Алешка сквозь сон хихикнул.

«А ГДЕ ТУТ ИВАНОВЫ?»

Двигателя нашего «фордика» фактически уже не было. На брезенте лежали отдельные кучки разных деталей.

– Дядя Федор, - спросил Алешка, - а вы все запомнили, как раньше было? А то соберете задом наперед…

– А пущай, - беспечно согласился наш великий механик. - Задом наперед и поедем.

Он сложил в сумку какие-то оставшиеся железки и пошел на шоссе, ловить попутку. Оказалось, что в нашем двигателе не только что-то испортилось, вкладыши какие-то, но и вообще не было каких-то нужных деталей. И дядя Федор снова поехал на техстанцию.

– А как же мотор работал? - крикнул Алешка ему вслед.

– А я знаю? - вопросом же ответил великий автомеханик.

До десяти часов, до встречи с архитектором, у нас еще оставалось время, и мы решили по-быстрому смотаться в деревню, чтобы узнать у кого-нибудь фамилию доктора. Раз уж папа попросил, значит, это ему нужно.

Первым в Пеньках мы встретили деда Степу (Васька, с окурком в зубах, сразу же шарахнулась от нас в кусты - умная скотина, памятливая, к тому же и курящая). А дед почему-то очень внимательно (я бы сказал, с какой-то тайной надеждой) нас осмотрел и спросил:

– Ну как наш прудик? Скупались?

– Времени не было. Мы рыбу ловили.

– Рыбу? - захихикал дед. - Ну-ну. Ни хвоста вам, ни чешуи.

На том мы с ним и расстались.

Что-то мне этот дед перестал нравиться. Козу на нас натравил, в пруд зачем-то гонит… И мы не стали у него спрашивать фамилию доктора, соврет еще зачем-нибудь. Странные жители в этих Пеньках.

Спящую с вязаньем бабулю мы тоже тревожить не стали. И тоже по той причине, что спросонья она могла дать нам неверную информацию. А нам были нужны безупречно точные сведения. Раз уж папа попросил. А то действительно запрет еще в машине. На все время ее ремонта, до глубокой, значит, осени.

План у нас был такой. Подходим к Ирине Петровне и говорим:

– Здрасьте.

Она отвечает:

– Здрасьте.

– Скажите, пожалуйста, а где Ивановы живут?

– А у нас в селе Ивановых нет, - отвечает Ирина Петровна.

– А вы разве не Ивановы? - спрашиваем мы.

– Нет, - отвечает она. - Вы ошиблись, мы Сидоровы.

План хороший. Безобидный такой. Не подозрительный.

– А вдруг у них фамилии с мужем разные? - спросил Алешка. - Так ведь бывает. Муж - Иванов, жена - Сидорова. Скажешь, нет?

– Так бывает, - согласился я. - В городе. А в деревне все под одной фамилией живут. Иногда даже вся деревня.

…Ирина Петровна развешивала во дворе стираные белые халаты доктора. Она обернулась на наше громкое «Здрасьте» и ответила:

– Здрасьте. Чего орете?

– Скажите, пожалуйста, а где Ивановы живут?

– А у нас их полно. Вам какие нужны?

Тут мы немного растерялись. Откуда нам знать, какие нам Ивановы нужны? Да никакие.

Но план есть план. И я продолжил:

– А вы разве не Ивановы?

– Вот еще! - почему-то обиделась Ирина Петровна и скрылась в доме.

Вот и весь наш план. Но у Алешки тут же созрел другой:

– Заходим в любой дом, хоть к Ивановым, и спрашиваем: «А где здесь доктор живет? Фамилию мы, правда, забыли». А Ивановы отвечают: «А, вам доктор Петров нужен? Да вон в том синем доме с белыми наличниками».

Годится, почему бы и нет? И мы уже было направились к соседнему дому, как с дальнего края села примчалась, вздымая пыль, белая иномарка.

Она остановилась возле докторского дома, и из нее вышел наш старый знакомый - маленький гаишник, похожий на огородное пугало. Только он был сейчас не в милицейской форме, а в цветных штанах, вроде длинных трусов, и в футболке с чьей-то веселой физиономией. А половину его лица скрывали черные очки - как два блюдечка.

Он закрыл машину, пикнул сигнализацией и, не глядя на нас, прошел в дом доктора.

Само собой получилось, что мы с Алешкой присели на скамеечку, стоявшую под самым открытым окном. Нас из дома не было видно, а нам все было хорошо слышно.

– Здорово, лепила! - прозвучал нахальный голос мелкого пугала.

– Во, - шепнул мне прямо в ухо Алешка, - и фамилию узнали: гражданин Лепило.

Я потряс головой и приложил палец к губам.

– Здравия желаю, товарищ капитан, - послышался насмешливый голос доктора. - С чем пожаловали? Как ваш насморк?…

– Не придуривайся, - оборвал его гаишник. - Держи. Здесь пятьсот баксов. И гони новую дозу.

– Она еще не готова, - ответил доктор, и мы услышали, как шелестят в его руке пересчитываемые доллары.

– Гражданин Ложкин, - шутливо, но с заметным раздражением сказал гаишник, - вы срываете нам мероприятие! Нельзя ли работать побыстрее? Мы вам неплохо платим.

– Гражданин Чашкин, - в тон ему ответил доктор Ложкин. - Этот препарат за два дня не приготовишь. Это вам не яичница.

– Поторопись, поторопись. Хороший куш нам светит. Хороший груз идет. Разбогатеешь, частную клинику откроешь.

– Где? - грустно спросил доктор. - В Пеньках? Тут клиентов мало, да и здоровые все.

Гаишник засмеялся противным голосом:

– А ты их больными делай. И лечи от сонливости.

Мы с Алешкой все время переглядывались и пытались понять - о чем же все-таки идет речь? Ответ был совсем рядом, мы это чувствовали, но никак не могли догадаться. Я - во всяком случае. Про Алешку не скажу, он у нас непредсказуемый. Аналитик.

– Ладно, будь здоров, - сказал гаишник. - Я поехал, сегодня нужно еще два фургона отправить… А кстати, что это за хмырь в монастыре бродит?

– Ученый. Архитектор. Монастырь восстанавливать будут.

– Да ты что! - взвизгнул гаишник Чашкин, пугало огородное. - Этого еще не хватало! Нет, это дело не пройдет. Я приму меры.

…Когда он вышел на крыльцо, мы уже были далеко от докторского дома. И как ни в чем не бывало шагали вдоль деревни.

– У него что, две фамилии? - вдруг спросил Алешка.

– У кого? - не понял я.

– Ну, у доктора.

– Почему - две?

– Ну как же: Лепило и Ложкин.

– Чудак! - засмеялся я. - Лепила - это на воровском языке означает - врач, доктор.

– Интересно, - протянул Алешка, - милиционер, а на бандитском языке разговаривает. Очень интересно.

И он глубоко задумался.

Архитектор Афанасий уже ожидал нас во дворе монастыря, сидя с трубкой на большом камне. Он был в куртке с капюшоном, с небольшой сумкой и коротким ломиком.