы их сама — это на вид она нежная и тонкая, а на самом деле не каждым тараном прошибешь, почти как чешуя во второй ипостаси.

— Не вздумайте в меня влюбиться! — строго заявил внезапно Ведарис, безжалостно разрушая окутывавший меня кокон счастья.

— Почему? — растерянно переспросила я.

Его требование звучало так категорично, что стало обидно. Неужели по эльфийским меркам я настолько страшная, что и осквернить его своими чувствами нельзя?

— Во-первых, я преподаватель, а вы студентка. Это непедагогично. — Будто в подтверждение своих слов он выдернул очередную занозу, не слишком-то заботясь о моем комфорте. Будь я обычной девушкой, верещала бы и извивалась, а так всего лишь поморщилась. — А во-вторых, и в самых главных, у меня есть невеста.

Невеста!..

Слово ударило меня пыльным мешком по голове, оглушило и утопило в отчаянии.

Именно этого я боялась сильнее всего, когда спешила в Вальбург. Что моя пара меня не дождется и женится на ком-то еще.

Еще более жутким показался безразличный тон, которым это было сказано.

Да ему плевать на меня!

В глазах мистера Хедерали я всего лишь очередная дурочка-первокурсница, по уши влюбившаяся в первого встреченного ею приличного взрослого мужчину.

— Поздравляю... — пробормотала я онемевшими губами, изо всех сил сдерживая оборот.

От того что я перевоплощусь и разворочу всю оранжерею, лучше никому не станет. Нет, мне, может, и полегчает ненадолго, но потом придется сбегать из столицы, искать новую личину, поступать заново в академию… хотя теперь это не нужно. Я точно знаю, кто мой суженый.

Как вариант — принять облик его невесты и соблазнить Ведариса. Пока я не успела толком к нему привязаться, интерес и симпатия не перешли в настоящие чувства, еще можно все задавить в зародыше.

Мой главный интерес — завести драконенка.

Что там, я могу каждый год прилетать, притворяться его женой и беременеть.

Так.

Что-то меня не туда понесло. Эдак я додумаюсь до того, чтобы полностью занять место официальной нареченной.

Нет, я могу. Поведение только нужно будет скорректировать. Но возникает логичный вопрос: оригинал куда девать?

Я не убийца и не собираюсь ею становиться. Могу зашибить в открытом бою или случайно, но планировать чужую смерть и становиться кем-то другим, лгать паре всю жизнь…

Нет, на такое я не пойду.

В конце концов, невеста — не жена. До свадьбы всякое может произойти.

— Она тоже эльфийка? — выдавила я, с трудом протолкнув слова через пересохшее горло. От упоминания соперницы, пусть и косвенного, рот наполнился горечью. Но мне нужно знать, к чему готовиться!

— Разумеется. — Ведарис тепло улыбнулся — наверняка от мыслей про будущую жену, и я поняла, что уже далеко не так категорично настроена против убийства. — Чистокровная эльфа из хорошей семьи. Нас сосватали еще в детстве. Скоро закончу здесь с делами, вернусь в Эльдор, и поженимся.

— Вы… ее любите? — вопрос дался нелегко.

Пожалуй, если бы я сейчас услышала уверенное «да», наступила бы себе на горло и молча уехала в Гардар. Насовсем. Возможно, позволила бы себе одну ночь счастья под чужой личиной — долг перед расой прежде всего, я обязана принести потомство.

А после — забуду поездку в человеческие земли как страшный сон, буду жить как раньше, растить драконеночка и радоваться его успехам.

— Любовь — привилегия, и дается далеко не всем, — наставительно сообщил Ведарис, и у меня отлегло от сердца. — Самое главное, что у нас есть взаимоуважение, мы одного статуса, росли рядом. Мы